Денис Рябцев - Добрые вещи

– Позитивно, что россиянам часто удается накрывать соперников в прессинге в центре поля и отбирать у них мяч. Хотелось бы, чтобы контратаки доходили до логического завершения.

Время задуматься над тестом. Из тумбочки под столешницей, где хранятся фрукты и сухие завтраки, выуживается пачка муки. Простейший замес с водой и солью, с добавлением куркумы для пущей красоты выпечки. Основательный колобок плотного теста отправляется в холодильник. Время навести себе чашку кофе.

– Удар по воротам, – нервничает комментатор, – Трезеге бьет правой ногой из штрафной. Мяч летит мимо ворот. Трезеге по левому флангу входит в штрафную и обводящим ударом стремится закрутить мяч в дальний угол ворот! Не попадает, но очень тревожно!

«Тревожно, как мальчишка завтра физику осилит, – крутится в голове, – Репетиторами подложились. Сделали буквально все, что могли. Но теперь. Удача? Везение? Умение собраться? Элемент судьбы?» Кофе разлит изфренч-пресса в чашку, напоминающую размером супницу. Жаль, что жженый на вкус. И не особо бодрит. Пора искать сотейник для фритюра да раскатывать тесто.

С репетитором по математике было особенно грустно, потому что пришлось несколько месяцев ждать некую Лейшиц, о таланте которой рассказывали многие. Молва при этом не просто восхищалась педагогическим талантом данной особы, но и сообщала подробности, мол, у бабки сын или внук учится в Москве. Вот ей и приходится формировать ему бюджет в провинции, платно обучая науке громадное количество школьников. Тем не менее, нам со специалистом по котангенсам не повезло, потому что она не нашла место в своем перегруженном графике. Однако, Лейшиц порекомендовала свою ученицу, которая «нисколько не хуже меня и вполне может дать знания». И вот мы уже с сыном едем к условленному часу в Третью гимназию к некой Оксане Выгановой, чтобы наконец-то приступить к платным занятиям у рекомендованного мастером ученика.

– Опасно! – прерывает воспоминания возглас комментатора из ящика, – После подачи с левого фланга и скидки головой на дальнюю штангу, Салах мог с близкого расстояния переправлять мяч в сетку, но его в последний момент опережает Жирков.

Я смотрю на экран: «Господи, зачем же так кричать?»

В Третьей гимназии репетиторство было поставлено на поток. Прямо в классе общеобразовательной школы собирались небольшие, но бесконечные группы школьников со всего города и осваивали азы. Это удовольствие стоило по семьсот рублей с носа за занятие, что, в общем, было средней ценой за ликбез в целом по городу.

На четвертое занятие мы, как обычно, приехали к шестнадцати часам.

– Удар по воротам, – взрывается диктор, – Марван бьёт головой из штрафной. Мяч летит левее и мимо!

Да, хотелось, чтобы наша сборная выиграла. По-человечески мечталось бы заполучить эту победу.

Не успел я отъехать от лицея, как на поясе завибрировал телефон: «Пап, остановись, не уезжай! Занятия перенесли».

Через пару минут мальчишка вернулся к машине и забрался на переднее пассажирское сиденье.

– Как это перенесли, сынок?

– Говорит, что сообщение посылала, что завтра будет. А я не получал почему-то.

– Ладно, завтра приедем, не вопрос. На самом деле – черт и что!

– Конец первого тайма, – сообщает телевизор, заставляя опять обратить на себя внимание, – Он прошел в равной борьбе, но египтяне атаковали острее, нежели россияне.

«Ну вот, – подумалось, – будто диктор заранее подбирает аргументацию к нашему проигрышу».

По телевизору пошла бесконечная реклама пива. «Хорошечно», – вытирая усы, говорил бюргер в кадре. Следом седовласый европеец призывал «датствовать». Затем группа мужичков с отстраненными взглядами описывала еще какой-то сорт пенного. Торжество здорового образа жизни и любви к спорту кондово забивало в головы нации все реалии бытия: «сидите с банкой под телевизором и не беспокойтесь ни о чем».

Далее воспоминания меня вернули опять к Третьей гимназии. Через сутки после несостоявшегося урока мы вновь приехали на занятия. Я остался стоять у ограды, провожая сына взглядом. Прошло несколько минут, как мальчишка снова выскочил из учебного заведения и направился к машине. Я с интересом ждал объяснений, настраивая себя на спокойный лад.

– Все, – сказал сын, очутившись рядом, – Сказала, что больше со мной заниматься не будет. Вырвала из моей тетради все конспекты, которые я сделал на этих занятиях. И порвала их.

– Лихо, – ответил я, и решил не досаждать подростку дополнительными вопросами. В голове же крутились варианты поскандалить здесь и сейчас, дойти до директора школы, позвонить в городское управление образования с жалобой, – Поехали домой, сынок? Нет, так нет. Придумаем что-то еще.

На самом деле кто угодно может лично об меня вытирать ноги и мне будет проще простить, нежели, если сделали плохо моему ребенку. Каждый накричавший педагог, каждый врач в детской поликлинике, не оказавший помощи – все они висят перед глазами в вечном позорном ряду. Их тела навсегда прикреплены мною к доске проклятий цветными булавками. По их лицам ползают мошки и некому подать напиться воды. Только звук трущегося пенопласта слышат их бездарные уши, только зубная боль стучит в их воспаленных висках.

– Начало второго тайма. Россия вводит мяч в игру, – сообщает телевизор на холодильнике.

Я достаю лист фанеры, приспособленный для производства всякой выпечки. Расставляю на столе плошку с фаршем, тесто, ложку, вилку, скалку и тарелку, чтобы прокатывать ей края. Наливаю вдоволь масла в сотейник и ставлю его на плиту.

– Г-о-о-о-о-л! – орет диктор в телевизоре, – Зобнин наносит удар по воротам, а мяч, попадая в ногу Фатхи, который стремился помешать пробить Дзюбе, меняет направление полета и влетает под самую штангу!

«Слава богу, – думаю я, – забили!» За окном слышатся восторженные возгласы соседей. Сегодня вся страна смотрит этот матч. Стоя перед телевизором, просматриваю повторы. «Да, наконец-то!»

Тесто получилось плотным и раскатывалось с большим усилием. Первая партия из двух чебуреков отправилось во фритюр. Масло вспенилось, шипя и пузырясь, быстро подрумянило нижнюю сторону теста.

Да и с русским была полная засада.

– Удар по воротам! Салах Мохамед бьёт левой ногой из штрафной. Мяч летит мимо ворот. Опаснейший удар! Чудом мяч летит в сантиметрах левее от цели!

«Держитесь, братцы, – начинаю разговаривать с телевизором, – Надо, очень надо удержать!»

С языком тоже сплошные нервы. Сочинение. Нужно иметь в запасе по несколько аргументов на все случаи жизни. Что за тема нам попадется?

– Г-о-о-о-о-л! – опять взрывается ящик, – Счет два – ноль. Они сделали это! Самедов отдает пас в штрафную на Фернандеса, который за счет обманного движения уходит к лицевой, а оттуда катит мяч под удар Черышеву. И тот не промахивается.