Павел Шушканов - Время дождей

После обеда, за которым в очередной раз выяснилось, что Руперт шалопай и лентяй (что было отчасти правдой, т.к. все огромное хозяйство держалось исключительно стараниями самой госпожи Кимберли), Бен и Ру забрались на чердак наблюдать за звездой и обдумывать план грандиозной и, возможно, опасной вылазки. Где-то внизу слышался стук – это мама чинила обувь Руперта. Незадолго до этого госпожа Кимберли настоятельно попросила Бена остаться у них и отправила одного из их сыновей с этой новостью и саженцами к ним домой. По правилам хорошего тона, брат Руперта теперь должен был остаться на ночь у них, и Бен всерьез беспокоился за целостность своей коллекции речных камней.

– Откроем заседание нашего клуба, – сказал Ру шепотом, зажигая старую масляную лампу. Это голос интонацией немного напоминал голос его матери на заседаниях общества садоводов, впрочем, других представлений о тайных обществах у Ру не было.

– Клуба?

– Именно. Мы наткнулись на загадку, которую просто обязаны разгадать, а старшие нам в этом не помощники. Ты это и сам понял.

– Подожди, – Бен поднял руки, собираясь сказать длинную речь о том, что не следует впутываться в неприятности, но под сердитым взглядом Ру произнес только, – может не стоит?

– О чем ты вообще?! Мы наткнулись на нечто действительно интересное. С тобой или без тебя, но я разгадаю, что скрывает Грач и остальные.

– А что, если это что-то опасное, Ру? Может они защитить нас хотят, потому и скрывают правду.

Ру сердито сопел.

– С тобой или без тебя, Бен.

Бен вздохнул. Средств против такого взгляда у него пока не было.

– Ну, хорошо. Что ты предлагаешь?

– Первое, – просиял Ру, – мы организуем клуб исследователей загадок и назовем его, ну, скажем, КИМ.

– Ким, значит?

Ру смущенно пожал плечами.

– Ну, Комитет исследователей мистики. Мистика – это такое слово, которое мама произносит, когда что-нибудь теряет и долго ищет.

– А я-то подумал, что это сокращение от Кимберли, – съязвил Бен.

– Да нет, что ты. Второе. Мы должны побольше узнать о том месте, где стоит заброшенный дом. Праздник у Линквудов совсем скоро и нельзя терять время, если хотим узнать его тайну. Хорошо бы еще раз взглянуть на карты Грача, а еще лучше – перерисовать их.

– Ну, это вряд ли, – ответил Бен, – Арчер теперь глаз не сводит со своего портфеля.

– Конечно. Но я подумал о рыжей Лизе Колин. Тебе стоит просто попросить ее стянуть нам одну карту, когда учитель Арчер придет домой. Это, конечно, не так просто, но тебе она не откажет, – с полной серьезностью в голосе сказал Ру.

Бен многозначительно промолчал и Ру сменил тактику.

– Хорошо, тогда подождем другого удобного случая. Может лет через пять.

– Ру, у меня прекрасная память! Мне не нужно еще раз смотреть на эти карты, дай мне бумагу, и я нарисую тебе копию той карты. Другое дело, что там нет ничего! Я помню, как был однажды в этих местах за фермой Ганн, там небольшая роща, земли Неприсоединившихся с высоким забором и все, никакого заброшенного дома.

– Ну, это мы еще увидим, – решительно сказал Ру, – вот только… вылазка наша обещает быть очень и очень опасной.

– Ты о чем? – нахмурился Бен.

– Сегодня я слышал, как господин Ганн разговаривает с твоим отцом, – сказал Ру страшным шепотом, – господин Ганн говорил, что не выполнит в срок поставки хлопка, так как в течение недели будет занят укреплением северной границы. Это очень странно, ведь вся их северная граница – это побережье озера, а за ней только ваши земли и вы одни из немногих семейств, которые сохраняют нормальные отношения с их семьей. Можешь узнать у отца, зачем они это делают.

