Л.Инкин - Мысли перед сном

Миша жил в девятиэтажном общежитии, которое находилось рядом со школой в десяти метрах от её забора. Именно туда вскоре переехали дедушка и бабушка Артёма. После школы он иногда заходил в гости к другу. Комната выглядела немного больше, чем та, в которой поселились деды, но всё равно это всего лишь одна комната на семью из трёх человек. Пока родители отсутствовали дома, ребята играли и смотрели фильмы на старом видеомагнитофоне. У Артёма в то время ещё не было такой техники, поэтому он любил посмотреть кино у Миши. Его отец тоже работал на заводе, и их семья тоже ждала, когда им вместо комнаты в общежитии предоставят более подходящую жилплощадь, что и произошло через несколько лет. Они получили двухкомнатную квартиру в новостройке прямо напротив детского сада, куда ребята ходили в детстве.

Однажды родители дали Мише задание – перебрать старые вещи и выкинуть ненужное. В небольшой картонной коробке лежали в основном его старые игрушки и всякие мелкие домашние предметы, среди которых выделялся небольшой нож. У него отсутствовала рукоятка, от которой осталась только металлическая основа, переходящая в лезвие, прикрытое кожаным чехлом. Почему-то это холодное оружие очень понравилось Артёму, и он захотел забрать его себе. Нож находился в коробке вещей на выброс и, наверняка, никому не был нужен, но мальчик не попросил взять его, а тайком засунул в носок на ноге и спрятал под штаниной, сам не понимая, почему так сделал. Возможно, снова постеснялся или побоялся, что друг тоже заинтересуется этим предметом и заберёт себе. Осознавая, что пропажи этого предмета, скорее всего, никто не заметит, совесть всё равно грызла за содеянное. Украденный предмет воришка положил подальше в шкаф, чтобы никто не увидел, где тот и пролежал долгое время, пока его не выкинули вместе с остальным хламом, как изначально и должно было произойти. Но навсегда остался урок, что воровать нехорошо, вызвав внутри жжение от столь низкого поступка и осознание того, что больше не хотел бы никогда это ощущать.

В школе для ребят лучшим другом стал Саша – мальчик маленького роста и очень щуплый, но при этом один из самых умных в классе, который придумывал для друзей много интересных занятий. Дома у него имелся компьютер, что в то время являлось редкостью, и иногда дети ходили к нему поиграть. Артёму очень нравилась одноклассница Лена с тёмными волосами до плеч, красивой улыбкой, курносым носиком и большими голубыми глазами, завершающими невероятно милый образ, привлекавший к себе много внимания. Мальчик неуклюже пытался с ней общаться и проявлять робкие знаки внимания.

В учёбе Артём являлся практически отличником. Он хорошо считал, довольно грамотно писал и соревновался с Сашей за звание лучшего в скоростном чтении, когда требовалось прочитать как можно больше букв в тексте за минуту. Его даже отправляли на внутришкольные олимпиады по разным предметам среди всех классов, где удавалось занимать высокие места, но всё-таки недостаточно высокие, чтобы попасть на олимпиады уровнем выше. Возможно, мальчик и дальше продолжал бы добиваться успехов в учёбе, если бы не одно но – в его семье все страдали от близорукости – отец носил очки постоянно, а у мамы зрение было настолько плохое, что даже очки с очень толстыми стёклами не компенсировали его, поэтому приходилось пользоваться контактными линзами. Наследственность передала проблемы со зрением и ребёнку, которые начались в начальной школе. Сидя за последней партой, в какой-то момент он просто перестал видеть то, что происходит у доски, а это незамедлительно привело к ухудшению успеваемости. Артём боялся об этом кому-то рассказывать и скрывал, что стал хуже видеть, но вскоре всё само стало явным. Когда родители заметили, что у ребёнка испортилось зрение, его повели к окулисту, который сразу выписал очки, которые мальчик очень стеснялся носить. Зрения оставалось достаточно для того, чтобы гулять и делать что-то, где не требовалось рассматривать предметы на большом расстоянии. Но, когда дальности зрения не хватало, приходилось доставать футляр с дешёвыми очками в непримечательной оправе и надевать их, испытывая смущение перед сверстниками. Марина Александровна не теряла надежды исправить близорукость сына или, по крайней мере, не допустить ещё большего ухудшения, поэтому ребёнка часто водили к врачу, который направлял на различные процедуры, назначал лекарства и заставлял делать массаж глаз, от которого становилось дурно, когда пальцы касались глазного яблока через тонкие веки. В кабинете окулиста Артём стал постоянным посетителем и появлялся там чуть ли не каждый месяц. Детская поликлиника – не самое приятное место для времяпрепровождения. Там делали массаж, во время которого до боли мяли спину и плечи, что мальчик чуть ли не со слезами на глазах терпел и не понимал, как это поможет его зрению. После этого он никогда не любил массаж. На сеансах электрофореза на закрытые веки клали ватные диски с подключёнными проводами, сверху приматывали их резиновой лентой и включали слабый ток. Лёжа в темноте, ребёнок чувствовал лишь лёгкие покалывания на глазах, но больше всего его смущало само ощущение того, что к его лицу подведены провода. Но самыми запоминающимися, и не в лучшем смысле этого слова, оказались сеансы иглоукалывания. Во время процедуры, пациента укладывали на кушетку и небольшими постукиваниями втыкали в кожу иглы. Сложно определить сколько их было в общей сложности, но Артём чувствовал, как своим небольшим весом они тянут и раздражают кожу на лице, руках, ногах и теле. Боль не ощущалась, но осознание того, что в тело что-то воткнули, вызывало дискомфорт. А от мыслей о том, как это выглядело со стороны даже начинало мутить. Однажды мальчик не сходил в туалет перед сеансом, а лежать неподвижно требовалось довольно продолжительное время. В какой-то момент очень захотелось облегчиться, но он стеснялся позвать медсестру, чтобы та сняла иголки, надеясь, что сможет потерпеть, хотя и не имел понятия, сколько времени осталось ждать. Лёжа на спине и смотря в потолок на свет лампы, Артём всеми силами сжимал своё тело, стараясь сдержать естественные позывы, и умолял время идти быстрее, чтобы это всё наконец-то закончилось. Но время шло своим ходом. От осознания неизбежного, на глазах выступили слёзы, прикрыв плёнкой влаги зрачки, отчего свет лампы превратился в расплывчатое переливающееся сияние. Не в силах больше терпеть, мальчик сдался и обмочил себя и кушетку, на которой лежал. Пришедшая медсестра, увидела эту неприглядную картину и, освобождая тело ребёнка от игл, причитала и спрашивала, почему он никого не позвал. Артём молчал, испытывая огромный стыд от своего позора, и корил себя за нерешительность. Так как его мама работала медсестрой в детском саду, то в поликлинике её многие знали, и об этом случае она, конечно, услышала. Из-за этого мальчику стало ещё противнее от самого себя. Он осознавал свою вину в произошедшем, но, видимо, даже если будет умирать, его робкий характер не позволит никого беспокоить по таким «пустякам». Случай с одноклассником, после которого учитель говорила, что нужно смело отпрашиваться, если нужно в туалет, не повлиял на Артёма. Он сам по той же причине попал в похожую ситуацию, чтобы получить урок на собственном опыте.