Array Антология - Когда вернусь в казанские снега…

И не успел Ваня спросить, почему «мы», как увидел – прислонившись спиной к стволу одной из вишен, стоял ещё один Гофман. Гофманов было два! Этот, второй, держал в руках исписанный каллиграфическим почерком лист.

– А моя Бабочка тоже пишет, – обратился к нему Ваня, – она пишет стихи, рассказы и статьи.

– Знаем-знаем… Мои биографы любят отмечать, что я творил в состоянии полного одиночества. Они сильно преувеличивают… Но одиночество, перегруженность работой и отсутствие развлечений, призванные беречь наши природные силы и сообщать духу бодрость и выдержку, – всё это в течение длительного времени способно расшатать самый крепкий дух. Бабочка, я бы сказал, пока держится героически… А знаете ли Вы, молодой человек, что героизм противопоказан женской натуре?

– Не знаю, – честно ответил Ваня.

– А кем Вы сами собираетесь стать, филистером, Кошельком – как Ваш дедушка, или… музыкантом?

– Это почему мой дедушка – Кошелёк? – возмутился Ваня.

– Потому что всякий раз, когда ему надо подумать, вместо мысли у него из уха вылетает купюра. Я сам видел… Филистеры ценят деньги выше творчества.

– Значит, мой дедушка родился филистером?

– Филистерами становятся. Рождаются музыкантами, писателями, художниками. Человек может посвятить себя служению искусству или нет, но посвящать себя служению кошельку и желудку он не должен. Именно тогда в нём происходят необратимые извращения человечности.

– Это какие?

– Земные обязанности человека не ограничиваются обеспечением физического благополучия. А у филистеров нет другой цели. И всё, что ей мешает, отбрасывается, не принимается в расчёт, даже принимается в штыки. Например, отдать деньги, чтобы спасти кого-то, филистер не способен…

– Мне бы Коня спасти, – выдавил из себя Ваня заветную мысль.

– О, с Конём ты поступил как заправский филистер. Но не огорчайся. Раз исчезновение Коня не даёт тебе покоя, не всё ещё потеряно… В конце концов, наступило только утро твоей жизни, и ты ещё можешь кое-что исправить.

– А Коня, Коня я смогу увидеть?

– Видите ли, юное создание, Конь Вам был дан авансом. Вы ещё ничем не заслужили его увидеть. Но Вы кровный внук Вашей Бабочки, родились и пока живёте в мире, созданном ею. И она подарила Вам Коня – этого мудреца из мира грёз, чудесного мира снов и сказки. Чтобы Вы не были одиноки, чтобы Вы общались с его недюжинною натурой. Ведь только общение с недюжинными натурами развивает и вкус, и душу. А Вы… предали его на несуществование. Из-за покемона. Может быть, мир бесконечного количества игрушек Вам бесповоротно дороже?

– Не бесповоротно. Мне скучно с игрушками. Я хочу разговаривать с Конём и летать.

…Ваня проснулся в своей кроватке. Всё ещё была ночь. «Мне приснился Гофман, – подумал Ваня. – Мне…»

Малыш повернулся на другой бок и снова заснул. На сей раз ему приснился Конь. Он мчался, не касаясь копытами земли, крылья его были раскинуты широко и свободно.

Родилась в 1959 году в Альметьевске.

Закончила библиотечный факультет Казанского института культуры (1986). Работала заведующей библиотекой ДК медработников, корреспондентом газеты «Татарские края», «Казанская афиша», редактором газеты КГМУ «Казанский медик», заместителем редактора журнала для детей «Зонтик».

Член Союза писателей РТ с 1997 года. Автор 12 книг. Лауреат Межрегионального кинофестиваля «Кино без барьеров» (2008) за сценарий документального фильма «Ласточка цвета жизни». Лауреат Республиканского конкурса «Лучшая книга года – 2011».

Организатор и руководитель литобъединения Казанского медуниверситета «Белая ворона». Лауреат литературной премии им. М. Горького (2008). Заслуженный работник культуры РТ (2009).

С возрастом начинаешь себя ощущать золотоискателем. В завалах пережитого перебираешь воспоминания, ощущения, впечатления… В поисках тех драгоценных крупиц, тех счастливых мгновений, что составляют настоящую суть и смысл твоей жизни, которые хотелось бы вспоминать напоследок…

В маминой комнате висит большая картина, по сути пленэрный этюд: холст, масло. Солнечный день в конце мая или начале июня, зелёный косогор, кое-где заросший деревьями и кустарником, вдалеке угадывается река… Этот пейзаж я подарила родителям много лет назад, на папин юбилей. Он ему напоминал родное арское холмогорье, где берёт начало река Казанка. А мне сейчас – покойных маму и отца. И беззаботные летние каникулы в Арске…

В своё время о казанском трамвае трогательно написал Денис Осокин, особенно тепло у него получилось про «двоечку». На ней мы ездили на железнодорожный вокзал, далее электричка и дача: беззаботное летнее время, где ты, за каким поворотом? Зима, как Змей Горыныч, надувает щёки, задувает во все щели, засыпает снегом саму память об июльской безмятежности и неге…

Рельсы убрали, три года как этого маршрута нет, но память саднит и кровоточит..

Иду старинным татарским кладбищем в Арске. Тихо, лишь под ногами шуршат опавшие листья. Узкая тропинка, влажная после дождя, вьётся мимо старой части кладбища. Но вот и родительские могилы… Над ними, склонившись, вовсю полыхают рябины. По-летнему тепло, последние погожие дни бабьего лета. Заботливый паучок оплёл калитку в три ряда серебристыми нитями. Хризантемы и бархатцы ещё свежи и ярки, но бабочек уже не видно…

Давно мечтала совершить паломничество в город наших предков – древний Булгар. Прошлой осенью мечта сбылась…

За ночь выпало много снега. Да и сейчас метель из сил выбивается, навёрстывая упущенное. На детской площадке во дворе всем широко улыбается аккуратный снеговичок, но некому улыбнуться ему в ответ, в это время во дворе пустынно, одни лишь вороны…

«Лунные блики таят неизбывную печаль…», – написал как-то Китахара Хакусю.

В бессонную морозную ночь уходящего года Дракона читаю стихи японских поэтов Серебряного века. Луна серебрит изголовье. Улыбаются со старой фотографии молодые папа и мама…