Л.Инкин - Мысли перед сном

Напротив дома находился большой сарай с сеновалом на чердаке и пристройкой-курятником сзади. В хозяйстве имелось много кур и несколько раз в день Артём с энтузиазмом заходил в вольер и проверял на специальных полках наличие свежих яиц. Иногда там ещё сидела курица, поэтому мальчику приходилось немного подождать, чтобы забрать свежую, ещё тёплую добычу. Он боялся петуха, поэтому всегда брал с собой палку. Иногда куриц забирали для готовки еды – Александр Павлович клал птицу на пенёк и отрубал голову. Затем Елизавета Варсанофьевна ощипывала тушку и готовила блюда. Ребёнок жалел убитых питомцев, но и жареную курицу очень любил. Однажды деды завели поросёнка, которому сделали загон внутри сарая. Артём кормил его и развлекал, отчего тот забавно хрюкал. Но и его постигла участь куриц, благо, что мальчик в тот момент в деревне уже отсутствовал, а его семья по почте получила посылку с внушительным куском засоленного сала.

Рядом с сараем стоял деревенский уличный туалет, окрашенный, как и дом, в жёлтый цвет, что придавало ему дополнительной колоритности. В паре метров от него находилась собачья конура, в которой в то время жил лохматый беспородный чёрный пёс по кличке Черныш. Артём всегда с опаской относился к большим собакам и побаивался их. Пёс был ответственным охранником и, сидя на цепи, лаял на каждого постороннего, проходящего мимо участка, а если заходили на территорию, то начинал остервенело «брехать» и пытаться сорваться с привязи, чтобы наброситься на нарушителя. Также он гавкал и на Артёма, когда тот приезжал в гости после длительного отсутствия, сначала не признавая его своим, но через пару дней привыкал. Но мальчик всё равно старался всегда обходить его стороной и держаться на расстоянии длины его поводка, поэтому каждый поход в туалет казался балансированием на краю обрыва – между стеной сарая и радиусом действия собачей цепи имелась безопасная тропинка шириной всего в полметра.

Помимо собаки в доме всегда жили один-два кота, которые гуляли сами по себе с полной свободой действий. С собакой они не враждовали и спокойно прохаживались мимо друг друга. Справа от входной двери дома около земли имелось вырезанное отверстие, через которое питомцы могли свободно попадать в помещение и выходить из него гулять. Часто они уходили куда-то на весь день, а потом возвращались только, чтобы поесть и поспать. К сожалению, многие из них не проживали долгую жизнь. В условиях полной свободы они попадали в разные неприятности, но чаще всего погибали под колёсами автомобилей, перебегая дорогу. Главной долгожительницей и полноценным членом семьи являлась кошка Маркиза – преимущественно белого окраса с рыжими и чёрными пятнами, очень ласковая и умная. Артём помнит её всё своё детство. Она жила в этом доме ещё при прабабушке и каждый год приносила потомство. Однажды кошка рожала летом, когда мальчик находился в деревне. Во время родов она лежала на подстилке под кроватью в старой комнате и тихо мяукала, после чего писк маленьких котят огласил весь дом. Слепые они ползали по полу в поисках своей мамы, а та лежала, подставив живот, чтобы новорождённые могли кормиться. Когда какой-нибудь котёнок уползал в сторону, Артём перекладывал его обратно к кошке. На следующий день малыши уже пропали. Елизавета Варсанофьевна их куда-то уносила после каждых родов. Ребёнок очень переживал по этому поводу, жалея животных, но понимал, что содержать их всех невозможно. Ещё больше переживала Маркиза, которая бегала по дому в поисках своих детей и не переставая звала их. Через несколько дней она успокаивалась и возвращалась к обычной жизни. Кошка прожила около двух десятков лет, пережив множество своих детей, которых периодически оставляли после очередных родов, взамен погибших предыдущих. Под конец от старости она начала много болеть и в последние месяцы жизни почти не ходила, мучаясь от болей, и, чтобы избавить от страданий, её усыпили.

Позади всех грядок в дальней части участка находилась, сложенная из брёвен, баня. Слева от входа находилась поленница с ровными рядами сложенных берёзовых и сосновых поленьев. В предбаннике располагались печь и дверь, ведущая в парилку. Банный день проходил по субботам. Обычно каждые выходные приезжали родственники, чтобы отдохнуть на природе и попариться. С утра Александр Павлович начинал таскать вёдра с водой из колодца и заполнять ей котёл для горячей воды и бидоны, стоящие на полу в парилке, для холодной. Артём просил, чтобы днём, когда наступало время затапливать печь, звали его, чтобы он сам разжёг огонь. В топку складывалось несколько поленьев, промеж них засовывался обрывок местной деревенской газеты и поджигался. Сухая древесина мгновенно загоралась, а из трубы на крыше начинал валить серый дым. Периодически мальчик прибегал, чтобы проверить огонь и подбросить ещё топлива. Через несколько часов баня прогревалась и, открывая дверь в парилку, всё тело мгновенно обдавало жаром. Артём никогда не любил жару и париться в духоте. Но в детстве его всегда отправляли мыться с дедушкой одним из первых при максимальной температуре. Большую часть времени он проводил на полу в более прохладном воздухе. Внутри парилки находился большой металлический котёл, сверху которого торчала труба, идущая к потолку и обложенная крупными гладкими камнями. Снизу располагался кран, чтобы набирать кипяток. Во время мытья вода просто лилась на пол и утекала в щели между досками, уложенными на полу. Иногда, Александр Павлович загонял внука на верхнюю полку и даже слегка прикладывался веником, мотивируя это тем, что нужно сбить всю грязь, которую ребёнок собирает на улице. Мальчику это очень не нравилось. Процедура мытья происходила непросто. Сначала требовалось навести в тазу воду приемлемой температуры, налив несколько ковшей ледяной колодезной воды из бидона, а затем разбавляя её кипятком. Ещё маленький Артём целиком помещался в стоящей на полу металлической ёмкости. Дедушка намыливал его и обливал сверху водой из ковша. Когда мальчик подрос, то стал мыться самостоятельно. Александр Павлович всегда заставлял мылить голову по три раза, чтобы волосы блестели и скрипели между пальцами. Дальше губкой старательно тёрлось остальное тело, после чего ребёнок вставал на пол, а дедушка сзади окатывал его остатками воды из таза с головы до ног. Помывшись, Артём выбегал из парилки, чтобы наконец-то вдохнуть свежего воздуха и остыть. Хоть он и мылся со своим дедушкой и понимал, что это нормально, но всё равно стеснялся и всегда чувствовал неловкость, находясь голым в присутствии других людей, кем бы они ни были. Поэтому со временем он стал ходить в баню один и самым последним, когда уже все помылись и в парилке становилось не так жарко. После купания весь распаренный и кристально чистый мальчик выходил на улицу и ветер мгновенно обдавал свежестью, даря приятное ощущение прохлады. Тело успевало остыть за время преодоления пути от бани до дома, где каждого вернувшегося встречали возгласами «С лёгким паром!» и приглашали присоединиться к семейным посиделкам. Банный день являлся важной частью жизни в деревне и приносил много радостных моментов в кругу семьи.