Людмила Богодухова - Паутина. Том 1. Не ловите диких кошек

И баба Феня пошла тем же путём назад, к оставленному коню и собаке. Но что-то её неприятно тревожило. Она снова остановилась. Что же такое засело занозой беспокойства? Что она увидела, но не придала этому значения? И опять баба Феня с еще большей осторожностью вернулась как можно ближе к скале.

«Что?! Что увидела или услышала такого, что меня встревожило? Птичка, да закричала, и я стала смотреть на дерево».

Баба Феня посмотрела вверх, но ничего там не увидела, только длинные густые ветви лиственницы, потом она перевела взгляд на скалу. И где-то сбоку скалы трепетало что-то темное. Что это? Что могло зацепиться и трепетать на отвесном склоне скалы, как флаг? Флаг, точно! Это флаг, который торчит из пещеры.

«И как сразу не догадалась?! Девочки подают сигнал. Значит не все у них в порядке. Этот сигнал мне предупреждение. Эх ты, баба Феня, совсем потеряла профессионализм, как теряет нюх охотничья собака», – корила себя баба Феня, возвращаясь к коню и собаке, и тихо повела их в другую сторону от скалы, без тропы, удаляясь как можно дальше в лес.

Пройдя достаточное расстояние, она сняла с коня груз, уздечку и пустила его пастись, приказала Серому не отходить от Мальчика. Потом достала одежду и начала переодеваться. Надела на себя темный облегающий, по виду спортивный, костюм с капюшоном. На ноги ботинки с шипами.

– Может, что-то и не то, но что нашла, – тихо говорила она себе. – Теперь пояс.

Положила в рюкзак веревку и такие же костюмы для девочек.

– Эх, мне бы нормальное снаряжение, что лежит в моем тайнике, но туда не добраться. Что поделаешь. На безрыбье и рак – рыба. Будем довольствоваться тем, что есть, что достала в районе, и за это спасибо. А теперь остальное спрятать да не забыть, где поставлена метка.

Она вытащила ножик и срезала на дереве метку.

– Серый! – позвала она собаку. Подбежал Серый. – Возьми след, вот, понюхай. Видишь, сюда прячу, не забудь. А теперь пойдем с тобой, но только тихо.

И баба Феня, и Серый снова пошли к скалам.

«Мы не знаем, где засада, значит, будем подниматься, но тихо со стороны тропы».

Вначале баба Феня и Серый шли по крутому, но лесистому склону. Чем выше, тем трудней было подниматься. Ноги скользили по прелым листьям, и, если бы не деревья или кустарники, за которые постоянно приходилось цепляться, можно было в любую минуту съехать вниз. Возле одного из кустов Серый остановился и заскулил.

– Что, останешься здесь? Хорошо, сиди и жди нас, никуда не уходи.

Баба Феня покарабкалась вновь по склону. Но вскоре он стал таким крутым, что нога совсем не могла удержаться на нем, а кустарник, как ни странно, еще рос. И даже деревья, хоть уже реже, но еще встречались.

Баба Феня вытащила из рюкзака железную кошку, которой в деревне вытаскивают из колодцев упавшие ведра, с привязанной к ней веревкой и, цепляясь кошкой за кусты, продолжала свое восхождение.

«Старая развалина, что ты делала последние двадцать лет?! Упивалась своим одиночеством, опустила руки, ела, спала. Мышцы твоих рук и ног стали дряблыми, никуда негодными. Раньше поднималась по отвесной стене, а сейчас по пологой еле ползешь и пыхтишь, как паровоз!» – ругала себя баба Феня, но поднималась быстро и ловко, не похоже было, что она старая женщина, что руки и ноги плохо слушаются.

