Вера Герасимова - Зона влияния

Наконец, я доехала до нужного пятиэтажного здания. Все гадала, на каком этаже располагается офис. Когда звонила получателю, чтобы он принял товар, немного намекнула ему, чтобы он сам спустился, но мой английский был не настолько хорош, чтобы убедить кого-то повиноваться. К счастью, мексиканец-уборщик вызвался помочь. Увидев, что я кое-как справляюсь с коробкой, он подошел, спросил этаж. И мы вместе с ним поднялись на пятый. Он тоже, бедненький, прилагал все силы и пыжился, как мог.

Напряжение в руках сходило примерно неделю. Поясница ныла весь день. Болели лопатки. В кровати я не могла найти удобное положение, чтобы тело не изнывало от боли в мышцах. Самое грустное и тупое в этой ситуации было то, что я сама во всем виновата. Сама взяла заказ, зная, что вес груза десять килограмм, сама села не на тот автобус, нырнув в общий поток пассажиров, сама не отказалась от заказа, пожалев двадцать долларов на штраф. В итоге заработала копейки и убила настроение, бонусом продолжила ненавидеть людей. А точнее то, что приходилось с ними контактировать.

На этом я завязала с работой курьера, и следующей ночью я уже натягивала на себя колготки в сеточку, коротенькие кожаные шорты, завязанную под грудью клетчатую рубашку с короткими рукавами и кеды на платформе. Я была «в танцах».

Спустя две недели мне позвонила Жанна и сказала, что я смогу получить рабочую визу.

Прошло два с половиной года.

Сегодня третий Хэллоуин в моей жизни. Мне двадцать восемь лет, я одна и у меня нет ничего ценного. Всё так же снимаю маленькую квартирку, продолжаю работать танцовщицей в ночном клубе и мою полы в бизнес-центре. Иногда снимаюсь в кино. В общем, живу на полную катушку.

Поскольку в клубе я – особенная танцовщица – с импровизацией у меня все в порядке, и я могу завести толпу – менеджеры и гости заведения меня ценят. А секрет успеха в том, что поскольку я не могу позволить себе актерские курсы, то учусь душевному раскрепощению прямо во время танцев.

Микеланджело Антониони в своём фильме «Фотоувеличение» вскользь показал, как следует двигаться под музыку. Внешне вы должны быть с ней на разных волнах. Но внутренне вы – единое целое. Попадаешь в измерение музыки, и она начинает тебя обволакивать. Далее ты можешь почувствовать не только ее звуки и биты, но и элементы иной динамики. И поэтому ты двигаешься не в такт с внешним ее проявлением, а наоборот.

Прочитав сцену из фильма данным образом, я научилась чувствовать музыку и нестандартно двигаться под нее, словно исполняя перформанс каждый раз. Это помогло и на кастингах. Постепенно становилось всё менее страшно делать что-то непривычное во время проб.

Но вернемся к празднику мертвых. В какой-то степени к моему празднику.

Иду в красной куртке и белых штанах-клёш в районе бульвара Сансет. Время – одиннадцать вечера. В фильмах, действия которых разворачиваются во время Хэллоуина, чаще всего показывают спальный район с тематически украшенными домами и детишками в милых костюмах, бегающими за конфетами. Сейчас я нахожусь среди этих ребятишек. Только им не десять-пятнадцать лет, а двадцать-сорок. Рядом со мной Джокеры, космонавты NASA, клоуны-убийцы, роботы, медсестры, Алисы, волшебники из Хогвартса, Франкенштейны, маньяки и их жертвы. Еще есть полуголые мужики в латексе. Женщины в развратных костюмах бабочек, русалочек и эльфиек. Странно, что полиция ничего с ними не делает.

Я же – привидение. Во время шоу на мне будет длинная белая сорочка, парик из длинных черных волос, и, собственно, все. Менеджер Майкл шутил, что будет лучше, если я буду barefoot and nude – босиком и без белья. Я ответила, что на nude у него не хватит денег.

Мне нравился мой сегодняшний образ. Парик практически полностью закрывал мое лицо. И от этого я скорее была похожа на девочку из «Звонка». Но поскольку указаний от Майкла как-то специфически извиваться на полу у меня не было, значит, я все-таки должна быть просто привидением. «На барной стойке!» – уточнил мой менеджер. Ненавижу это место. Стоя там даже в таком балахоне, чувствуешь себя шлюшкой. Уточнила у Майкла по поводу обуви для барной стойки, ведь я barefoot, а он сказал, чтобы я надела туфли. Вот как он себе это представляет?! Маразм полнейший. Решила, что надену свои же белые кеды, несмотря на то, что ткань на них уже полностью отошла от подошвы в районе пяток. Думаю, они все-таки подойдут под мой сценический костюм, потому что сегодня я немного обормот. Даже сорочку мне специально порвали в некоторых местах. Но скорее всего это было сделано для дополнительного обнажения, нежели для драматизма. Ведь сорочка почти до пола, и она совсем не секси.

***

Танцевальный зал ломают басы. Темнота разбивается элементами калейдоскопа. Скелеты, прибитые к стенам, вот-вот оживут и присоединятся к пьющей кровь нечисти, кишащей на танцполе. Этим нелюдям лишь кажется, что они отжигают по полной, но я доведу их до предела возможностей. Повинуясь, они будут двигаться в такт моим раскачиваниям. Уже дважды я чуть не вывернула себя наизнанку ради них, моих рабов, чтобы оставить самые волнующие воспоминания от нашего места порока.

Играет «Give it away» группы «Red Hot Chili Peppers».

За баром мало претендентов на роль моей жертвы. Хотя та четверка парней в конце стойки, думаю, подойдет. Так, опускаюсь на мостик… Хрустнули позвонки. Хорошо, теперь иду прямо к ним. Можно немного позадирать ноги? – нет! Плохая идея – у девочки из «Звонка» не должно быть трусов. Бармен ставит бутылку шампанского прямо перед моим лицом. «Ты дурак?!» – хотела ему сказать. Он указывает на ребят в конце стойки, мол, залей им в глотки. Он так делает иногда – просит какую-нибудь танцовщицу выпить с гостем за деньги – обычная практика здесь. Но в данном случае я отказала ему, бросив злобный взгляд. Двигаемся дальше… Кажется, ребята обратили на меня внимание. Сразу зааукали и заулыбались. Идти мостиком я долго не могла, поэтому меняла позы, параллельно слыша комплименты: «LA-girl», «she wants you», «this is awesome», «cute». Трое парней, довольно-таки молодых, с шотами в руках чуть отшатнулись в сторону. Другой, блондин, чем-то напоминавший скандинава, продолжал сидеть и пытался выстроить со мной незримый контакт, улыбаясь и посматривая на своих друзей, как будто ища у них поддержки. Я извивалась перед ним и даже один раз схватила за голову, как бы поглощая ее, но оставаясь в рамках своего перформанса.

В игравшей песне была такая часть, когда ди-джей никак не мог поставить точку в бесконечно тянущемся музыкальном моменте. Из-за этого и я не могла закончить свой танец. Музыка постоянно обманывала, и ди-джей, казалось, издевался надо мной. В какой-то момент я настолько устала делать финалы, что, расколовшись, совсем вышла из образа девчонки из ужастика и рассмеялась прямо перед блондином.