Макс Квант - Хроника Свайн-Эберской войны

– Где это?

– У деревни Кримминалитят.

– Это не деревня.

– Вы правы. Это…

– Зона это, вот что!

– Вы правы, маршал. Но там единственная более или менее пригодная для посадки площадка.

– А точнее?

– Контрольно-следовая полоса. Шасси должно выдержать.

– Зачем она?

– Чтобы легко было найти следы сбежавшего. Она вокруг тюрьмы. Там и минное поле есть. Но как вы сядете, мы сразу за вами вышлем самолёт.

– Куда лететь?

– Направо и прямо.

– Намного.

– Не сильно.

– Начал.

– Ещё немного… Хватит. А теперь смотрите вниз.

– Темно.

– Понимаю. Там должны гореть прожектора.

– Есть. Далеко впереди. Чуть вправо.

– Ориентируйтесь на них. Сбавьте скорость.

– Как?

– Там рычажок есть.

Маршал нажал на рычажок, и что-то затрещало. После чего из крыльев вышли светлые полосы.

– Что это было? – спросил диспетчер.

– Кажется, пулемёт.

– Так «кажется» или пулемёт? На гражданском самолёте его быть не должно.

– А это не гражданский самолёт – он важную для Рейха особу возит. Вдруг меня пуссляндцы захотят взять в плен?!

– Ясно. Зачем вы его включили?

– Ну, вы сказали на рычажок надавить.

– М-да, неувязочка получилась.

Вдали тоже что-то затрещало, и огненные стрелы полетели в маршала. Одна пуля попала в стекло, другая в крыло. Ещё одна в колесо.

– Они стреляют, почему? – спросил изумлённо маршал.

– А какого чёрта вы по тюрьме стреляли?

– Но я же не знал.

– Не знали. Давайте сейчас вверх, хотя нет. Сейчас они вас будут сбивать. Попробуйте настроиться на волну тюрьмы. Подождите. Сейчас мы вам поможем. Ага. УКВ 44,5. Попробуйте.

– Сейчас.

Маршал начал судорожно настраивать рацию, после чего переключил на передачу и сказал:

– Говорит маршал Гробуч. Только что я по чистой случайности выстрелил в вашу тюрьму с самолёта. Прошу: не стрелять.

Маршал переключил на «приём» и услышал чей-то приглушённый голос:

– Кто это, Вольфганг?

– Какой-то сообщник, – ответил другой приглушённый голос. – Говорит, что он наш маршал Гробуч.

– Вот врать. Это тот самолёт?

– Скорей всего. Вроде случайно по нам выстрелил. Идиот. Скажи наверху, чтобы сбили его. Будет знать, как по прожекторам палить.

– Понял. Это же надо придумать про маршала…

– Это ещё что. На прошлой неделе был король и генерал Катер. Оказались шестёрки у Хавбургского Донка.

– Да я точно маршал, – не выдержал Гробуч.

– Это ты скажешь тюремному психиатру, – донеслось от рации. – Сбивайте его, ребята!

– Ну, нет, – маршал дёрнул штурвал вниз, и самолёт нырнул. Пули просвистели сверху. Самолёт покачнуло. Прошла ещё одна очередь. Пули попали в стекло и кое-какие в хвост. – Не стреляйте.

– Успокойтесь. Не вертитесь. В вас неудобно целиться! Солнце ещё не до конца встало, так что трудно на габаритные огни наводиться…

– Маршал я, – чуть не зарыдал Гейнц Рудольф фон Гробуч.

– Уже поздно. Они достали крупнокалиберный пулемёт. На земле будет ясно, кто маршал, а кто просто так прогуляться полетел.

– Помогите.

Вдали загромыхало – стрелял крупнокалиберный пулемёт. Несколько пуль попало в хвост и буквально раскрошили его. Борт mHRfG-1 начал падать.

– Что случилось? – спросил диспетчер.

– Всё, – ответил маршал. – Мы падаем!