Бен пожал плечами.

– Так он мне и ответил, Ру.

– Все равно спроси. Многие поговаривают, что он готовится к обороне.

Бен усмехнулся про себя. Насколько он помнил, за всю историю Конфедерации была только одна война, в которой был даже применен пистолет, но тогда речь шла о масштабном переделе земель, и, насколько знал Бен, их семья в ней не участвовала. Той войне предшествовал почти год перепалок в Совете и голод.

– Да, конечно! Разве что дядя Глен закидает их гнилыми яблоками.

– Тогда им потребуется забор повыше, – засмеялся Ру.

Бен поджал губы и огляделся, словно кто-то мог их подслушивать.

– Если папа узнает, что я согласился на это приключение, вместо того чтобы заниматься делом…

– Оторвет тебе голову, – предположил Ру.

– Нет. Он просто построит трехметровый забор вокруг меня.

Ру замолчал. Из окна подул холодный ветер и затрепал занавеской.

– Ничего он не узнает. Это я тебе обещаю. Так как насчет нашего тайного общества по раскрытию тайн и загадок?

Бен улыбнулся.

– Ну, это заманчиво.

– КИМ?

– Пусть будет КИМ.

– Ну, вот и отлично. Тогда начинай рассказывать последние новости, может выудим что-нибудь интересное для нас.

Бен поделился новостью о нападениях диких зверей, но Ру лишь пожал плечами. Ни о чем подобном он не слышал, да и едва ли это могло его интересовать.

– Звери не по нашей части, да и мало ли тут бродит хищников.

Бен выудил из-под матраса большую потрепанную книжку, и с заговорщическим видом разложил ее на полу. Бен сразу заподозрил, что точно такую же книжку он видел в школьной библиотеке, но промолчал.

– Смотри, вот список диких зверей севера с картинками. Псы.

Из книги на них смотрел хорошо прорисованный пес с наклоненной к земле головой. С его оскаленной пасти капала слюна, видимо для наглядности. Бродячие стаи были настоящей проблемой для северных ферм, но, к счастью, тех все еще отпугивал огонь.

– А вот посмотри – кабан.

Клыкастая морда щурилась маленькими хищными глазками. С позапрошлом году во время похода за древесиной подобный зверь напал на дядю Глена и сильно повредил ногу, дяде Глену, конечно. Сам же зверь уже через час занял свое место над костром и по всем северным землям разлился чудесной запах жареной дичи.

А на следующей картинке был медведь. В то, что они все еще существуют, Бен не верил, но картинка выглядела очень устрашающе.

– Ру, нет никаких медведей в доме Клаусов.

– А откуда тебе знать? – возразил Ру.

– Боишься?

– Нет, – Ру насупился, – я слышал, что старшие говорили о новой дикой стае, но медведя никогда нельзя исключать. Ты его видел?

Ру ткнул пальцем в картинку.

– А что скажешь, если мы выследим, откуда приходит стая и доложим старшим?

– Хорошо, но сначала заброшенная ферма.

Бен кивнул.

– Но ты ведь понимаешь, что мы говорим о ночном походе на окраину Ферм. Ночном, Ру! Даже городовые редко выходят на окраину по одиночке. А стая собак? Я уже молчу про…, – Бен многозначительно кивнул в сторону далекого леса.

В открытое все еще окно влетал прохладный ветер и приносил запах свежего сена. Вокруг были бескрайние поля, по которым тут и там ползали светлячки факелов поздних работников. Ферма Кимберли была почти в центре всех поместий и повсюду видны были квадраты грядок, полоски вспаханных и засеянных полей, круги фруктовых садов. Родную ферму Бен отсюда конечно видеть не мог. Зато было хорошо видно высокое трехэтажное здание Совета, над шпилем которого зависла звезда. На верхнем его этаже горел маяк как символ спокойствия. Он означал, что единственный городовой заступил на службу, чтобы беречь сон горожан от диких зверей из дальнего леса.