Иван Карасёв - С иронией обо всём понемногу

В автобусе, едва поборов одолевавшую меня рвоту, я не выдержал и позвонил Вале:

– Слушай, напрасно вы жалуетесь на жизнь, у вас самая богатая страна, если не в мире, то, как минимум, в Европе. Я много где побывал, но даже в Китае такого не видел!

Валя, однако, остудила пыл моего воображения, спросив какого цвета были купюры, она легко сообразила, что речь шла о пятидесятирублёвках. Я порылся в кошельке и, действительно, нашёл там одну бумажку, на которой было написано «Пяцьдзесят рублёу».

– Это на ваши деньги всего копеек двадцать – двадцать пять, – быстро посчитала Валя.

Конечно, двадцать копеек – это совсем не деньги, но данное происшествие сильно позабавило меня, тем более, что платить даже такую сумму за примерно треть или даже четверть обычного листика пипифакса, согласитесь, дорого.

С тех пор прошло некоторое время, и в 2016 году власти Белоруссии провели деноминацию, убрали отовсюду четыре нуля. Зарплаты потеряли внешнюю солидность, зато цены, конечно, округлились в нужную сторону. Богатства людям денежная реформа не принесла, зато многое встало на свои места – белорусы перестали быть дутыми «миллионерами». Заодно исчезло много ненужных банковских билетов. Сто рублей превратились в монетку достоинством в одну копейку, а старые пятьдесят вообще сейчас не имеют эквивалента. Наверное, правительство страны наконец осознало неэффективность печатанья таких денег, которые можно использовать лишь в качестве плохого заменителя туалетной бумаги

Старею. Нравится брюзжать. Брюзжать всегда приятно. Мол, ты такой хороший, а вокруг – одно дерьмо. Ну как не побрюзжать, особенно если объект хороший попался.

Давно мы мечтали погулять по берегам Тирренского моря южнее Неаполя. После Венеции и Рима, Кампания с её Соррентийским полуостровом – визитная карточка страны. Здесь жило и любило наведываться сюда невероятное количество знаменитостей – от основателя сталелитейной империи Альфреда Круппа до Максима Горького, от Стендаля до короля Швеции Густава-Адольфа VI. Правда, в последнее время Сорренто и иже с ним слегка утратили былой лоск, затёртый толпами туристов из так называемого среднего класса, а сильные мира сего нынче выбирают другие направления для своего отдыха. Но тем лучше – места эти, значит, стали доступнее для обычных людей. Вот и мы, наконец поездили по Кампании: благодатные края – Неаполь, Помпеи, Сорренто и весь почти его полуостров объехали-обошли-обплыли. Года три мечтали туда съездить – и наконец мечта осуществилась. Казалось бы, только радоваться надо. Ан нет, конечно, нашёлся повод побрюзжать.

Для нас в России Италия – это море, солнце, горы, миловидные домики на красивых улочках, вкусная еда и комфортабельная жизнь в уютных и не очень дорогих отелях. Можно сказать, что побережье Кампании соответствует этой идиллической картинке, но лишь настолько насколько соответствует реальности любой рекламный проспект. На цветных репродукциях фотографий в книжках всё выглядит очень мило, вовсю старается и телевизор, прельщая зрителя видами страны, омываемой тёплыми водами Средиземноморья. Так и хочется бросить всё, и рвануть в этот земной рай, который, правда, временами испытывает некоторые социальные потрясения, вроде, мусорного кризиса, поразившего Кампанию на рубеже нулевых и десятых годов. Но с той поры ведь уже не мало воды утекло, а она с собой должна была унести и эту проблему. Да и кто о ней помнит в нашей стране, у нас ведь своих сложностей хватает, тем более с бытовыми отходами и так называемой «мусорной реформой».

