Юрий Кривенцев - Валькирия. Восхождение

Тем временем Думузи, сын Небес и пастырь праведных, величественно подошел к заранее подготовленной золоченой трибуне, снабженной легким шелковым навесом. У ее основания была скрыта приличной толщины ступенька, так что вставший на нее повелитель казался на голову выше любого из его подданных. Росту правителю придавал также кидарис – высокая коническая тиара из белого тонкого войлока с околышем из каракуля.

Белоснежный головной убор выгодно оттеняла окладистая черная (выкрашенная басмой) борода, сплошь завитая мелкими буклями.

Пара высоченных чернокожих рабов ретиво метнулась к государю, начав энергично работать опахалами, снабженными огромными страусиными перьями.

Царственно осмотрев людское море, лугаль обратил свой взор на совет старейшин и произнес:

– Дети мои, сегодня я был огорчен вестями о черных деяниях, творящихся в благословенном Уруке. Некая дева, простолюдинка, свободная, восемнадцати лет от роду, в течение одного дня умудрилась оборвать жизни пяти взрослых здоровых мужчин: трех ратников городской охраны, собственного отца и (о Небо!) сановного служителя храма чистейшего Ану, осквернив тело убиенного, совершив тем самым, тяжкое святотатство в отношении светлейшего бога неба. Душа моя темна от горечи, а разум смущен непониманием: как это хилое, юное дитя смогло сотворить подобное?

Думузи взглянул на подсудимую.

Тишина.

Конечно, Элао могла бы признать свою вину, обратить внимание судьи, что кара должна быть смягчена, так как все началось с преступления, совершенного самим сановитым Ка-Ахором, жестоко изнасиловавшим ее (при прямом содействии еще одного пострадавшего – ее покойного отчима). Могла. Но не такова была эта девочка. Тем более, что судьи и слушать не станут речи о вине писца. Храмовый служитель не может быть виновен, по определению. Ей не поверят. И что, склониться перед этими ханжами? Никогда! Она не выронила ни слова.

Лугаль продолжил:

– Любой невинный способен оправдаться речами и свидетельствами, а этой несчастной нечего сказать. Что ж, примем к сведению. Кто хочет высказаться по этому делу?

Из группы старейшин выступил Ма-Ктум – верховный жрец храма Инанну, по сути – второе лицо в городе, после царя. Невысокий, упитанный, совершенно лысый, со скудной бороденкой. Крякнув, он робко начал:

– Мой высокочтимый повелитель, осененный Небесами, верно заметил – хрупкая девочка просто не способна совершить подобное. Слышал, что десяток гвардейцев не могли одолеть это создание. Я много думал об этом и пришел к заключению, что есть только одно объяснение случившемуся.

– Я слушаю, – в желто-зеленых очах Думузи читался неприкрытый интерес.

– Все очевидно, о солнцеликий, девчонка одержима демоном (уж каким из них, мне пока неведомо). Только так можно объяснить ее необыкновенные боевые способности и неуязвимость.

– Хм. Если ей правит могучая сила, то каким же образом нам удалось-таки ее схватить.

– Замечу, господин двух рек и всего, что меж ними, при бегстве преступницу оглушил младший жрец нашего храма Инанну, – Ма-Ктум гордо выпятил широкую грудь, плешь жреца покрылась крупными каплями пота, – его руку направляла великая богиня, мощь которой неизмеримо выше силы любого демона. Только так мы победили ее.

– Твои речи резонны и убедительны, мой младший брат, – от невыносимой жары чело правителя тоже покрылось испариной. Я принимаю твои слова. Кто еще хочет выступить?

Тишина.

– Хорошо. Тогда я вновь обращаюсь к обвиняемой, – человек за трибуной обратил лицо к узнице. – Есть ли тебе что сказать в свое оправдание?

На этот раз девушка ответила:

– Не мне судить о своих грехах. На это имеют право только боги и ты, царь царей. Скажу лишь одно: все что содеяно – дело только моих рук, никакие высшие силы не имеют отношения к этому.

– Ты все сказала?

– Да.

– Да будет так, – первое лицо Урука возвысило голос. – Сим приговариваю тебя, несчастное чадо, к смерти путем побития камнями здесь, на главной площади государства. Казнь будет совершена немедленно.

– Господин, – согнувшись почти пополам, Ма-Ктум шустро юркнул к лугалю и что-то прошептал тому на ухо.

– Ах, да, – Думузи рассеянно хмыкнул, – мы должны соблюсти еще одну формальность. Есть ли здесь человек, готовый оспорить приговор, или сказать что-то по данному делу?

– Есть! – громкий возглас из первых рядов.

Ошарашенная толпа ахнула и зароптала.

Вперед выступил невысокий, очень смуглый мужчина лет пятидесяти, облаченный в странную, неместную одежду.

– Вот как? – уже заскучавший было сын Неба, с интересом взирал на смельчака. – По всему видно – ты иностранец. Кто ты? Откуда?

– Мое имя – Хема, национальность – дравид, моя родина – страна Харапп 29 29 Харапп – древнейшее дравидийское государство, существовавшее в III – II веках до н. э. на территории современной Индии (прим. автора). , что в устье реки Инд. Это очень далеко отсюда, так что не удивлюсь, если богоподобный не слышал об этих местах.

– Ты недооцениваешь нашу осведомленность, гость. Если ты говоришь об обширной Индской державе, то нам, безусловно, известно о ней.

– О великий лугаль, объем твоих знаний, поистине, не имеет границ. Конечно, и ты и я говорим об одной стране.

– Я рад, что наши земли посещают паломники из таких далеких мест. Но вернемся к делу. Что ты хотел сказать, гость Урука?

– Я купец, много путешествую, торгую весьма успешно и, слава Шиве 30 30 Шива – единственный из крупных богов индуизма, культ которого был растпространен в Индии еще до прихода ариев (прим. автора). , нажил скромное состояние, – мягкий, тянущийся, как мед голос иностранца успокаивал, расслаблял, отбивал охоту возражать. – Благо, я живу здесь уже почти год и мне известны законы вашей великой страны. Один из них гласит, что жизнь приговоренного преступника, каким бы тяжким не было совершенное им злодеяние, можно спасти богатым выкупом, соответствующим по ценности тяжести преступления. Если светлейший царь соблаговолит поступить согласно закону и назовет сумму, я готов заплатить.

Пока опешивший владыка переваривал услышанное, хитрый гость, дабы подтолкнуть судью к нужному решению, сделал знак и четыре чернокожих раба с трудом выволокли на мостовую перед трибуной увесистый сундук и откинули его тяжелую крышку.

Народ ахнул. Наполненный до краев ларец сверкал чеканным серебром.

– Здесь 600 сиклей. Если и этого мало, мой повелитель, могу добавить ладью, груженную боевым оружием из превосходной бронзы. Она стоит на приколе рядом, у восточного берега Евфрата.

Толпа возбужденно загудела. Фантастическая сумма! И все это за несчастную простолюдинку?!

История свидетельствует, что во все времена власти, как больших империй, так и маленьких городишек, были весьма падки на богатые подарки. Не стала исключением и данная ситуация.