Глеб Пудов - Зеркало

…Когда я подошел к финишу, крепыш еще купался в лучах славы. Медаль ярко горела на его груди. Звучала торжественная музыка. А потом все увидели меня и котенка. Музыка замолкла, и толпа с радостным ревом рванула ко мне: «Наш котенок! Он нашелся! Он жив!!» Меня окружили, хлопали по плечу, пожимали руку. Пригревшегося котенка мне пришлось отдать.

Вечером воспитатель нашего отряда подозвала меня и сказала:

– Медаль, конечно, ушла к другому, но вот это ты заслужил. Держи. Приз зрительских симпатий.

И протянула мне большую шоколадку. Я был вполне удовлетворен».

Рабочие сундучной артели, которая была организована в уральском поселке, решили представить на выставку редкий предмет — сундук, сколоченный из старых икон. Но не обошлось без трудностей.

«Среди изумрудных сосен и серебристых гор притаился старинный заводской поселок. Когда-то жизнь здесь кипела: гудели домны, стучали молоты, скрипели телеги купцов, приезжавших на ярмарку. Это был мощный завод, краса и гордость демидовской металлургической империи. В XVIII веке сюда согнали мастеровых из разных мест и приставили к работе. Жестокость была неимоверная: за малейшие проступки наказывали розгами или сажали в подвалы высокой башни. Люди знали только адскую работу с раннего утра и до позднего вечера.

Но со временем жизнь брала свое, и действительность принимала более человеческий облик. Мастеровые начали приноравливаться, появились местные промыслы: одни расписывали подносы, другие делали берестяные туеса, третьи сколачивали сундуки. Особенно это распространилось после отмены крепостного права – каждому предоставили возможность заниматься тем, чем он хотел и мог.

Грянула революция.

Завод, и без этого переживавший плохие времена, совсем заглох. Но жизнь не остановилась. Бойкие молодые люди с красными бантами и револьверами решили организовать сундучную артель – в ту пору можно было выжить, только сбившись в кучу. Отобрали у бывших хозяев частных заведений все сундуки, доски, жесть и инструменты. Потом нашли большое помещение и повесили плакат «Слава труду!» Через пару дней одни поехали по ближайшей округе за заказами, а другие начали собирать мастеров. Большинство из них легко поддалось на уговоры: надо кормить семьи. Других уговаривали, третьим угрожали. В итоге собралась вполне крепкая артель с председателем (бывшим беглым арестантом) во главе. Назвали ее «Красный сундучник».

…И начались трудовые будни. Мастера, воспитанные в частных «фабриках», знали свое дело. Посередине рабочего помещения быстро росла гора готовой продукции – сундуки, украшенные листами белого «мороза» и полосами с растительным орнаментом. Большие партии отправляли в разные концы России. Дело пошло, все были довольны.

Через пару месяцев из областного центра пришла директива: подготовить изделия для выставки достижений трудового народа. Руководители артели озадаченно почесали затылки: требовалось что-то необыкновенное, во вкусе рабочего класса, соответствующее его мыслям и чаяниям. Думали долго и… ничего не придумали. В итоге приказали каждому члену артели думать самостоятельно. Если утром кто-нибудь явится без предложений, будет наказан рублем. Рабочие, погрустнев, разошлись по домам.

Следующий день начался с общего собрания.

Рабочие долго и шумно заполняли помещение, пока сквозь гул голосов не прогремел стальной призыв председателя к тишине. Затем начальник начал по списку вызывать членов артели. Одни предлагали изобрести новый вид изделий, другие – чеканить на сундуках профиль вождя революции, третьи – сделать огромный-преогромный сундук, в котором бы поместилось несколько человек. Многие смиренно признавались, что ничего не придумали.

Председатель мрачнел с каждой минутой. После предложения чеканить на сундуках символы Советской власти, он ударил кулаком о стол и прокричал:

– Не то! Все не то! Товарищи, разве вы не понимаете, что все будут чеканить профиль Ильича и все будут изображать символы Советской власти?! Этим никого не удивишь! Есть еще предложения?

Все молчали.

В эту минуту в помещение, хохоча, вошли два опоздавших рабочих. В руках они несли что-то тяжелое. Когда мастера вынесли ношу на свет, все ахнули: это был большой сундук, сколоченный из икон! С его лицевой стороны на присутствующих строго смотрел святой Николай, на одной из боковых святой Георгий убивал дракона, а на другой – какой-то упитанный мученик страдал у креста. Крышка состояла из большой иконы Казанской Богоматери.

Председатель сказал с возвышения:

– Вот! Вот, это то, что нужно! Выписать им премию! Покажем нашу антирелигиозную сущность… Религия на службе у народа!

Рабочие долго разглядывали этот удивительный предмет, кто-то восхищенно ахал, а кто и недоумевал. Потом все разошлись к верстакам и молоткам – план никто не отменял. Большинство было довольно тем, что проблема так удачно и легко разрешилась.

А на следующее утро сундук пропал.

Вместо него стоял другой – огромный, старинный, блестящий. На нем лежала записка. Мгновенно собралась толпа. Пришли даже те, кто грузил готовые сундуки на телеги. Ошеломленный председатель схватил листок и стал читать. Послышались голоса:

– Вслух! Вслух!

– Хорошо. «Товарищи – члены артели „Красный сундучник“! Я забрал ваш сундук, потому что из икон делать сундуки нельзя. Это противно всей человеческой правде. К тому же это иконы из нашей церкви. Я разберу сундук, а вам даю другой. Стоит он дороже. Вы сможете, коли будет желание, показать его на вашей выставке. Это бесовское время когда-нибудь закончится, и людям снова понадобятся иконы, дабы молиться Господу. С пролетарским приветом, Акинфий Овчинников».

В тишине кто-то сказал:

– Как там написано? Бесовское время?

Председатель зло прошептал бухгалтеру:

– Говорил, не надо было брать этого раскольника? А? Говорил? Что теперь делать?

Посовещавшись, решили следующее. О происшествии никому не говорить. Набрать побольше икон из раскулаченных домов. Сделать такой же сундук. Около него поставить охрану. Отправить на выставку заранее.

…Говорят, артель тогда получила грамоту, а председатель – похвалу из области. Сундук перешел в краеведческий музей, и стал средством антирелигиозной пропаганды. Около него всегда собирались большие группы школьников».

Во время прогулки по ночному Стамбулу юноша поделился апельсинами с нищим мальчиком, который сидел на камнях мостовой. Возвратившись в гостиницу весьма гордым своим поступком, юноша понял, что сделал недостаточно.