Я.В.А. - Грани

Запах роз постепенно выветривался: наконец источник аромата покинула помещение.

– Дядя, мне так неловко! – в сердцах вскрикнула Лилит, – я расстроила тетю этим объяснением.

– Нет, Лилит. Ты правильно сделала: вы не должна портить свою жизнь ради наших желаний. – Ее жизнь была перевернута вверх тормашками: уже ничто не будет как прежде – встреча с Роджером, а теперь еще эти известия о дальнейшей судьбе герцога… Все это произошло так сумбурно, что совершенно сбило с толку. Она запуталась в нем еще больше, чем прежде. И ей стало страшно. Она не понимала, чего боится, или она, наконец, вышла из шока и теперь, осознав, в какой опасности была, испугалась?

– Вы так добры к нам. Когда умер отец, вы поддержали маму и до сих пор вы оказываете нам помощь. – Тем не менее, ей нужно было поблагодарить дядю. Ей пришлось вырваться из той паутины мыслей, в которую она угодила, имея неосторожность влюбиться в Ро́джера.

А глаза лорда влажно заблестели, он отвернулся и смахнул слезу… Воцарилось молчание.

– Дядя… Роджер и правда так опасен? – Прошло несколько минут, она не вынесла бы еще хотя бы мгновения. «На тебя будут охотиться, как на дикого зверя…Хотя «все мы немного звери», не так ли? Вот, что ты так ловко сокрыл…». Его очарование теряло над ней власть, а загадочность приобрела какой-то зловещий оттенок. Тот испуганный взгляд тускнел в ее памяти, зато все с большей отчетливостью она видела хищника, опасное морское чудовище…

– Роджер – это не простой пират. – Задумчиво проговорил лорд. Он был рад перевести тему. – Да, за его голову очень много готовы заплатить, ты сама в этом убедилась. Но пока что его не воспринимают достаточно серьезно. И они об этом еще пожалеют. Его нужно либо убить как можно скорее, либо переманить. – Подобных слов девушка никак не ожидала. Она едва скрыла ужас, накрывший ее с головой.

– Что произошло, пока ты была на «Смерти»? – Должно быть все эти чувства отразились на ее лице, Джозеф с беспокойством смотрел на нее.

– Дядя… – она колебалась: рассказать правду или умолчать… «Я скажу, но что будет дальше?»

– Лилит, ты можешь доверять мне. Я даю тебе слово никогда и никому не рассказывать о том, что ты мне доверишь. – Она пристально смотрела в серо – голубые глаза лорда. – Ты ведь веришь мне?

– Я не могу… Простите, я, пожалуй, пойду к Белл. – девушка едва ли не бегом вышла из библиотеки, в руках у нее по-прежнему был указ Августа. – Мне тяжело вспоминать об этом. – Произнесла она, стоя в дверях.

Солгала ли Лилит? Ей было тяжело вспоминать не пребывание на «Смерти», а расставание с… Ле́о… Хотя теперь ей казалось, что позади него стоит некая черная-пречерная тень.

Год Ро́джера

После того, как Лилит исчезла из его жизни, юноша еще долго не находил себе места, бродил ночами по кораблю. Его прежняя жизнь казалась ему бессмысленной, а теперешняя – невыносимой.

Дела Ро́джера были плохи: королевские псы словно взбесились, следовали за «Смертью» едва ли не по пятам. Хоть пират и старался не ввязываться в баталии, фрегат получил пару весьма серьезных повреждений. Проблемы наваливались одна за другой: компаньоны занервничали – у Ро́джера не было ни малейшей возможности грабить, он мог только обороняться от обезумевших адмиралов, охваченных жадностью и честолюбием, – что было не на руку пиратам: грабежи – это единственное, что приносило им доход.

Но, что было хуже, Черную Тень вовсе не волновал экипаж, да и «Смерть» теперь не была так важна, хоть и по-прежнему любима. Рыжеволосая девчонка надломила что-то в нем, и ни Роджер, ни Ле́о никак не могли восстановиться после этого.

Однако он понимал, что так нельзя и решился на рискованные действия: теперь сражений не избегали, даже больше – нападали сами. Это помогло – талант и смекалка молодого капитана выручили пиратов: они стали побеждать и грабить хоть и не богатые корабли. Теперь капитана Черного Ро́джера боялись даже королевские, холеные адмиралы: жестокость пирата по отношению к ним поражала – «псов» расчленяли, вывешивали вдоль бортов королевских же кораблей, их кровью писали «письма» на стенах судов… Жоли Руж сменял привычный черный флаг гораздо чаще, чем прежде…

По возвращению в Порт, пират остро почувствовал усталость, ему больше не хотелось забываться в пьяном угаре или наркотическом бреду: он осознал всю нелепость и никчемность этих развлечений, понял наконец, что таким образом ему не разрешить того противоречия, что было в нем столько лет. А еще он понял, что нуждается в чьей-нибудь поддержке: ему НУЖНЫ были его друзья, его семья, Лилит. На понимание этой необходимости у него ушел почти год, но зато он знал теперь, что так гложило его все это время.

…Она теперь часто снилась ему: он так скучал, что почти молил ее хотя бы мелькнуть в ночном видении. «Помнит ли она меня? Это так глупо: я так хочу этого и так ненавижу себя за это желание»

– Ле́о, – услышал он красивый, низкий и немного хриплый женский голос, обернулся на его звук.

– Тара, – Она стояла перед ним. Как всегда, с грустно-кокетливой улыбкой на сладких, мягких губах, подаривших ему столько жарких и нежных поцелуев. – А ты стала еще прекраснее за эти несколько месяцев, что я не видел тебя… – черные глаза цыганки игриво сверкали, она придвинулась к юноше поближе, – Как твои девочки?

– Не хочешь навестить мой веселый дом? – Ответила она вопросом на вопрос. – Мои малышки будут рады ублажить тебя, Родж… – пират хитро улыбнулся:

– А может, это лучше сделаешь ты? – ослепительная улыбка женщины подтвердила ее слова:

– Конечно. Я буду счастлива.

Тара была старинной подругой и любовницей Ро́джера. Он был еще совсем молодым юношей (семнадцатилетним), когда повстречал необыкновенной красоты цыганку: иссиня-черные локоны, смуглая кожа, черные блестящие глаза, чувственный рот и очаровательная улыбка – он влюбился в нее по уши. Забыв обо всем на свете, Роджер таскался за любимой, дрался с ее кавалерами, одаривал пусть и добытыми нечестным путем драгоценностями, засыпал цветами – он был готов положить весь мир к ее ногам. Все в 23 – летней женщине восхищало его: внешность, голос, запах, улыбка, даже то, как она ругалась на него, проклиная на чем свет стоит. Он позволял ей бить себя, обливать водой, хлестать, щипать, даже кусать. Он добивался ее целый год и получил, наконец, любовь непокорной цыганки, но уже спустя неделю бросил ее…

Так и не вернувши его любви, Тара вымолила его дружбу. Роджер же, став капитаном фрегата, разбогатев, подарил подруге и любовнице в одном лице шикарный особняк – позднее цыганка устроила в нем бордель, почти сразу ставший лучшим в Порту. Она по-прежнему любила Ле́о, даже сильнее, а он… Он просто позволял ей быть рядом с собой.