Восторженные, предвкушая грядущие впечатления не шли, а почти неслись мы по длинным коридорам Неаполитанского аэропорта, вопрос выбора транспорта, способного доставить нас в город даже не стоял. Какое метро? Какой автобус? Такси, только такси. А, тридцать евро, говорит таксист? Ну и пусть, тридцать так тридцать, бывает и дороже. Счётчик не включил? Ну и ладно, зато бумажку дал, на которой выведена цифирка «30». Может, это стоит дешевле, ведь аэропорт-то в самом городе находится, мы видели из иллюминатора! Ну дешевле и дешевле, всё равно, скорей в Неаполь, мы так соскучились по нему за девять лет!

Отступление первое, вот оно брюзжание. За всю поездку мы ещё дважды прибегали к услугам такси, и всякий раз в Неаполе. Всегда приходилось договариваться с таксистами о цене, счётчик заведомым туристам, видимо, не любят включать. Зачем? Поэтому уже в следующем таксомоторе мы вели себя благоразумнее: жутко усталые после двойного перелёта (на ногах с четырёх утра) и многочасового шатания по столице Кампании мы согласись на «любезное» предложение таксиста довезти нас не до вокзала, а прямо до гостиницы, забронированной в Помпеях, но всё же выторговали 35 евро с заявленных изначально восьмидесяти пяти. Вот что значит твёрдость, водила явно осознал степень нашей усталости – это бросалось в глаза, но мы непреклонно стояли на своём – дорого, и он сдался, предложив реальную цену. Всё время переговоров таксист, ведя машину в суматошном неаполитанском потоке, пытался заглядывать мне в глаза и похлопывал дружески по плечу. Этакая смесь отважного безрассудства и наивного актёрства. Мне-таки вспомнилось из Высоцкого: «Сэм друг, Сэм – наш Гвинейский друг!». Наверное, у нашего таксиста все, кто платит – друзья.

Зато в последнюю поездку пилот большой белой «Шкоды», видимо, прочитав у меня на лице готовность прожжённого туриста бороться за цену подвоза в аэропорт, запросил из почти той же точки центра, куда нас привёз первый таксист, уже не тридцать, а всего двадцать один евро. Я не стал настаивать на включении счётчика, а вдруг будет больше? Или на рынке перевозок лавинообразная дефляция?.

В Неаполе мы были дважды в 2005 и в 2009 годах, каждый раз осенью, во второй наш приезд мусорная война в городе уже пылала ярко-алым пышным цветом, но, видать, мы попали в период, когда стороны соблюдали перемирие и о проблемах с вывозом отбросов из города знали только из нашего, не самого объективного, телевизора. На него и свалили тогда всё, мол, загнули для пропаганды. А на дворе уже 2019-ый, о кознях местной мафии по теме мусора все давно забыли, но только не сами неаполитанцы. Потому что полюбовавшись восхитительным замком Святого Эльма и открывавшимися из него видами итальянского Новгорода, невероятно разросшегося со времён греческой колонии Неаполиса, и красавца Везувия, мы внезапно почувствовали, что местные мусорные индейцы ещё на тропе войны. Вся спускающаяся с горы длинным серпантином дорожка из замка в город была усеяна мельчайшими осколками битого стекла, преимущественно зелёного цвета. Складывалось впечатление, что сверху, с крепостных стен кто-то специально кидается бутылками в удивлённых от такого странного экстрима туристов. В ожидании очередного «подарка» с высоты голова инстинктивно втягивалась в плечи. А по краям нашей мощёной камнем «стекломагистрали» для полноты картинки тут и там валялись брошенные пакеты с бытовыми отходами. А ведь мы шли по этой дорожке в пятом году и ничего такого не было! Тогда неаполитанцы ещё кидали мусор в контейнеры. Как непостоянны, оказывается, человеческие привычки, неужели наступит время, когда люди начнут испражняться прямо в общественных местах? Хочется верить, что нет. Но ведь, правда, раньше всё было лучше, и бабы были моложе.