– Попробуйте опуститься насколько можно низко.

– У меня хвост прошило… насмерть… и я потерял управление.

– Тогда давайте вниз и выключите двигатель.

– Понятно.

Маршал нашёл ключ и повернул его. Двигатель затих. Маршал попытался выправить самолёт, после чего стал ждать конца. Самолёт медленно сел на бреющем, его затрясло. Гробуч попытался прижать самолёт к земле, чтобы погасить скорость, но костыль на чём-то споткнулся и самолёт подскочил. Он криво шёл на одном шасси. Маршал надавил на педаль тормоза, со всех сторон заскрежетало. В кабине загулял ветер. Гробуч посмотрел назад и увидел, что хвоста уже нет, он остался где-то позади. Самолёт остановился. Маршал тяжело вздохнул.

Тут он услышал лай собак и говор. Маршал осмотрелся, достал удостоверение и приготовился к прибытию, чтобы сразу было видно кто здесь кто и зачем. Охранники себя ждать не заставили. Они появились с фонариками и собаками. Их было трое (охранников) и у каждого по хазлянской овчарке. Маршал вышел из самолёта, снял очки.

– Это ты упал? – спросил один из охранников и направил на маршала фонарик.

– Почему это «ты»? Я – маршал Гейнц Рудольф фон Гробуч! – маршал протянул удостоверение. Один охранник подошёл, взял удостоверение. Посмотрел сначала на маршала, затем на фотографию.

– Почему это вы не в мундире? – спросил он маршала.

– Перемещаюсь инкогнито.

– Так-с, – охранник передал удостоверение другому охраннику.

– Где удостоверение делали? – спросил тот.

– Я его получил в УВД! – ответил маршал.

– У этого, – он указал на маршала, – волосы приглажены. А тут, – он указал на фотографию, – взъерошены. Неувязочка. Все знают, что маршал последний раз стригся в раннем детстве, – он понюхал удостоверение. – Хорошо научились подделывать, не отличишь. Будто сами в УВД и печатали.

– Это моё удостоверение. Личное, с моей же подписью.

– Вы нас за дураков держите? Кто в три часа ночи будет будить маршала и спрашивать автограф? Мы же тоже не дураки. Знаем, на что вы рассчитываете! – сказал первый охранник. – Мы связались с УВД, нам сказали, что маршал Гейнц Рудольф фон Гробуч сейчас дома. У него грипп.

– Но это я! – не выдержал маршал. От крика в кабине проснулся Аусфалл. Нашёл время проснутся! Пули и посадка его не разбудили, а вот крик маршала разбудил. Ещё одна загадка вина Ильзе Гробуч.

– А чего так голова болит? – донеслось из кабины.

– Кто это? – спросил третий охранник.

– Мой адъютант.

– Как его зовут?

– Аусфалл.

– Ага. Аусфалл, идите сюда.

Из кабины вылез адьютант. Вид у него насколько ужасен, что даже собаки поморщились.

– Чего звали? – спросил он.

– Аусфалл, это кто? – охранник указал на маршала.

– Маршал армии Полосатого Рейха, главнокомандующий Гейнц Рудольф фон Гробуч.

– А ваши документы можно?

– Пожалуйста, – Аусфалл залез в нагрудной карман и достал оттуда своё удостоверение. Первый охранник принял его и начал смотреть.

– Грегор Аусфалл?

– Да.

– Родились двадцать третьего апреля шестьсот пятьдесят седьмого года?

– Да.

– Не женаты?

– Да.

– Из родственников только мать?

– Да.

– Мария Рудольф Аусфалл?

– Да.

– Собаку зовут Гектор?

– Да.

– Любите носить галифе?

– Да.

– Из еды предпочитаете спагетти под сырным соусом?

– Да. А почему вы это спрашиваете? Разве там такое написано? Я не просил. Я знаю, могут группу крови и содержание сахара, а вот такое!