Анна Сороковикова - Малявка. Часть 2. Дорога домой

Как сумела, пожала ему руку. В палате воцарилась особенная, торжественная тишина. Дед поблагодарил Бога Отца-Мать, Владык, Посланника и Учение за помощь этой исстрадавшейся Душе. Поправив локон седых волос, упавших прямо на глаза болящей, дед тихонько вышел. Он зашёл к заведующему отделением, спросить, нужна ли помощь.

– Утром профессор – хирург, сам сделал снимки, посмотреть, что можно сделать. Это пока всё, что я могу вам сказать, уважаемый.

– Запишите мой номер и звоните, – сказал дед.

– Мы вам звонили, пациентка дала номер, – ответил спокойно доктор.

– Ах да! Простите. Жду от вас вестей. До свидания. – Пожав поданную руку, Иван, молодецкой походкой покинул больницу, увидев в окно, что внуки ждут его около машины.

…Они въехали в свой городок, когда опять у деда зазвонил телефон. Он услышал в трубке голос доктора Тамары Марковны.

– Иван Сергеевич! Это опять я.

– Слушаю вас, доктор.

– Ваша знакомая, десять минут назад скончалась. Остановка сердца, оно было слабеньким.

– Понятно. Сейчас свяжусь с училищем, – сказал Иван – простите, колледжем, по поводу похорон.

– Рядом со мной сейчас её сын, он сказал, никого не беспокоить.

– Понятно. Передайте ему моё соболезнование. До свидания!

– Иван Сергеевич, подождите, ради Бога не кладите трубку.

– Слушаю!

– Может, вы нам объясните, мы с профессором и сыном ничего не понимаем.

– Чем могу помочь? – дед удивлённо. – Я автомеханик…

– Дело в том, что, – доктор помолчал, – на сегодняшних снимках больной, опухоли нет. Нет! Вы сможете нам объяснить?! Она требовала вас, для разговора. О чём он был.

От этой новости душа и сердце Ивана запели. Он благодарил Бога Отца-Мать, Владык, Посланника и Учение за то, что этой исстрадавшейся Душе помогли осознать всё, покаяться и с миром уйти в другую жизнь.

– Душа очистилась осознанием и покаянием от страха, агрессии, ненависти. – Сказал торжественно дед. – Божественная реальность!

– Вы думаете??? – удивлённый и растерянный голос доктора. – Я в такое не верю!

– А я верю!!! – Дед секунду помолчал. – Всего доброго.

Попрощавшись, Иван Сергеевич прикрыв глаза, мысленно сделал призыв: ««Во имя Господа Бога Всемогущего, во имя моего Высшего Я, прошу возлюбленного Архангела Михаила и ангелов Защиты встретить Душу Галины Марковны покинувшей физический план пятнадцать минут назад. Архангел Михаил, прошу тебя и твоих ангелов оказать помощь душе этой женщины и сопроводить её на тот уровень тонкого плана, который соответствует достижениям, полученным ею в этой и предыдущих жизнях. Да свершится всё по Божьей Святой Воле. Аминь».

Марина и Пётр. Десятое сентября.

…И вот он, Пётр, едет домой, в новую жизнь, с новыми мыслями, чаяниями и новым взглядом на себя и всё вокруг.

– Маринка! Я люблю тебя! – сказал Петр, нежно поцеловав жену. – Будем приезжать сюда.

– Обязательно! – ответила она, светло улыбаясь. – И я тебя люблю!

– Ребята! Как приедете, просфоры на четыре части порежьте, пока они свежие. – Глядя в зеркало, улыбаясь, сказал Матвей.

До городка оставалось час два езды. Марина несмело спросила.

– Матвей! Так что тебя привело в Дивеево, ты нам не успел рассказать.

– Да! Не рассказал. А надо бы, – он остановил машину. – Как раз можно свернуть, полюбоваться наикрасивейшим видом. Его лесок загораживает, с трассы не видать. Тут всегда останавливаюсь на перекус. Хозяйка узелок собрала и на вашу долю. Соглашайтесь.

Супруги синхронно кивнули, машина свернула на просёлочную дорогу. Через десять минут болтанки по кочкам открылся действительно завораживающий вид на реку, казавшуюся золотой дорогой и дали, радующие глаз восхитительной осенней цветовой палитрой. Время перевалило за полдень. Солнышко улыбаясь, медленно стало скатываться к горизонту. Остановились около беседки со столом и скамейками. Молитва. Трапезничали молча. Вот, что после услышали супруги от Матвея.

…Круг замкнулся,… Операция аппендикса закончилась за полночь. Меня перевели в реанимационное отделение. Утром санитарка помогла мне подняться в туалет. Потом пришёл доктор, сказал, что я молодец, мои передают мне привет и должны подъехать. Часов в одиннадцать, кого-то ещё завезли на каталке и подключили к аппаратуре. Я увидел, что мой сосед высокого роста, по седым волосам на груди и руках было понятно, что пожилой. Голова была перебинтована, в трёх местах проступала кровь. Лицо представляло мессиво, разглядеть было невозможно. Спросил, кто это. Получив ответ, что бомж, живший в сарайке около заброшенного дома, где тётка устроила собачий приют, его там избили битами. «Об этом доме и человеке говорили вчера под окном общежития», – вспомнил я. Дядечке пожелал скорейшего выздоровления. Состояние моё было странное, решил, что так подействовал наркоз. К обеду меня перевели из реанимации на другой этаж в палату, где уже лежал мужчина. Санитар, кативший меня на каталке, сказал, что сосед хороший, хоть на вид грозный. Не бояться. Палата платная, но я буду лежать бесплатно. Парень помог мне разместиться на кровати, выкатив транспорт, прикрыл дверь. На полу стояло три коробки: апельсины, яблоки и бананы. Все наполнены с горкой. Больной лежал лицом к стене. Я почувствовал напряжение и неловкость. Не поворачиваясь, он гулко спросил:

– Кто вы? – не дав мне ответить продолжил. – Раздайте фрукты по палатам и ешьте сами.

Зашла санитарка, объявив, что сейчас привезут обед для тяжёлых, протёрла полы ворча на коробки.

– Я же ясно сказал, раздать фрукты по палатам, – мужчина повернулся, сердито пыхтя. – И чтоб я больше не слышал ваших причитаний.

В нём я узнал местную знаменитость. Фермерское хозяйство Еремея Матвеевича Потапова гремело на всю центральную Россию. Мясо всегда свежее, мясные изделия в большом ассортименте. Тушёнка более десяти видов производилась на месте. Рогатый скот знаменитой мясной породы был им выписан из Голландии, свиньи из какой-то научной лаборатории. Даже был небольшой цех, – там производилась элитная копчёная конская колбаса. Я узнал о нём подробно в колледже. Ему и его хозяйству был посвящён целый стенд. Больше всего мне понравилось, что благодаря его бизнесу, осталось жить много близлежащих деревень, у людей была работа. Честно говоря, думал его фамилия Еремеев, продукция-то «Еремеевская». А он Потапов.

– Как зовут? – спросил голос властно.

– Матвей, – я с интересом его рассматривал, – а вы, почему не едите фрукты?

– Нет настроения, не привык я в постели валяться, – он сел на кровати, утопив свои мясистые крупные ступни в самошитых тапках огромного размера. И вдруг лукаво заухмылялся, потирая крупные мясистые ладони с пальцами сардельками. – Сейчас для тяжёлых овсянку прикатят, трескать будем. Любишь? Я очень!