Виктория Таловерова - Разбудившая небеса

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

─ Да сколько же ты ещё будешь мучить меня? Или забери уже к себе, или дай спокойно жить!!! Нет больше сил так мучиться! Господи, да услышь же ты меня!!! – собрав последние силы, женщина, с трудом подняв тяжёлую табуретку, и вложив в неё всю свою боль и бессилие, швырнула её в угол комнаты. Табуретка замерла. Обессиленная, Ника доползла до кровати, и забылась глубоким сном…

В такие минуты отчаяния даже господь слышит наши молитвы. Сколько раз она потом будет возвращаться к этому моменту своей жизни. Сколько раз потом будет прокручивать, как кадры из киноленты каждое своё слово и действие…. Ведь с того самого момента, мир её перевернулся на до и после.

Глава первая

Вероника распахнула свои маленькие глазки и с удивлением посмотрела вокруг. Кто прервал её плач? Маленький братишка сидел подле своей матери.

– Не плачь, маленькая. Если бы у меня были сиси, я бы давно покормил тебя! ─ Мать удивлённо улыбнулась и прижала девочку к груди. Жадно впившись в сосок, малышка сладко причмокивая, замолчала.

– Иди спать, мой хороший, сейчас она заснёт, ─ женщина ласково погладила сынишку по взъерошенным волосам.

– Хорошо, мама, как скажешь, ─ и малыш послушно зашлёпал босыми ногами к своей кроватке. Как же он мечтал о сестрёнке. Сколько раз, прибегая с прогулки, причитал:

─ Ну почему у всех детей во дворе есть или брат, или сестра, а у меня нет? Мама, подарите мне тоже сестричку, чтобы я мог о ней заботиться! – голосок так молил, так трогательно просил, что родители решили исполнить его желание. Это было самое прекрасное время в его жизни. И коляску вместе выбирали, и даже имя дали по просьбе сынишки. Вероника.

Девочка родилась в зимнюю стужу, перед новогодними праздниками. Счастью Арсения не было предела. Он всё ходил возле кроватки, разглядывая нового человечка. А она смотрела на него своим широко распахнутыми глазками и не понимала, кто же этот маленький мальчик и почему он так долго и пристально смотрит на неё. Так и сложился с детства между ними контакт самой светлой и манкой безусловной любви.

Шли годы, девочка подрастала, в тоже время подрастал и её брат, и только отношения между ними оставались всё те же: тёплые и нежные, как в тот день, когда Вероника впервые, на руках отца, перешагнула порог их дома.

Двор, в котором росли дети, напоминал отдельное государство, состоящее из нескольких двухэтажных домов и старых сараев, где можно было очень удачно спрятаться, когда играли в прятки. Да и детей собиралось немало, выходили во двор сразу после завтрака и проводили там целый день, с короткими перерывами на обед и ужин. Почему – то этот двор любили дети ближайших домов, так что их родители находили своих отпрысков именно здесь. Летом катались на велосипедах и роликах, играли в казаки – разбойники, прыгали на скакалках, а зимой брат из шланга заливал каток, и вся округа приходила кататься на коньках. Когда мальчишки играли в хоккей, Вероника мужественно стояла на воротах. А санки? Это же целый мир! Уходили на горки кататься с утра, а возвращались затемно – голодные, замёрзшие, но такие счастливые. Каждый год, летом, мама возила детей к своей сестре в деревню. Это было такое замечательное время! У тётки были свои семеро детей и ещё двое для неё уже особой роли не играли, хоть и похоронила она своего мужа, трагически погибшего. А детям было раздолье. У всех с утра были свои обязанности. И как-то все они так легко и дружно делались, что даже и не воспринимались, как обязанности. Одни в доме порядок наводили, другие в огороде тяпали, третьи по хозяйству управлялись, потому, как большое хозяйство было. И корова, и свиньи, и птица. Веронике больше всего нравилось малину собирать, да фрукты на деревьях обрывать. Наберёт до обеда бидончик полный, а потом всей ватагой на речку бегут.

Ахтуба была рекой капризной, широкой, с быстрым течением. Левый берег пологий, а правый высокий, с обрывами. Вдоль обрыва стояли стеной высокие ели, и красота была такая неописуемая, что у Вероники порой дух захватывало. Так любила она это место, эту реку, с её быстрым течением и опасными водоворотами. Бывало, поплывут с сестрой на другую сторону, и кажется, что и не доберутся до берега.

Однажды, переплыв реку, девочка, выбравшись на берег и восстанавливая дыхание, услышала еле слышный голос сестры:

─ Ника, помоги! Не доплыву!

─ Да ладно, Ольга, что ты выдумываешь? – Вероника сначала не восприняла просьбу всерьёз. Но взглянув в глаза сестры, поняла – она не шутит. В них читался такой ужас и страх, что девочка и сама испугалась. Оглядевшись, она увидела на берегу старую шину от грузовика, и недолго думая кинулась с обрыва, по щебню вниз, стёсывая кожу с ноги на ходу. Схватив колесо, размахнувшись, насколько хватило детских сил, бросила его в воду. Ольга, обезумев от страха, схватилась за него двумя руками, и всё оставшееся время медленно гребла ногами к берегу. Выйдя из воды, на дрожащих ногах, упала тут же и замерла.

Сколько времени прошло, они не считали, да только казалось, что пролетела вечность…

Отдышавшись, сестра сказала:

─ Думала, не доплыву, силы совсем покинули меня!

Вероника смотрела на свою ногу, содранную до крови, и пыталась успокоить сестру:

─ Я думала, ты решила так пошутить со мной. Ну да ладно, давай только родителям не рассказывать, а то не пустят больше нас купаться!

И они надолго замолчали, каждая думая о своём. Ольга думала о том, как же близко она была от смерти и как непредсказуема жизнь. А Вероника думала о том, что вода, которую она так любила, может быть такой опасной. Если раньше она могла нырять в любом месте, с тарзанки, не задумываясь о последствиях, а водовороты воспринимала как вызов, и подныривала на самое дно, проверяя себя на стойкость, то теперь вся эта игра не казалась ей таким уж забавным развлечением. А давала какой-то новый повод на раздумья…

Глава вторая.

Вспоминая те далёкие события, у Вероники всегда начинало щемить в груди от неодолимой тоски по тем счастливым временам. Если бы можно было вернуться назад, в то прекрасное время… . Только и остались, что воспоминания, да друзья на всю жизнь, правда не все…

Была у матери подруга, ещё со студенческих лет, дружили сначала по институту, а потом это стали скорее даже родственные отношения. Вместе устроились на одно предприятие, все праздники вместе, вкусы сходились во всём донельзя, а потом ещё и дети одногодки появились. Потому Жанна была у Вероники подруга номер один. Сначала музыкалка, потом в художке картины ваяли. Ещё была у них фотостудия. Арсений из кладовки сделал. Маленькая, но уютная. Там они свои первые фотоработы и творили.