Екатерина Шитова - Ведьмин амулет

«К твоему ужину пригодится, бабушка, " – осторожно произнесла девушка, потупив глаза, так как ее предупредили, что в глаза ведьме смотреть ни в коем случае нельзя, можно сгореть заживо от одного ее косого взгляда.

Старуха хмыкнула, взяла в руки один каравай, понюхала его, потом осторожно откусила и медленно прожевала, изучая вкус. Налив в деревянную плошку кипящего варева, старуха стала отхлебывать его вприкуску с караваем.

Закончив ужинать, она, наконец, обратилась к девушке: «Знаешь, почему я не прогнала тебя из моего леса, как паршивую собаку? Знаешь, почему не погубила тебя, посмевшую без спроса приблизиться к моему дому?»

Голос ведьмы был скрипучим, как старое дерево. Дарья молчала, боясь все испортить своим ответом. Она дрожала от страха, но старалась не показать старухе своей трусости.

«Потому что ты не за себя пришла просить. Всех ведет в мое логово себялюбие. А тебя привела чужая беда. И еще огонь в груди, который люди зовут любовью… Так что пошли в избу, темнает уже.»

Дарья вздохнула с облегчением, камень свалился с ее души. Она без слов последовала за старухой. Та зажгла в крохотной избушке лучину и присела на лавку, которую, судя по наложенному в углу тряпью, использовала, как постель. Слабый свет оживил темные углы. Присев на край лавки рядом с ведьмой, Дарья рассказала ей, как на духу, все об Анисье.

«И что ты хочешь от меня?» – буркнула старуха после того, как Дарья замолчала.

«Хочу, чтобы вы Анисью к жизни вернули. Не могу смотреть, как она разума лишается и сохнет, словно сломанное деревце. Хочу, чтобы вы Якова от нее отвадили. Это он всему виной, " – у Дарьи задрожал голос, а на глаза выступили слезы.

«С мужиком не смогу пособить. Я с мертвяками не связываюсь, хлопотно с ними.»

«Как это с мертвяками? Он не мертвый, он живой, бабушка. Он ходит, говорит, как мы с тобой…» – начала было возражать Дарья.

«Думаешь, твоя подруга сошла бы с ума от живого человека?» – резкий и громкий смех старухи, больше похожий на надсадный кашель, заставил Дарью вздрогнуть и покрыться холодной испариной.

Некоторое время ведьма молчала, перебирая в руке пучок сухой травы, который сняла со стены. Дарья тоже молчала, опустив глаза в пол и стараясь не поддаться ужасу, который медленно овладевал ею.

«На вот, возьми… – после долгого молчания произнесла вдруг старуха, – На могиле его деревянный крестик поставишь, а под ним – полынь эту закопаешь. На круглую луну делай, только тогда поможет! Но помни, девка, долго моя полынь его в могиле не удержит. Если хочешь подругу живой видеть, увози ее из той деревни в тот же день. Но сначала напои ее зельем, чтобы путы мертвеца на ней ослабить».

«А с ребенком что будет, бабушка?» – спросила Дарья, едва живая от всего того, что узнала сейчас.

«Яковом его пусть назовет. Тогда мертвяк успокоится в своей могиле и не будет больше девок молодых губить… – ведьма задумалась, вспоминая, – Давно это было… Жена у него с сыном померли от болезни, вот он с горя и утопился в озере. А покоя не нашел. Вот и ходит все, ходит, ищет, кто ему жену с сыном сможет заменить»

Ведьма замолчала, потом встала, закопошилась в потемках на полке с травами и протянула Дарье маленький пузырек с зельем для Анисьи.

«Могилу его не на кладбище ищи, а на отшибе, под самой высокой сосной, не отпетый он. Да смотри не медли, девка, а то придет он, и худо вам будет… И еще… Сюда больше не возвращайся, не пожалею тебя больше.»

После этого старуха кинула на соседнюю лавку потрепанное одеяло для Дарьи, а сама улеглась на свою лавку, и сразу же в избе раздался ее громкий храп.

Дарья всю ночь глаз сомкнуть не могла, ее била дрожь, на стенах мерещились тени, а за стенами избушки то и дело слышались странные, пугающие звуки.

Дарья забылась тяжелым сном только под утро, а открыв глаза, долго не могла понять, что с ней произошло: она сидела в своей кровати, в той самой одежде, в которой ушла накануне к ведьме в лес. В одной руке Дарья сжимала пучок полыни, а в другой – пузырек с зельем. Как она смогла из избушки ведьмы переместиться к себе домой – это так и осталось для нее загадкой.

***

Долго Дарья собиралась с духом, чтобы отправиться на кладбище. Но полная луна на небе появлялась лишь раз в месяц, поэтому, когда та самая ночь настала, у девушки не было выбора.

Анисье день ото дня становилось хуже, на нее было страшно смотреть, поэтому Дарья должна была остановить мученье подруги. Она была уверена, что ради нее, Анисья бы сделала то же самое.

***

Осторожно пробираясь в темноте между могилами, Дарья была ни жива, ни мертва от страха. Под мышкой она несла небольшой деревянный крестик и пучок полыни. Обойдя кладбище, Дарья, наконец, заприметила высокую сосну. Она возвышалась над другими деревьями, как могучий великан. Прокладывая себе путь сквозь заросли колючих кустарников, Дарья, наконец, добралась до дерева. И сразу же увидела могилу Якова…

Луна в этот момент вышла из-за облака и осветила окрестности своим бледным светом. Казалось, все вокруг замерло, не слышно было ни единого шороха, даже птицы затихли в гнездах. Страх сковал тело Дарьи, ей показалось, что она не может сдвинуться с места. С трудом она подошла к большому камню, который, видимо, служил надгробием.

Хриплый крик ужаса вырвался из груди Дарьи, когда она увидела, что земля на могиле изрытая, свежая, как будто того, кто лежит здесь, похоронили совсем недавно. Но то, что прочитала Дарья на камне-надгробии, заставило ее выронить деревянный крест из рук. Яков не просто был мертвецом, он умер больше ста лет назад! За сто лет это место должно было зарости бурьяном и деревьями…

С трудом взяв себя в руки, Дарья достала из-за пазухи полынь и руками разгребла мягкую землю. Когда она бросила сухую траву в землю, то услышала, как ветер завыл в кронах деревьев. В следующую секунду мощный порыв ветра почти сбил ее с ног. С неба хлынули потоки воды, и в одну секунду одежда Дарьи намокла и стала тянуть к земле. Сквозь потоки дождя Дарья вдруг услышала стоны. Стоны эти доносились из-под земли, куда тянуло и саму Дарью. Наклонив голову к самой земле, девушка вдруг не выдержала и легла, обняв могилу руками. Дождь лил, как из ведра, а она лежала, не шевелясь, закрыв глаза, слушая стоны мужчины, которого она только что заговоренной полынью приковала к могиле.

Внезапно в голове ее раздался резкий и скрипучий голос старухи-ведьмы, выводящий из забытья: «Вставай немедля. Вкапывай крест и беги прочь отсюда, девка. Не удержит его долго моя полынь!»

Дарья очнулась от сна, с трудом поднялась на ноги и начала рыть землю, превозмогая холод и боль. Кое-как закопав руками деревянный крест, она поднялась с колен и на полусогнутых ногах побежала прочь от этого гиблого места.