Вскоре лес закончился совсем, а за ним и кустарник, и под ногами была скала. Баба Феня остановилась на небольшом выступе и осмотрелась. Внизу, у ее ног, где-то там зеленел лес. Справа скала поворачивала и уходила в сторону, а бабе Фене нужно было двигаться влево, к седловине между скалами, там начиналась та скала, где была пещера. К ней можно было подойти незаметно, но подниматься к окну нужно в сумерках, хотя это очень опасно в темноте.

«Дойду до седловины, а потом подожду, пока начнет темнеть, – решила баба Феня. – Может, увижу, где находится засада».

И будто она каждый день ходила по отвесным скалам, баба Феня заскользила по стене, легко отыскивая упоры для рук и ног. Вскоре она была уже на седловине.

Солнце, заливая верхушки скал, посылало прощальные лучи на землю, готовясь ко сну. С седловины было хорошо видно окно пещеры, в котором развивался темный лоскут.

«В это окно можно свободно вытащить девчонок, но где закрепить кошку?!»

Баба Феня просмотрела все расщелины и нашла хороший выступ, обмотала его веревкой и закрепила кошку в щели. Теперь надо ждать темноты, а пока решила понаблюдать за входом. Немного спустившись и укрывшись за выступом скалы, она начала наблюдать.

Было тихо и безлюдно, даже птицы, уставшие за день, молчали, или их не было сюда слышно.

«Что ж, все равно ждать, значит, буду лежать и ждать. Ведь не без основания встревожились девочки. Что-то их напугало, вот и посмотрим кто или что это».

А солнце садилось. И тень от скалы потянулась и накрыла лес. Сразу стало сумрачно и неприветливо, а у подножия и вовсе все потонуло в тени. И не стало видно: ходит кто или нет. Все стало темно-серым, хуже, чем ночью. Но там, где лежала баба Феня, еще было светло, и она ждала. И вдруг увидела свет, он двигался к скале и остановился, тут же от скалы отделился еще пучок света.

«Фонарики!» – догадалась баба Феня.

И снова один кружок света отошел от скалы, направился к деревьям и, мелькая меж ними, пропал в лесу.

«Так вот оно что, сторож сидит возле самого входа. Они, видно, сменились, и тот ушел».

Баба Феня отползла от края и стала подниматься к окну. Это было невысоко. Заглянув в пещеру, она тихо позвала:

– Олеся! Марта!

Но никто не ответил. И баба Феня сама, черная, как ночь, скользнула по веревке через окно вовнутрь. Все это она сделала бесшумно.

«Поторопилась, не взяла фонарик», – с досадой подумала она. Чиркнула спичкой, посветила: прислонившись к стенке и обнявшись, девочки сидя спали.

«Видно, порядком устали от испуга, целый день ждут».

Она сняла капюшон и снова чиркнула спичкой, тихо тронула за плечо Марту. Та проснулась и дернула к себе автомат.

– Тихо! Это я, баба Феня! – почти на ухо проговорила баба Феня. – Разбуди Олесю, но тихо, под дверью охрана.

Марта разбудила сестру, зажав ей рот ладонью.

– Уходим через окно, – показала баба Феня на светящееся окно в скале. – Одевайте, – и дала им костюмы. Помогла одеться Марте. Олеся в темноте оделась сама, лишнее сложила в рюкзак.

– Первой выходит Олеся. Когда поднимешься, дернешь за веревку, я помогу подняться Марте. А сверху ее подтянешь, и потом держитесь за веревку и спуститесь до седловины. И ждите меня там, где веревка кончается.

Олеся, быстро перебирая ногами, выбралась из пещеры и дернула за веревку. А вот Марте было намного труднее. Грудь распирало от боли, но она терпела. Сколько могла, баба Феня помогала ей подняться. Олеся изо всех сил тащила сестру, но и Марта отталкивалась ногами по веревке, старалась ползти, не обращая внимания на боль, которая, казалось, разрывала ей грудь. Тогда баба Феня потихоньку подошла к камню и отодвинула подпорку. Потом также тихо привязала веревку к рюкзаку и спальному мешку, и, выбравшись сама, вытащила груз.