Максим Забелин - Штурм России

В этот момент он…уфф!.. оторвался от газеты и добродушно глянул на Сирманна.

– Ехай Русия, – заявил он на чрезвычайно ломанном русском, и тут же добавил, чтобы отсеять всякие сомнения о своем происхождении, – от Финляндия.

– А-а-а, – ответил Густав. Приятно было, что незнакомец оказался финном, то есть практически собратом.

– Гёйсе Пюйкеннен, – отложил мистер Финляндия газету и, привстав, протянул руку.

– Густав Сирманн, – так же коротко представился эстонец, поднимаясь с места и пожимая широкую разлапистую ладонь.

– От Русия?, – и Пюйкеннен плюхнулся на место, указывая прямо на своего собеседника.

– Нет, нет, я – эстонец, здесь, Эстония, Таллинн.

– О-о-о, – не то уважительно, не то сочувственно покачал головой финн, – Я – Русия, – и он развел в стороны руки, показывая, как высоко в небе летит его серебристый самолет, и продолжил путать слова – Таллинн? Эйропорт? Всреча?

– Нет, нет, никого не встречаю, я тоже лечу в Россию, в Москву, – поделился планами Густав и, заметив, что собеседник смотрит на него как баран на новые ворота, произнес то немногое, что он знал по-фински:

– Puhutteko englantia? (Вы говорите по-английски?/фин./)

– Joo (Да. /фин./), – после некоторого раздумья кивнул Гёйсе.

– I meet nobody, – продолжил Густав, – Just as you, fly to Russia, in Moscow.

В этот момент Гёйсе округлил, насколько мог, свои скромных размеров глаза и после короткой паузы воскликнул:

– We fly together!.. But, – вдруг огорчился он, – Not to the end. I`m goin` to reach the Valadivostokk .( Мы летим вместе ! Но… не до конца. Я собираюсь достичь Владивостока. /англ./)

Костюм на секунду задумался, как бы сообщить о цели своей поездки, и в итоге решил сделать это максимально доступными жестами.

– Церква, проповедай, – указал Гёйсе сначала на белую полоску в разрезе воротничка, а затем на довольно большой значок на груди, откуда сверлил взглядом пространство угрюмый скандинав в капюшоне, бывший, похоже, духовным лидером секты, зерна которой и собирался сеять Пюйкенненн в дикой, но плодородной России.

Род занятий собеседника Густава не слишком обрадовал, так как не понаслышке он был знаком с очевидной навязчивостью этих милых людей. Впрочем, не подав вида, он произнес вслух:

– I`m a teacher. Have graduated the Faculty of Russian philology, now I`m going to study the native language for Russian children ( Я – учитель . Закончил факультет русской филологии, теперь собираюсь преподавать русским детям их язык. /англ./), – вранье тут же завело его в какую-то беспросветную глушь. Хотя нет, финн принял все за чистую монету достоинством в одну крону.

– Teacher по-русски, – восхищенно протянул Гёйсе. Он, едва познавший первые русские слова (они же и смысл всей русской жизни) – здравствуй, водка, хорошо, – отчаянно нуждался в таком спутнике. Для своей миссии в России ему срочно требовалось подтянуть уровень языка. Одной газеты «Бригадир» в этом деле было мало. Глаза выразили почтение, и тут же затряслись пухлые щечки. Мысль родилась во взъерошенной голове и теперь стремилась наружу.

Он быстро притянул Густава к себе и панибратски похлопал его по спине, – You`ll help me to talk русски, people comes to Церква, I speak with God, master will be glad, give you much of happiness (Ты помогаешь мне говорить «русски», люди приходят в «Церква», я говорю с Богом, учитель будет довольный, давать тебе много счастья. /англ./) , – лепетал он в самое ухо, буквально стиснув Сирманна в объятьях.

Густав хотел было освободиться и удрать от этого родственного представителя финно-угорской культуры, но вдруг – какого черта! – почему бы и нет, подумал он, ведь это блестящая идея! С таким прикрытием – церковь, проповедник и все такое – на таможне ему никто не будет задавать лишних вопросов. И он покорно оставался в объятиях своего прикрытия еще в течение четырех секунд.

– Ну, хорошо, – согласился он по их истечении, – As a teacher I can give couple of lessons, but it`s so few time to Moscow. (Я, как учитель, могу, конечно, дать пару уроков, только до Москвы так мало времени. /англ./)

– Ох! – проповедник уверенно махнул рукой, – I`m ready to use every минутен (Я готов использовать каждую «минутен». /англ./).

– Каждую минуту, – поправил Густав.

– Ми-ну-ту… – заворожено протянул ученик, вытаскивая из сумки русский разговорник – Мы… этот… праз-доно-вать, right?– сказал он, наблюдая за одобрительным кивком Густава, – Пить… водка, водка, водка again! – бормотал он, перелистывая страницы разговорника, но, так и не обнаружив, что хотел, закончил, – Пить the red wine! … (праз-дно-вать), правильно?… (водка, водка, водка) опять!.. (Пить) красное вино /англ./)

И, все еще радостно переживая обретение нового друга и репетитора, направился в буфет за разбавленным валютным портвейном.

Неизвестно, почему принято считать, что судьба делает подарки людям только в рекламных брошюрах казино? Ведь то, что происходило в этот момент в таллиннском аэропорту, в присутствии многочисленных, хотя и занятых своими делами свидетелей, иначе, как подарком судьбы, и назвать-то было нельзя. Как будто мысли Густава Сирманна о чудесном решении проблемы материализовались.

Еще несколько минут назад он только и думал о том, каким образом он провезет с собой заветный пакет через надежно охраняемую (правда только с эстонской стороны) государственную границу? И чем ближе подходила процедура таможенного досмотра, тем менее спокойно становилось у него на душе. Может, они уже все рассчитали, может, его только и ждут на таможне, чтобы взять с поличным, может, каждый второй в этом зале ожидания – переодетый сотрудник доблестной таллиннской полиции?

Но вот, пожалуйста! Такой верный шанс! Судьба совершенно четко повернулась к Густаву передом, а к камерам хранения задом.

В его распоряжении была буквально минута-другая, не больше: пока Пюйкенненн навалившись на стойку, объяснял буфетчице, что ему нужно. Глянув на спортивную сумку и огромный матерчатый чемодан на колесах, которые были составляющими финского багажа, Густав сделал выбор в пользу чемодана и двумя руками придвинул его к себе, рядом поставил свой дипломат. Обернувшись по сторонам и убедившись, что за ним никто не наблюдает, он нагнулся, щелкнул замками и торопливо стал расстегивать молнию. Отогнув верх, он увидел, что внутри в три-четыре ряда лежали, краснея обложками с желтым тиснением, Библии, судя по названию, переведенные на русский. Выдернув одну, Сирманн понял, что весь чемодан забит этим высоко ликвидным миссионерским продуктом. Запустив руку глубже и зацепив пальцами еще одно Священное писание из второго ряда, он вынул и его и заметил внизу какой-то потрепанный старинный экземпляр, усыпанный разноцветными стекляшками. Очевидно, это было из бабушкиных запасов – то, что всегда благообразные проповедники берут с собой в дальние края, как талисман. Густав быстро приподнялся – у буфета было все по-прежнему: Пюйкенненн махал руками на девицу, которая крутила пальцем у виска.