Денис Рябцев - Рабочая тетрадь

Рабочая тетрадь

Ночной склад

Роман выезжал из степей с легким сердцем. Наконец-то перемены в жизни. Не придется делить крышу с человеком, который его предал. Он вспоминал добрые вещи, которые пережили за двадцать два года семейной жизни. Сердце щемило. Всплывали юношеские истории.

– У меня много вещей, которые мне напоминают о тебе.

– Какие такие вещи?

– Это, гм… прежде всего – ты.

Дорога была прекрасной, двигатель мерно гудел, купаясь в недавно залитом новом машинном масле. Приборная доска отражала лучи утреннего солнца. На пассажирском месте лежал пакет фисташек и любимые «Ессентуки» из четвертой скважины.

Был самый разгар пандемии, останавливаясь на заправках Роман обязательно надевал маску. Расплачивался картой, чтобы не связываться с наличными деньгами.

Спина начинала предательски ныть уже к Самаре. Он останавливался, бегал вокруг машины, приседал и обливал себя холодной водой.

Темнело. Было рукой подать до Пензы. Фисташки давно закончились. Роман жевал леденцы, чтобы оставаться в тонусе.

Чувствуя, что усталость уже ломовая, он усиленно всматривался в обочины, чтобы заранее срисовать треноги с камерами, так осложнявшими всем жизнь. Еще через пятьдесят километров понял, что до Москвы в один присест не дотянет.

Решил повернуть на Тулу, где жила его матушка. Тем более, в багажнике лежало пару коробок книг и фотоальбомов, которые он не смог оставить дома. Это был желтый четырехтомник «Незнайки», который им с братом на ночь в детстве читала мать, а потом он, став отцом, читал своим детям. Там же аккуратно завернуто в газеты и перемотано скотчем двенадцать томов детской энциклопедии. Артефакт хотелось сберечь для будущих внуков. Эти книги читала еще мать Романа, когда была школьницей. Уместнее было оставить богатство в Туле. Пара брюк, зимняя куртка, старые кроссовки. Вот в общем-то весь скарб, который он вез в новую жизнь.

К Мордовии совсем стало плохо от усталости. За бортом было минус четыре. Спать в салоне в такой мороз – просто мучать себя. Это было уже ранее испытанно.

Роман по старой привычке пристроился за фурой, у которой во весь торец светился красный прямоугольник. Это было испытанное средство, чтобы не слететь с трассы, когда башка перестает варить. Он стал высматривать кемпинг, ибо хотелось остаться живым.

Через полчаса справа водитель увидел кафе и гостиницу «У Маруси». Он включил поворотник и въехал на парковку.

Полторы тысячи и маленькая комнатушка с кроватью – счастье для путника. Провалился в сон мгновенно. Снилось, что бывшая жена не пришла ночевать домой. Проснулся в поту. Припал к минералке. Посидел на кровати, глядя на полумесяц в окне. Увидел, что снаружи идет снег с дождем. Было около трех утра. «Слава богу, что снял номер. В такую погоду ехать – преступление». Свет не включал, чтобы не разогнать сонное настроение. Вновь повалился на подушку, поворочался и забылся до позднего утра.

Позвонил матери, сообщил, что к во второй половине дня доберется.

Роман сел за руль, ощутил совсем другой настрой на дорогу. Двинулся в путь. Под Рязанью попал в жуткий ливень. Стало так темно, будто раньше срока наступила ночь. Начал чудить навигатор, но водитель знал путь почти наизусть.

Тульская область встретила солнцем. Роман опять заправил полный бак и катил дальше, предвкушая скорую встречу с мамой.

Женщина оставалась в своем амплуа. Успела приготовить к приезду сына беляшей и кучу всего, что редко готовила для себя сама.

– Вот тонометр, меряй давление, – протянула она прибор сыну.

Аппарат начал накачивать воздух, остановился, зашумел второй раз, третий. Мать поджимала губы, понимая, какие цифры они теперь увидят. Прибор выдал двести на сто с чем-то.

– С таким давлением – не живут, – в ужасе выдала она, – Сейчас дам тебе таблеток.

– Мам, я же полторы тысячи километров за рулем. Сутки с гаком. Чего ты хочешь?

– Хочу, чтобы ты был здоров.

Мама собрала целую сумку еды, расспросила о грядущей работе в Подмосковье.

Роман нашел вакансию старшего экспедитора на складе. Ночные смены по двенадцать часов. Возможен график «пять-два». Шикарно. Зарплата от семидесяти тысяч.

Снял койку по интернету в поселке Террикон. И рассчитывал найти еще и дневной заработок.

– Я тебе беляшей, колбасы, банку кофе с собой соберу.

– Мам, спасибо, но сейчас везде магазины. Чего ты суетилась-то?

– Магазины-магазинами. Пока еще деньги получишь, сколько времени пройдет. Как у тебя с наличностью?

– Все нормально, с запасом. Деньги не нужны. Могу и тебе помочь. Надо?

– Нет.

Роман поставил сумку с едой в машину. Мама стояла на балконе. Он помахал рукой. Та перекрестила сына. Не спеша вбил в навигатор адрес, завел двигатель и тронулся в путь. Прибор показывал, что ходу было чуть более трехсот километров. Дороги часа на четыре-пять, если на МКАДе будут пробки.

Мимо проплывали тульские поля, где росла пшеница и гречка, в селах обязательно стояли древние храмы.

Когда-то отец Романа сообщил свое удивительное наблюдение. Он сделал вывод, что в тех деревнях, где есть церкви, народ добрее. Не известно, на самом ли деле так, но старик был в этом факте совершенно уверен.

На место добрался уже к ночи. Террикон, в общем, не представлял собой ничего примечательного. Стояли однотипные хрущевки, в городке были убитые дороги. Вокруг, правда, чернели исполинские сосны. Воздух был лесным, хотелось мазать его на бутерброд или пить большими глотками из кружки.

Роман позвонил нужному человеку.

В однокомнатной квартире уже жило двое, помимо прибывшего.

– Леха, – протянул руку невысокий парень с рыжей бородой. На нем были только семейные трусы в горошек.

– Серега, – отрекомендовался второй, – Я – сантехник тут.

Он был одет в камуфлированные штаны и такую же куртку.

– Отлично, парни. Мне тут матушка беляшей в дорогу надавала. Давайте там кофе-чай, да пожуем.

– О, это отлично! – весело заявил Леха, – Домашнее – это сказка. Кухонька у нас, правда, только по двое можно питаться. Узкая, зараза. Серега, там чайник поставь.

– Ага.

– Мы тебе диван выделили. Тут стелись. А мы – на раскладушках. Нормально. Леха скоро уедет. У него заканчивается смена. Останемся вдвоем. Будет не так тесно.

– Так, есть тарелка побольше для беляшей?

Леха достал из шкафа емкость. Роман вывалил в лохань сдобу, достал конфеты, кофе. Вахтовик ухватил пирожок и начал запихивать его в рот. Жадно, почесывая свободной рукой волосатое брюхо. Роман подумал: «Как бы это теперь развидеть?»

Он ушел в зал, чтобы застелить диван. В единственной комнате была пластиковая дверь на балкон, скрытая за тяжелыми шторами, висел блок кондиционера какой-то дешевой марки, стоял вещевой шкаф, достававший почти до потолка. В нише работал телевизор. Звук был отключен. Перед телевизором вдоль на раскладушке и синем армейском одеяле с тремя черными полосами в ногах лежал Серега. Без постельного белья, прямо в камуфляже. Он копошился в своем смартфоне и улыбался.