Вилий Визильтер - Там, за горизонтом

РУДЕНКО. Где этот мудифер?

КТО-ТО. Вышел покурить.

РУДЕНКО. О господи! Он когда-нибудь работает?! Придётся ему поставить стол на лестничной площадке. Позовите. Нечего ему там болтаться. (Входит Руслан Лохов.) Лохов, подойдите поближе. Не бойтесь, я вас не съем. (Лохов подходит.) Что это за мудянка? (Размахивает перед его носом стопкой бумаг.)

РУСЛАН. Это не мудянка.

РУДЕНКО. А что это?

РУСЛАН. Это рецензия на фильм.

РУДЕНКО. Какая это рецензия? Это целая диссертация. Что вы мне тут нагородили? Каких-то иностранцев приплели: Дзига Вертов, какая ещё Дзига? Крис Маркер. Сплошь собачьи имена. Эйдельман, Кармен, Эйзенштейн. Господи, язык сломаешь! «Монтаж аттракционов» какой-то. Оставьте эти аттракционы для парка культуры и выбросьте из головы всю чушь, которой вам забивали голову во ВГИКе в течение пяти лет.

РУСЛАН. Вы понимаете, Рагнеда Романовна, фильм необычный, со сложной драматургией, с интересными цитатами из мировой истории документального кино, оформленными в непрерывный поток сознания…

РУДЕНКО. Ты мне Лазаря не пой. Я учёная. Словоблудие всё это, понял? Не фиг тут турусы разводить на колёсах. Напиши мне максимум на полторы страницы простым, доступным языком, каким простые, нормальные люди разговаривают. Чтоб и дебилу было понятно.

РУСЛАН. Дебилу? Ну ладно, я напишу для дебила…

РУДЕНКО. Для кого?! Ты на что намекаешь?!

РУСЛАН. Я? Й-й-я… ни на что, может быть, я не так выразился. Я постараюсь, чтоб дебилу было понятно.

РУДЕНКО (швыряет ему рукопись. Листки разлетаются по полу). И чтоб к концу дня было понятно. Тьфу ты, чёрт, совсем ты меня замордовал своим словоблудием. Готово, понятно?

РУСЛАН (ползая у её ног, собирая рассыпавшиеся листки бумаги). Понятно.

Кто-то хихикнул. Уж больно сцена комическая.

РУДЕНКО. Я вижу, кому-то смешно? А вот мне не смешно. Если кому-то не нравятся условия работы, мы никого не держим. Понятно? Я к руководству. Когда вернусь, чтобы у всех был готов план работы на следующий квартал. Понятно?

Руденко уходит. Всеобщий вздох облегчения. Некоторые устремляются на лестничную площадку. Руслан пытается закурить, но руки дрожат и ничего не получается. Молодой парень, его ровесник, подносит ему огонь.

РУСЛАН. Спасибо, Максим.

МАКСИМ. Н-да, ты, что называется, принял огонь на себя. Мой тебе совет, как друг тебе говорю: прими на грудь сто грамм – и сразу почувствуешь, что вся эта хрень яйца выеденного не стоит. Идём, пока мадам отсутствует, остограммимся. У меня тоже голова раскалывается. Вчера в «Пеликане» подхватили двух тёлок, так они жрут похлеще мужиков. Ну и ночка. И так голова стопудовая, а тут ещё эти вопли Видоплясова. Прямо искры высекают. Пошли, зальём пожар.

РУСЛАН. Да мне ж ещё надо текст для дебилов.

МАКСИМ. Дебильный текст я тебе сделаю за полчаса.

К ним подходят молодые мужчина и женщина. Здороваются.

РУСЛАН. Обсуждение переносится на некоторое время. Руденко вызвали к руководству.

МАКСИМ. Что очень кстати. Приглашаю всех на рюмку кофе. Перед обсуждением надо подкрепиться. Нельзя приступать к серьёзному делу на пустой желудок. Пошли, пошли. (Уводит всех.)

На лестничной площадке остаются две женщины.

ОДНА ИЗ ЖЕНЩИН СРЕДНИХ ЛЕТ. Странный он, этот Лохов. Постоянно наступает на одни и те же грабли. В каком он мире живёт?

