Антон Рай - Медея, Мешок и Мориарти

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Отсылка к знаменитой фразе Шерлока Холмса в исполнении Бенедикта Камбербетча: «Я не психопат, я – высокоактивный социопат».

Почти дословное воспроизведение сцены посещения врача Обломовым.

Отсылка к концовке романа «М.Ю.Л».

Миша ошибается, хотя и не сильно. Дело в том, что это слова из мульт-экранизации «Острова сокровищ» (за авторством Давида Черкасского), в самой книге доктор тоже предостерегает Билли против пьянства, но немного в других словах и более пространно: «Запомните, что я вам скажу: один стакан рому вас, конечно, не убьет, но если вы выпьете один стакан, вам захочется выпить еще и еще. И клянусь вам моим париком: если вы не бросите пить, вы в самом скором времени умрете. Понятно? Пойдете туда, куда подобает, как сказано в Библии…».

«Не принадлежать себе, думать только о поносах, вздрагивать по ночам от собачьего лая и стука в ворота (не за мной ли приехали?), ездить на отвратительных лошадях по неведомым дорогам и читать только про холеру и ждать только холеры и в то же время быть совершенно равнодушным к сей болезни и к тем людям, которым служишь, – это, сударь мой, такая окрошка, от которой не поздоровится». (А. П. Чехов. Из письма А. С. Суворину. 16 августа 1892 г.).

«– Не философствуй, осел! – Какая тут философия, когда вся правая сторона отнялась, кряхчу и мычу. Был у всей медицины: распознать умеют отлично, всю болезнь расскажут тебе как по пальцам, ну а вылечить не умеют. Студентик тут один случился восторженный: если вы, говорит, и умрете, то зато будете вполне знать, от какой болезни умерли! Опять-таки эта их манера отсылать к специалистам: мы, дескать, только распознаем, а вот поезжайте к такому-то специалисту, он уже вылечит. Совсем, совсем, я тебе скажу, исчез прежний доктор, который ото всех болезней лечил, теперь только одни специалисты и всё в газетах публикуются. Заболи у тебя нос, тебя шлют в Париж: там, дескать, европейский специалист носы лечит. Приедешь в Париж, он осмотрит нос: я вам, скажет, только правую ноздрю могу вылечить, потому что левых ноздрей не лечу, это не моя специальность, а поезжайте после меня в Вену, там вам особый специалист левую ноздрю долечит». (Из диалога Ивана Карамазова с чертом. Ф. М. Достоевский. «Братья Карамазовы»)

«Дурак, дурак! – думал Чичиков, – промотает все, да и детей сделает мотишками. Оставался бы себе, кулебяка, в деревне». – А ведь я знаю, что вы думаете, – сказал Петух. – Что? – спросил Чичиков, смутившись. – Вы думаете: «Дурак, дурак этот Петух! зазвал обедать, а обеда до сих пор нет». Будет готов, почтеннейший. Не успеет стриженая девка косы заплесть, как он поспеет». (Н. В. Гоголь. «Мертвые души». Т.2).

Отсылка к сцене из романа «Кино-утопия».

« – Вы думаете, мне первый раз приходится говорить подобные вещи в подобной ситуации? Я их твержу людям изо дня в день. Люси считает, что не надо так жестко, но она себе плохо представляет, о чем речь. «Не ешьте так много – умрете, не курите так много, не пейте, не работайте вы так много – умрете!..» Никто не слушает. А знаете почему? Потому что я не прибавляю слово «завтра». (Марио Пьюзо. «Крестный отец»)

