Артур Вадалеев - И верь в сей ладан

Однако демобилизуясь на месяц раньше, Коля, улучив момент, украл у Данилы солидный кожаный ремень с бляхой, грани звезды на которой были красиво сглажены тщательной полировкой. В их общей тумбочке от сослуживца осталась только короткая записка: «Извини, дружище, я не прав. Для моей дембельской формы не хватало именно твоего ремня». Данила углядел тогда в записке откровенную издевку, очень оскорбился, позже не ответил на полученное письмо и сам ни разу не написал армейскому другу. Дело было не в бляхе, а в предательском поступке.

В студенческую пору Данила подружился с однокурсником Вовой, похожим чертами лица на рэпера Эминема. Вова был веселым, неглупым парнем, однако не чурался наркотиков. Поначалу друзья вместе иногда покуривали травку, но потом Вова стал время от времени употреблять героин и склонять к этому товарища, ярко описывая опиумные «приходы». Данила категорически не одобрял новое увлечение друга, тем не менее продолжал поддерживать с ним отношения, которые пока еще продолжались. К концу четвертого года обучения все студенты должны были сдать курсовую работу. Время уже поджимало, а Вова даже не приступал к написанию. За неделю до защиты он попросил Данилу дать почитать его «курсовик», и, недолго думая, хитростью сдал двадцати пяти страничную работу профессору, как свою. Узнав об этой подлости, Данила разгневался, но потом сжалился и решил отказаться от идеи разборок на кафедре. Пришлось срочно скачивать из интернета чужую работу и переделывать ее, чтобы избежать обвинений в плагиате. Профессор был не дурак, но все же смилостивился и поставил тройку.

Тогда, ветреным майским днем, Данила смотрел в Вовины глаза и сдерживался, чтобы не врезать по наглой морде.

– Ты поступил не по-дружески, – сказал он.

– Да, – согласился Вова и кивнул. – Но что поделать, такова жизнь…

«Хер с вами, всем все прощаю, – подумал Данила. Он наполнил стакан пивом, выпил без остановки, рыгнул. – Такова жизнь».

Наконец-то наступил долгожданный вечер пятницы и до понедельника о работе можно забыть. Завтра друзья решили собраться на совместную попойку, просто так, без повода, а сегодня самое время немного потренировать печень.

Пришло легкое опьянение. Данила плюхнулся в кресло, вытянул ноги, закрыл глаза. Он все еще находился под впечатлением ото сна, приснившегося позавчера. Собственно, не в самом сне было дело, тем более он не запомнился. От него осталось только чувство происходящего в нем чего-то настолько хорошего, доброго и волнующего, что первые секунды после пробуждения учащенно билось сердце. Сразу, как это часто бывает, кажется, еще можно восстановить все события ночного видения, но стоит только погрузить ноги в тапки и пойти умываться, то порой уже не вспомнить, снилось ли что-нибудь вообще. Тот раз не стал исключением. Зато с самого утра в животе появилось и не пропадало весь день уже знакомое ощущение необычного тепла. Оно было настолько явным, что временами, казалось, могло высушить одежду, будь она мокрой. Вместе с нагревом дышать стало легче, словно в груди освободилось лишнее место, в голове прояснилось, как если бы в один миг выветрился весь алкоголь, и откуда-то появился прилив сил.

Данила припал к горлышку бутылки, сделал несколько глотков. Затем он перешел с кресла на диван и растянулся на нем.

В тот день получалось все, будто за дела брался кто-то другой. Во всем чувствовались спокойная уверенность и хладнокровие. В «Риме» текущая работа будто не замечалась, более сложные задачи не тяготили и выполнялись на удивление быстро. Никто из коллег не вызывал раздражения, наоборот, некоторые ни с того ни с сего показались приятными людьми. На воле «магические явления» продолжались: автобус приехал сразу и почти пустой, по дороге в магазин повезло найти сто рублей, а уже в самом доме посчастливилось не застрять в лифте после того, как Данила отважился подняться к себе пешком, увидев, какая внизу скопилась очередь.

– Мы только что застряли, – доносился из лифтовой шахты недовольный мужской голос, хорошо слышимый на тринадцатом этаже. – Нас четверо, собака и маленький ребенок на руках.

Диспетчер что-то неразборчиво ответил.

«Как же все-таки иногда легко жить, – подумал Данила, входя в квартиру. – Прям благодать снизошла сегодня. Вот бы всегда так».

Правда, на следующий день все пошло по привычному сценарию, а сегодня утром какой-то малолетний сопляк, вылезая из маршрутки, смачно наступил на ногу, оставив на начищенном ботинке жирный след волнистого протектора: наступил и молча побежал по «зебре» под мигающий зеленый, падла такая.

Потягивая пиво, Данила размышлял, мог ли сон привести к таким изменениям внутри и снаружи? Если бы не какое-то сильное переживание во сне, а после ощущение тепла в животе, то можно было допустить, что просто выпал удачный день, какой изредка случается с каждым. Однако здесь явно была какая-то взаимосвязь. Сразу вспомнилась Светлана Андреевна и ее чуть ли не ежедневное везение. Возможно, она могла бы объяснить такие чудеса, но искать ее ради этого было как-то неловко. Она что-то говорила про цветок, который надо выпустить… По цепочке Данила перескочил воспоминаниями на дачу Ивана, где появился невидимый, пугающий третий персонаж, который, подобно каменному цветку…

И Данила незаметно для себя заснул.

Матвей, в квартире которого решено было провести субботний вечер, жил на другом конце города. В столь дальний путь Данила согласился отправиться с одним условием – его личная драма с Марией обсуждаться не будет; собственно, родственникам тоже был дан запрет вспоминать при нем это поганое событие, чтобы не бередить измотанную душу. Он вышел заранее, добирался очень долго (сначала наземным транспортом, потом с двумя пересадками на метро, а последние пятнадцать минут шел, преодолевая сильное сопротивление ветра с дождем) и все равно опоздал, за что был наказан штрафной стограммовкой водки, благо холодной. Впрочем, Данила не ломался, потому что промок и сильно продрог. Пересилив гадкий вкус, он облегченно выдохнул и почувствовал себя лучше.

– Чего зонт не взял? – спросил Рома, наматывая на вилку морковь по-корейски. Он, как всегда, был элегантно одет в брюки и заправленную в них рубашку. – Думал, проскочишь, наивный?

– Забыл. Его могло поломать таким ветром, – ответил Данила, наполняя себе тарелку магазинным оливье, маринованными огурчиками и долькой помидора. – А ты чего без своего любимого галстука? Тоже забыл?

– Да конечно, – усмехнулся Жора. – Когда это Пионер без галстука был? В кармане, небось, аккуратно скрученный.

– Да не, я про колумбийский, – сказал Данила, и все засмеялись.

– Ха-ха-ха, – лыбясь ответил Рома. – Дома он, придурки. Нравится мне деловой стиль, даже по выходным.