Егор Букин - Надежда и отчаяние

– Они принимают другое. – Я огляделся по сторонам. – Ну знаете, перец.

– Он у меня тоже есть. К тому же очень качественный в отличие от тех, у кого они его покупают.

– Ну хорошо, я скажу им.

– Спасибо, Макс.

Назад я шел вместе с Ваней. Его мать жила где-то недалеко от меня, и он решил наведаться к ней.

– Кстати, помнишь ты мне как-то говорил, что начал писать? – спросил он.

– Ну… да.

– Ну вот. Короче скоро в парке будут проводить мероприятие для начинающих писателей. Там они могут почитать свои произведения, заявить о себе и прочее. Пойдешь?

По телу пробежала дрожь, руки и ступни в один миг сковало холодом. Это ведь отличная возможность заявить о себе, но… вряд ли им понравится то, что я пишу. Пусть это всего лишь первая моя осмысленная работа, я все равно чересчур боюсь.

– Ну… я даже не знаю.

– Да давай! – Он хлопнул меня по спине. – Ты, конечно, знаешь, что я чтение, как и все это ваше искусство, терпеть не могу, но с тобой-то схожу.

Это было правдой. Фраза «Забрать все книги бы, да сжечь» как нельзя лучше подходит к мировоззрению моего товарища.

Внутри меня не на шутку бились волнение и страх против желания стать известным и заработать хоть какие-нибудь деньги.

– Ладно, я подумаю. Только вот не могу же я пойти в этом. – Я показал на свою одежду.

– О, да это ничего. Купим тебе. Деньги потом как-нибудь отдашь. Много на своем деле ты вряд ли заработаешь, но летом можешь устроиться в какой-нибудь «Макдональдс», – он посмеялся.

Наша дружба была построена таким образом, что через неделю все денежные долги полностью забывались. Впрочем, занимал только я… Но одно дело принимать в качестве подарка какие-нибудь булочки из школьного буфета, и совершенно другое принимать в качестве подарка костюм. Я понимал, что у Щеголева денег до ушей, и что он все никак не найдет где бы их побыстрее промотать (он не пил и не играл), но все равно как-то неправильно что ли получать такой дар.

– Да он, наверное, дорогой.

– Нормально.

– Ты уверен?..

– Абсолютно. Идем прямо сейчас.

Я пытался отнекиваться, прикрываясь делами, но ничего не вышло. В итоге я покорился и отправился следом за Иваном. Через полчаса мы уже стояли в дорогом магазине и подбирали мне пиджак. Я никогда особо не любил выбирать одежду и ходить по магазинам, так что по большей части мне было абсолютно плевать что мне подберут. Мне кажется, еще чуть-чуть и я бы точно закричал и выбежал из этого душного помещения, но костюм все-таки оказался подобран раньше. Я многократно поблагодарил Ваню, а он многократно проговорил: «Да не за что». Далее мы отправились прямо по улице, и он начал очередное пустое хвастовство про то, как нынче завтракал, как давеча ужинал и как пару дней назад обедал. Все блюда из списка оказались изысканными и дорогими. Он как мог объяснял мне вкус, запах и консистенцию этой еды. Я несколько сердито выражал свое удивление и в очередной раз замечал, что все это «неплохо-неплохо». О, как же я ненавижу богатых людей, которые рассказывают о своих дорогущих покупках! Я, конечно, всегда стараюсь радоваться за своих знакомых, ведь это все-таки этикет. Даже если и наигранно, даже если внутри меня сжирала зависть. А ведь он еще не начал говорить о том, сколько умудрился получить денег! Так и хотелось крикнуть на него: «Да хватит форсить-то, хватит!»

Когда на душе плохо, чужие радости и чужое счастье бесят еще сильнее обычного…

Потом Щеголев было принялся рассказывать про новый предмет в квартире, но рядом вырос торговый центр, внутри которого находился книжный магазин.

– Чего хочешь купить?

– Пока еще не знаю. Посмотрим. Что-нибудь обучающее.

– Обучающее? В школе что ли учебников тебе мало было?

Я пожал плечами и молча проследовал внутрь. Несколько минут побродив по магазину, я наконец нашел нужный мне отдел. Из всех книг мне приглянулась две: «Слово живое и мертвое» и «Машина песен. Внутри фабрики хитов». Я любил писать как музыку, так и книги, но не мог выбрать что-то одно, так что решил взять все и сразу. Пока Щеголев без интереса рассматривал другие книги, я направился к продавцу. Тут я заметил человека, стоявшего у противоположной стены. Синеглазая девушка примерно моего возраста с темно-русыми волосами не могла не привлекать к себе внимания. Природа явно не обделила ее красотой и – что самое главное – милотой. Такой милой девушки я не видел очень давно. В голове почему-то возникли легендарные заезженные строки про чудное мгновение.

На сердце на секунду что-то заиграло, оно начало биться чуть сильнее. Девушка, видимо почувствовав мой взгляд, оторвалась от книги и подняла глаза. Я хотел мило улыбнуться, но выглядел скорее как придурок или как маньяк. Оно и понятно, я уже много лет не улыбался. Она посмотрела на меня, а затем опустила глаза обратно.

«Что она подумала? Почему опустила взгляд?» – первая мысль, пронесшаяся в моей голове. «Кажется, я сделал что-то не то», – вторая мысль. Но потом я понял, что это была самая обыденная ситуация: все прохожие, встречаясь с другими людьми, не упираются тебе в глаза, а быстро уводят свои. Было бы странно и несколько страшно, если бы каждый человек, проходящий мимо, несколько минут не сводил с меня взгляд, смотря точно в глаза…

Вскоре меня окликнул Иван:

– Ну ты что там застрял? Купил?

– Э… Да, – рассеянно ответил я.

Расплатившись, я вышел. Мы еще немного поговорили насчет этого мероприятия в парке. Затем я поплелся домой.

Прибыв в свое жилище, я незамедлительно повесил костюм в шкаф, надеясь, что его не сожрет моль или другие насекомые (не знаю почему мне казалось, что они здесь есть). После лег на диван, стараясь вытянуться. Видимо, слишком долго ходил или сидел, вновь заболела спина.

Обе книги мне наскучили уже спустя двадцать минут.

На меня ни с того ни с сего напали депрессия и раздумья. И почему все так устроено? Почему я не могу найти себе места? Загораюсь чем-то, увлекаюсь этим, думаю об этом, а через пару дней (в лучшем случае недель) совершенно к этому охладеваю. За примером даже ходить не надо: я трижды менял предметы, которые буду сдавать на ЕГЭ. Я словно не от мира сего, словно бы действительно был создан для какой-то шутки. Меня наделили сотнями недостатков и швырнули на эту планету, чтобы последить и посмеяться надо мной. Я поднялся и направился к своему пальто, висевшему в шкафу. Покопавшись в карманах, я извлек из них черную в белую тонкую полоску коробочку с надписью «Слепота», внутри которой оказалась всего одна сигарета.

– Черт… – тихо выругался я и подошел к окну. Там, теряясь в пелене снегопада, слабым сиянием светился ночной город.

Чиркнув спичкой, зажег свое успокоение. Сигареты были самыми дешевыми; табак до того вонял, что люди, когда я курил на улице, расходились, зажав нос пальцами. Но эти сигареты, наверное, одна из немногих вещей, наряду с таблетками, которые заставляет меня жить этот день. Эта та сила, которая удерживает меня от прыжка из окна или под поезд. Это то, что позволяет мне тешить себя мыслью о том, что все еще может измениться к лучшему. Да, наверное, сигареты и есть моя надежда.