Натали Синегорская - Арход. Жезл Ктора

– Я стану говорить с ней наедине, прежде чем заберу. Прошу не мешать!

Дверца отворилась, и в карету вошел… нет, грациозно в ней появился высокий эльф в зеленом плаще с серебристым кантом. Серебром же был обшит камзол цвета молодой травы. Серебряные сапоги казались почти зеркальными. В длинных белых волосах сияла тонкая диадема.

Я даже на миг забыла, зачем меня сюда привезли, так как задохнулась от восторга. Какой он… Красивый, статный. Кто-то из властителей, наверное.

– Мое имя Бадриэль, – сказал эльф, сел напротив и принялся меня разглядывать.

По спине пробежал неприятный холодок. Оценивает будущую рабочую лошадку? Я мысленно усмехнулась, не столько весело, сколько ехидно – мол, много вы с меня не поимеете, худа, не особо сильна. Разве что выносливостью могу похвастать. Камни ворочать – это не по мне, тут они промахнулись; лучше записали бы в преступники какого-нибудь мужика.

Хотела сказать что-нибудь колкое, но он вдруг приложил палец к губам, призывая к молчанию. В руке появился небольшой жезл с прозрачным камнем-навершием. Эльф провел им по периметру кареты невидимую линию.

Сразу пропали внешние звуки: шелест листьев, лошадиный храп и негромкие переговоры стражей. Наступила полная тишина. Которую нарушил эльф, произнеся:

– Теперь нас не слышно. Им очень хочется узнать, о чем пойдет беседа. Ничего. Пусть помучаются.

Беседа? Помучаются?

По-моему, он говорил что-то не то. Я ожидала сурового допроса с пристрастием, калеными щипцами и возгласами «признайся, смертная, или умри!» То есть, эльф обязан был выпытывать, вызнавать, докапываться до истины.

Но окончательно сразило меня следующее заявление. Тихим, успокаивающим голосом эльф произнес:

– Ты не убийца.

Я ничего не ответила, лишь кивнула. Ком подступил к горлу, а слезы брызнули из глаз сами по себе. Неуклюже размазав их по щекам скованными руками и смешав с присохшим томатным соком, я с трудом сглотнула ком, громко шмыгнула носом и снова кивнула.

– Этого следовало ожидать.

– Чего – этого? – откашлявшись, хрипло спросила я.

– Провокации. Они же не дураки, должны предвидеть, что я пойму подставу… Не плачь, девочка.

Сочувствующий тон произвел обратный эффект. Как это так – не плачь? Меня облыжно обвинили в убийстве, привезли, можно сказать, на казнь, и не плакать? Я захлюпала уже вовсю. Потом спохватилась, что не я одна являюсь жертвой во всей этой истории, и той флейтистке гораздо хуже, чем мне. Поэтому взяла себя в руки, нашла силы прекратить хлюпать – по крайней мере, так громко – и выдавила:

– Мне так жаль… Ее, ту девушку…

– Мне тоже, – вздохнул он. – Мы, как могли, отговаривали ее от поездки и от участия в концерте. Понимали – провокации неизбежны. Но она настояла. Чистая душа, лучшая из лесного народа, Бинриэль была уверена – ее выступление сможет повлиять на установление мира между нашими расами.

Я вздохнула. Вытерла слезы. Спросила:

– Но… тогда кто… убил?

– Нам это неизвестно. Была вероятность, что нам поможешь ты, но поскольку ты тоже жертва, то… Но, возможно, тебе что-то известно?

– Ничего, – я помотала головой.

– Однако призрак почему-то показал на тебя, – в задумчивости произнес Бадриэль.

– Не знаю, почему. Извините.

– Не извиняйся. Ты тут ни при чем. Ведь у тебя же не было с собой артефактов, так?

– Так. Не было.