«Филеас Фогг, несомненно, был англичанином, но, по всей вероятности, не был уроженцем Лондона. Его никогда не видели ни на бирже, ни в банке, ни в одной из контор Сити. Ни причалы, ни доки Лондона никогда не принимали корабля, который принадлежал бы судовладельцу Филеасу Фоггу. Имя этого джентльмена не числилось в списках членов какого-либо правительственного комитета. Не значилось оно также ни в коллегии адвокатов, ни в списках корпораций юристов Темпля, Линкольна или Грея. Никогда не выступал он ни в Канцлерском суде, ни в Суде королевской скамьи, ни в Шахматной палате, ни в Церковном суде. Он не был ни промышленником, ни негоциантом, ни купцом, ни землевладельцем. Он не имел отношения ни к „Британскому королевскому обществу“, ни к „Лондонскому институту“, ни к „Институту прикладного искусства“, ни к „Институту Рассела“, ни к „Институту западных литератур“, ни к „Институту права“, ни, наконец, к „Институту наук и искусств“, состоящему под высоким покровительством её величества королевы. Не принадлежал он также ни к одному из тех многочисленных обществ, которые так распространены в столице Англии, – начиная от „Музыкального“ и кончая „Энтомологическим обществом“, основанным, главным образом, в целях истребления вредных насекомых. Филеас Фогг был членом Реформ-клуба, и только». (Жюль Верн. «Вокруг света в 80 дней»)

Сообщество ГКП (Глобальная Культурная Поддержка) – объединение творческих и оценивающих творчество людей. Лидер сообщества – эксцентричный миллиардер Александр Сергеевич Томский. Ознакомиться со структурой сообщества в подробностях вы можете, прочитав диалог «Арт-пытка, или ГКП»; если же вам интересна непосредственная жизнь сообщества, то рекомендую вам прочитать книги «М.Ю.Л.» и «Кино-утопия»; настоящая книга формально следует за ними, являясь третьей книгой серии (если считать диалог – то четвертой), хотя содержательно она может восприниматься и как вполне самостоятельное произведение.

«– У вас было много приключений, мсье? – Кое-какие были, – машинально отвечаю я, резко отстранившись, чтобы уклониться от его гнилостного дыхания. Я ответил ему машинально, не подумав. В самом деле, обычно я, пожалуй, даже горжусь тем, что пережил так много приключений. Но сегодня, не успев произнести эти слова, я разозлился на самого себя: мне кажется, я солгал, не было у меня в жизни ни единого приключения, или, вернее, я просто не знаю, что это слово означает». (Сартр. «Тошнота»)

Я говорю «якобы Чехов», потому что встречал эту фразу («Встав из-за стола голодным – вы наелись; если вы встаете наевшись – вы переели; если встаете переевши – вы отравились») только в цитатниках, но не у самого Чехова, хотя по духу фраза и по-настоящему Чеховская.

« – А что, Пульхерия Ивановна, может быть, пора закусить чего-нибудь? – Чего же бы теперь, Афанасий Иванович, закусить? разве коржиков с салом, или пирожков с маком, или, может быть, рыжиков соленых? – Пожалуй, хоть и рыжиков или пирожков, – отвечал Афанасий Иванович, и на столе вдруг являлась скатерть с пирожками и рыжиками. За час до обеда Афанасий Иванович закусывал снова, выпивал старинную серебряную чарку водки, заедал грибками, разными сушеными рыбками и прочим. Обедать садились в двенадцать часов. Кроме блюд и соусников, на столе стояло множество горшочков с замазанными крышками, чтобы не могло выдохнуться какое-нибудь аппетитное изделие старинной вкусной кухни. За обедом обыкновенно шел разговор о предметах, самых близких к обеду. – Мне кажется, как будто эта каша, – говаривал обыкновенно Афанасий Иванович, – немного пригорела; вам этого не кажется, Пульхерия Ивановна? – Нет, Афанасий Иванович; вы положите побольше масла, тогда она не будет казаться пригорелою, или вот возьмите этого соусу с грибками и подлейте к ней. – Пожалуй, – говорил Афанасий Иванович, подставляя свою тарелку, – попробуем, как оно будет». (Н. В. Гоголь. «Старосветские помещики»)