Владимир Опёнок - Невымышленные рассказы

Собрались как-то пернатые на закате подвести итоги года. Правда, посторонних не стали приглашать. Тайная вечеря потому и проводится келейно, чтобы не то что Лиса, Комар носу не подточил. Слово, по обыкновению, взяла Сова, известная мудростью и велеречивостью. Оглядела она присутствующих подслеповатыми глазами и молвила:

– Ну что братья мои пернатые? Доколе станем терпеть?

И замолчала. Знала умудрённая жизнью, заинтриговав аудиторию – полдела сделать! И постаралась. Надобно сказать – получилось! Сидевшие на ветвях пичуги смолкли и, вытянув шеи, почтительно внимали той, чьи слова прозвучали веско и убедительно. А Сова тем временем держала паузу. Однако пауза не может длиться вечно, и она продолжила:

– Сёстры и братья мои ненаглядные, скоро зима, старший наш по обыкновению в спячку впадёт. Опять без руководства останемся. И хоть нам не привыкать, но…

Тут она тяжко вздохнула, демонстрируя озабоченность судьбами таёжной братии в зимние холода. Аудитория молчала.

– Я вот о чём подумала, – издалека начала Сова. – Может, выборы устроим? Кандидаты найдутся. Нет, из джунглей заморских выпишем, например – Обезьяну! У них лето круглый год. Пускай поучит нас уму-разуму. Я ведь не о себе, – слезливо завершая речь закончила она – о вас, неразумных, думаю…

Сказанное произвело впечатление. Пичуги зашушукались, и поднялся птичий гвалт. Да такой, что перья полетели. Тогда на слове настоятельно настоял Дятел. Не хотелось с ним связываться, но уступили крепкоголовому да буйному. Может, дельное скажет? Тщательно прочистив клюв, Дятел произнёс:

– Сова дело говорит! Мне Сорока на хвосте принесла, в соседнем лесу – демократия. Толерантность, либерализм и плюрализм…

«Демократия» – какое дивно-диковинное слово. А как ласкает слух! Присутствующие подхватили его и – полилось! «Демократия», «толерантность», «плюрализм», «либерализм». Нет, с «плюрализмом» – неблагозвучно выходит. Решили остановиться на «демократии» и «либерализме».

Сова, благодарно взглянув на Дятла, вновь привлекла внимание:

– Демократия, – значимо произнесла она, – это возможность каждому занять руководящую должность.

– Что ты несёшь? – раздалось из птичьей гущи. – Где это видано, чтобы Волк подчинялся Козе, а Гусь командовал Свиньёй? Он ей даже не товарищ, зачем воду баламутишь?

Гул одобрения встретил эти слова. Никак не вязалось услышанное с реальностью. Но Сова, не смутившись, ответствовала:

– Напрасно сомневаетесь. Кого выберем, тот и станет руководить.

Так смущаются неокрепшие умы. Впрочем, окрепшие тоже. Однако время было на исходе, солнце скрылось за горизонтом и собрание подошло к завершению. Ни до чего не договорившись, пичуги разлетелись по своим гнёздышкам. Но зёрна сомнений каждая унесла с собой…

Прошло несколько дней. То, что обсуждалось на птичьем совете, достигло ушей Хозяина тайги. Правда как это частенько бывает, руководство не вняло слухам, посчитав их не заслуживающими внимания. Оно не озаботилось выявлением зачинщиков, опровержением и разъяснением о вредоносности подобного рода сентенций для таёжного сообщества. Напрасно! На то и слухи, чтобы к ним прислушиваться. Так заманчивые слова о «демократии», когда всякому дана возможность занять руководящую должность, соблазнили многих. И загудела тайга, как растревоженный улей! Очень уж заманчивой казалась перспектива.

Как позже выяснилось, шушуканье таёжных обитателей носило сугубо прагматичный характер. Если в результате одного лишь поднятия лапы можно сменить руководство, то значимым фактором является количество таких лап. И теперь победить тучное стадо Коров, легко могли насекомые. Они плодятся неимоверно, ужасая своей численностью кандидатов из крупнорогатого скота. Отныне «размер не имеет значения»! Только электорат. А у кого он самый внушительный – тот и победитель! Едва эта нехитрая формула была осознана, тут же начались переговоры на предмет коалиций и объединений. Потому как решила всякая тварь, в смысле Божье творение, «порулить», а не трястись по ухабам вследствие нерадивого, как ей уже казалось, правления таёжным укладом. Правда переговоры ни к чему не привели. Хищники вели диалог только с хищниками, а травоядные потянулись к травоядным. Да и как может договорится Рысь с Белкой, Бурундуком либо Зайцем? Природу не изменить! Но можно попробовать обмануть.

Что тут началось! В считанные дни таёжные обитатели перессорились друг с другом и озлобились на собратьев своих. Казалось, ещё немного – и запылает тайга! Но действовать приходилось с оглядкой, поскольку Хозяин был начеку. И легко мог открутить башку любому. Помнится, вначале решили пичуги отказаться от плюрализма. В силу его неблагозвучности. На деле именно плюрализм стал фундаментом всевозможных склок и интриг. Теперь любой Бобёр мог смело бросить обвинение камышовому Коту в авторитаризме, не опасаясь за свою жизнь. Общественное мнение вставало на его защиту и разъясняло разъярённому хищнику, дескать недопустимо питаться политическими оппонентами. О том, что так устроено Природой, многие позабыли и занесли подобную чушь в список правил. Их негласно, но усердно принялись составлять мелкие грызуны. В былые времена, не смевшие даже пикнуть. С каждым днём список расширялся и дополнялся. Согласно его положениям, хищникам отводилась незавидная роль. Им предписывалась строжайшая диета в рамках программы увеличения поголовья электората. И хищники смирились, несмотря на то что Хозяином по-прежнему был Медведь.

Так ветер перемен сыграл с обитателями тайги злую шутку. Ни о чём не договорившись, они «подвисли» в воздухе несбывшихся надежд…

Пришла зима. Медведь зарылся в берлоге, не обращая внимания на то, что всякая мелкая живность старательно заваливала его лежбище ветвями да опавшей листвой. Кое-кто даже старую корягу приволок, и она, водрузившись, напоминала надгробный памятник. Дружно управившись с погребением, фактически замуровав Медведя, таёжная мелкота поспешила на доклад к Сове. Та зорко следила за тем, кто, а главное, как – осваивает азы «демократии», «толерантности» и прочей заморской премудрости. К её удивлению, одним из самых талантливых оказался Кабан! На всё сказанное ему Совой он понимающе хрюкал, не отрываясь от поиска кореньев. Но к нему вернёмся позже, а пока необходимо найти консенсус. Ведь оного не добились таёжные обитатели. Хищники по-прежнему желали отужинать травоядными, а те, не соглашались с базовыми потребностями зубастого электората. Вот и разошлась тайга на два непримиримых лагеря.