– И это естественно. На подобных мероприятиях, происходящих при большом скоплении народа, одновременно с обычной стражей присутствует еще и магическая. Не засечь запретный артефакт они просто не могли. Так что все это дело с обвинениями в твой адрес, как я и думал, шито белыми нитками. Они и отправили-то тебя поскорее, чтобы удостоверить: мы свое дело сделали, договор соблюли, с нас и взятки гладки.

Только тут до меня стало доходить: кажется, странным образом мои дорожки никак не пересекаются с рудниковыми отвалами.

На всякий случай все же уточнила:

– Так вы меня не заберете?

Произнесла я это слегка оскорблено – зачем, мол, тащили в такую даль?

Но Бадриэль понял это по-своему:

– Извини, девочка, но скрыть тебя даже на небольшое время мы не сможем, хотя и уверены в твоей непогрешимости. Это было бы слишком подозрительно. Ведь и среди лесного народа есть шпионы.

– Тогда… тогда вы меня отпускаете?

Вспомнился анекдот про мужика, держащего тещу за шиворот над пропастью.

Эльф помолчал. Потом вздохнул:

– Представь, девочка, я сейчас выхожу из кареты и говорю: она ни в чем не виновата, поэтому давайте не будем ничего делать, претензий конкретно к ней у меня нет, пусть идет на все четыре стороны. Так?

Я пожала плечами:

– Ну… примерно.

– И что произойдет дальше?

– Меня отвезут в город… отпустят… наверное.

– Отвезут, – согласился мой собеседник. – Но вовсе не для того, чтобы отпустить. С вероятностью девяносто девять процентов посадят в Шаат-тор. Не забудь, я объявил о твоей невиновности. Значит, виновен кто-то другой, девушка-то убита. А поскольку она указала на тебя, то…

– Они станут выпытывать имена моих сообщников, – уныло сказала я.

– Вот именно, – согласился Бадриэль.

Шаат-тор, городская тюрьма для магов, – жуткое место. Магические силы там не действуют совершенно. Из колдунов, сидящих в заточении, по капле вытекает жизненная энергия. Еще неизвестно, что лучше – рудники Семицветных гор или застенки Шаат-тора. Если в рудниках возможно протянуть года два, то после пыток мне не прожить и недели. Я чуть не сказала: дяденька, возьмите меня к себе на каторгу, обещаю вести себя примерно, стражей не убивать, цепи не подпиливать.

– Если ты не согласна провести остаток дней в Шаат-торе…

– Не согласна, еще как не согласна, – быстро сказала я.

– Тогда предлагаю третий вариант развития событий. Он наиболее уязвимый, очень сложный и хлопотный, но, как мне кажется, единственно правильный. Я бы не стал предлагать его, если бы не был уверен в тебе, как в себе самом.

Мне хотелось сказать – да не тяни же ты кота за хвост, говори быстрее. Но он все медлил. Наконец решившись, произнес:

– С моей помощью ты оказываешься на свободе и, стараясь не попадаться на глаза стражам и прочим блюстителям порядка, отыскиваешь настоящего преступника.

Я обалдело уставилась на Бадриэля Он шутит, что ли? Кто ж меня отсюда отпустит? Это во-первых. А, во-вторых, как он представляет себе поиск истинного виновника? Я всего-то один курс института закончила, с методиками поиска знакома лишь понаслышке, в колдовстве сущий профан.

– Не переживай, – попытался успокоить меня эльф. – С первым мы разберемся довольно быстро. Это несложно. Я даю тебе вот это кольцо. На пару часов оно обеспечит невидимость. На большее время, увы, настроить не решился – артефакт может так зафонить, что все местные маги сбегутся посмотреть. Невидимость позволит скрыться как можно дальше от стражей. В идеале, ты должна будешь добраться до города. А сюда, на твое место, я посажу морок. Он тоже продержится часа два, пока карета будет в пути. По приезду обнаружат пустую карету, решат, что ты сбежала по дороге и бросятся прочесывать окрестности, прилегающие к тракту. А пока они заняты делом… Тут-то и начнется самое интересное.