Татьяна Ермакова - Диалог с душой

Дин вспомнил, что не спросил у Кристины время и место проведения выставки, повернул назад к ресторану, но его уже закрыли, и ему пришлось идти домой. Дин решил, что утром он успеет увидеть Кристину.

Ночь не принесла долгожданного отдыха, но Дин встал раньше обычного, подталкиваемый желанием обязательно посетить выставку и пообщаться с художницей. Едва Дин вошел к кафе, Кристина сама подошла к нему и предложила билет на выставку.

– Доктор Дин, дедушка сказал, что вы хотели сходить на выставку? Возьмите мой билет, чтобы он ни пропал. У меня сегодня экзамен и я не смогу пойти в галерею. Хорошо? – девушка, улыбаясь, протянула Дину билет.

– Конечно, Кристина. Большое спасибо. За мной подарок, – Дин благодарно улыбнулся, взяв билет.

– Ну что вы, – смущенно пролепетала Кристина и выпорхнула из ресторана.

Дин сел за столик, ожидая заказ, и посмотрел на билет – «Милан, « Палаццо Реале». Открытие в 16.00. Выставка художника Алины Риччи». Выходит ее зовут не Лина, подумал Дин. Она не итальянка, это однозначно. Его мысли все больше занимала эта женщина. Столько необычного и странного было в этой встрече. Дин, выпив кофе, достал телефон, с желанием узнать, как можно больше о художнице. Открыв интернет, он набрал в поисковике ее данные. Страницы пестрели заголовками газет, один страшнее другого. Дин с ужасом читал статьи о семье Риччи, попавшей в автокатастрофу в районе Флоренции. Столкнувшись с мотоциклистом, выскочившим на встречную полосу на узкой и извилистой горной дороге, машина съехала со склона и опрокинулась. Муж Алины, известный пианист Антонио и семилетний сын Тимми, погибли на месте, а она выжила, пережив клиническую смерть. Три года ушло на то, чтобы просто вернуться к жизни. До трагедии Алина работала реставратором в знаменитой галерее Уффицы во Флоренции, но теперь оставила работу и стала писать уникальные по своей красоте картины. Они быстро завоевали признание публики и критиков, она стала знаменитым художником, но вела довольно замкнутый образ жизни. Ее появления в свет были связаны только с ее выставками. Дин выключил телефон и замер в оцепенении. Вот почему ее глаза выражали такую тоску и отстраненность.

Поднимаясь по лестнице в Королевский дворец, где проходила выставка, Дин замедлил шаг. Он не знал, как себя вести. Стоит ли подходить к Алине или просто ознакомиться с выставкой? Вздохнув, он решительно двинулся в галерею. Все картины были расположены на стендах в центре зала. Звучала тихая классическая музыка. В самом дальнем углу галереи он увидел скопление людей. Там щелкали фотоаппараты, и Дин решил, что подходить туда не стоит. Больше всего он теперь боялся встретиться с ней взглядом и заговорить. Он много работал с людьми, пережившими подобные трагедии, потерявших родных и близких и понимал, какие чувства испытывают эти люди, задавая себе одни и те же вопросы: «Почему именно я? Почему эта потеря коснулась меня?» Дин с трудом, но находил ответы на эти вопросы, помогая людям сохранить желание жить и ощущать радость от этой жизни после пережитого. Но все же главным лекарем в этих трагедиях было Время. Оно сглаживало боль, стирая острые грани, затягивая раны и успокаивая истерзанное сердце.

Остановившись возле первой картины, Дин вновь ощутил эффект погружения в трехмерность полотна. Пастельные краски ложились нежными мазками, создавая объем и движение в картине. Это был цветущий сад, наполненный весенней жизнью, покрытый вуалью белых и розовых цветов. Вглядываясь в него, можно было ощутить аромат благоухающего сада. Казалось, что от тихого дуновения ветра, играют легкие тени. Это было потрясающее зрелище. Как она смогла так передать игру утреннего света, проникающего сквозь ветви и листья деревьев? Вторая картина была темной и мрачной. Таким было первое впечатление. Но это был просто контраст с весенним садом и Дин, отойдя на метр от картины, вдруг увидел тот же объем, только зовущий в необъятные просторы ночи. Блики тусклых звезд, спрятавшаяся за облака мерцающая луна, тонкая гладь безбрежного моря, подернутая мелкой рябью. Все дышало покоем и вечностью. Дин явно услышал тихий шум прибоя. Странное ощущение. Будто ты живешь в этой картине, и она втягивает в себя, приглашая насладиться истинным миром, устраниться от ненужной суеты, слиться с природой и отдаться ей навсегда. Возле третьей картины стояло несколько людей и Дин смог увидеть ее только сбоку. Ему вдруг показалось, что изображение было вогнутым, как линза, насыщенная глубиной темно-синего моря, водная стена колыхалась, как театральный занавес, раскрывая красоту подводного мира. Яркие краски кораллового рифа наполняли картину объемом и дарили ощущение полного присутствия. Дин не раз погружался с аквалангом и точно знал, что именно такие впечатления и оставляет удивительно красочный подводный мир. Ему даже послышался звук выдыхаемого воздуха из регулятора дайвера. Иллюзия была совершенной!

На противоположной стороне была расположена довольно большая и мрачная картина. Отсутствие цвета, кроме серого, вызывало внутреннюю тревогу и страх. Размеры картины давили, казалось, что ты смотришь на город из окна высотного здания и открывающийся пейзаж не оставлял никакой надежды. Мрачное серое небо, с нависшими грозовыми тучами, затухающий пожар, с огромными, поднимающимися к небу столбами дыма, зияющие разбитыми окнами полуразрушенные небоскребы, нагромождение останков машин и зданий…. В этом пространстве чувствовалась мертвая тишина и полное отсутствие жизни. Вероятно, таким и будет последний день человечества. Дин не мог оторвать взгляда от трагической картины. Его сны часто преподносили похожие пейзажи, заставляя искать причины таких образов и сновидений. Он не понимал, почему сейчас, он ощущал его, как знакомый.

Сзади послышался легкий шум. Дин обернулся и от неожиданности вздрогнул.

– Добрый день. Вы решили посетить выставку? Я благодарна вам, – мягкий голос Алины вернул Дина в реальность.

– Добрый день, Алина, – Дин протянул ей руку. – Я не представился. Доктор Дин Уайт.

– Вы…. доктор Уайт? – Алина задержала свою руку дольше положенного и, спохватившись, выскользнула из руки Дина.

– Да. А вы меня знаете? – удивился Дин.

– Я читала ваши работы. Вы занимаетесь новым и довольно интересным делом. Я думаю, это направление медицины необходимо людям, – ее лицо излучало мягкий свет.

– Почему вы так думаете? Мне это интересно.

– Давайте отложим этот разговор. Он слишком долгий и очень важный. Сейчас меня ждут, – она протянула руку и спросила: – А вы все уже посмотрели?

– Я успел посмотреть только четыре картины. – Дин был приятно удивлен, что она перенесла разговор. Ему действительно хотелось пообщаться с Алиной в тишине и без посторонних. Он был уверен, что их многое связывает.