ВТОРАЯ. В своём. Вещь в себе. Одним словом, аутист, лох. Что с него возьмёшь? Лох – он и есть лох, мальчик для битья…

Закусочная. За одним из столиков – Руслан, Максим и гости.

МАКСИМ (опрокидвая рюмку водки и занюхивая бутербродом с селёдкой). Фу-у-у… Хорошо пошла. Живительная влага. Как говорится, не пьём, а лечимся. Если жизнь дала подножку, выпей, брат, и приснится, что имеешь всех подряд. Вам повезло, что перенесли обсуждение на послеобеденное время. Глядишь, мадам подобрее станет. Хотя всё зависит от встречи с руководством.

ЖЕНЩИНА. А она у вас человек настроения?

МАКСИМ. Она у нас своеобразный человек, Ра-Гнида Романовна. Можно сказать, двуликий Янус: с одной стороны – Ра, богиня, милейший человек, без молотка куда-то лезет, особенно на встрече с руководством. А с другой – Гнида. Так что тут важно угадать, с какой стороны подойти…

Офис дирекции. Работа кипит. Входят Руслан и Максим.

МАКСИМ (вытаскивает из письменного стола дискету и кладёт её на стол Руслану) . Вот тебе образец на все случаи жизни.

Ровно полторы страницы. Понял? Меняй только название фильма.

Стопроцентная проходимость. Никаких заторов и запоров. Пять минут – и всё в ажуре, и все довольны.

Руслан вставляет дискету, выводит содержимое на экран, меняет название фильма. Принтер выдаёт ровно полторы страницы. Руслан ставит внизу подпись и число. Входит Руденко.

РУДЕНКО (останавливаясь у стола Руслана) . Рецензия готова?

РУСЛАН. Да. (Отдаёт ей рецензию.)

РУДЕНКО (бегло прочитывает) . Ну вот. Умеешь, оказывается, писать членораздельно. Где эти клоуны?

РУСЛАН. Авторы фильма?

РУДЕНКО. Да.

РУСЛАН. Пришли.

РУДЕНКО (на пороге кабинета) . Через пять минут начинаем.

Руслан приглашает авторов, усаживает их за столик для гостей. Входит Руденко, усаживается за стол.

РУДЕНКО. Надеюсь, все посмотрели фильм наших уважаемых коллег. Обменяемся мнениями. Начнем с куратора.

РУСЛАН. Я уже говорил авторам, что им удалось нащупать болевые точки нашего общества, и не только нащупать, но и передать во всей сложности и противоречивости протекающих процессов. Это что касается авторского замысла. Что касается режиссёрского воплощения, то чувствуется рука профессионала, видно, что режиссёр владеет всеми тонкостями звуко-зрительного монтажа, что обогащает композицию фильма яркими элементами художественного решения…

РУДЕНКО. Вы считаете эту, с позволения сказать, какофонию… как вы сказали, э-э-э… звуко-зрительным монтажом? А на мой взгляд, это просто музыкальный антракт в сумасшедшем доме. Ну да ладно. С вами всё ясно. Кто ещё желает высказаться? Зинаида Жлобина? Пожалуйста.

ЖЛОБИНА. На мой взгляд, уважаемый коллега, как всегда, увидел в фильме то, чего в нём вовсе нет. Понимаете, кто ясно мыслит, тот ясно излагает. Здесь этой ясности нет. Фильм многословен, невнятен, режиссура, если это можно назвать режиссурой, беспомощна, сумбурна и эклектична, с претензией на что-то. На что – непонятно.

РУДЕНКО. Я полностью согласна с Зинаидой Жлобиной. Вы поймите, уважаемые авторы, время у нас непростое, непростое время. Вот наш среднестатистический зритель Иван Иваныч после напряжённого рабочего дня приходит домой, снимает пиджак, галстук, надевает домашние тапочки, садится в мягкое кресло, включает телевизор, хочет расслабиться, а вы его грузите проблемами, которых он и так нахлебался по самую макушку в течение рабочего дня…