Андрей Караичев - За серым окном

Дембель быстро освоился в деревне, почти не отдыхал, хотя родители уговаривали, – «Нет, спасибо! В Госпитале належался».

Устроился работать с отцом в поле. Невзирая на перенесённую болезнь, Игорь, трудившись на свежем воздухе, быстро набрал форму, хоть снова в бой.

Могучие широкие плечи и мускулы афганца ростом 190 сантиметров приняли прежний, грозный и красивый вид, в карих глазах заблестел радостный огонёк жизни, отросли густые русые волосы. В колхозе Сироту прозвали – «Илюша», по аналогии с русским богатырём, за его огромную комплекцию, большой кулак и сорок седьмой размер ноги.

Деревня афганцу нравилась: хорошие люди, просторный дом, небольшое хозяйство; красивые девушки, отзывчивые товарищи. Тем не менее через полгода «заныло под ложечкой», молодой ведь, тянуло в город, «покорять вершины». Распрощавшись с родителями, обещая часто навещать, Сирота отправился в Москву, благо, списался недавно с сослуживцем: тот звал к себе, обещал помочь устроиться.

Реальность обернулась иной – столица не оправдала надежд Игоря.

Меньше трёх лет не был в Союзе (деревню не брал в счёт), а так всё изменилось! Чего греха таить, Сиротин надеялся если не на почести, за службу Родине, то хоть на элементарное уважение… к нему же в большинстве своём, люди относились нехорошо, – «Мы вас туда не посылали!» – то и дело твердили афганцам зажравшиеся на волнах перестройки спекулянты, братки, красавицы.

– «Верните меня в мой Афган!» – стало душевным девизом Игоря в Москве.

Если иные граждане и относились к бравому десантнику нормально, то после знакомства, когда узнавали, что воевал, обязательно спрашивали, – «Ты убивал людей? А много? Тяжело стрелять в человека? Снятся загубленные души?»

Почему подобное всех интересует? Ответа сержант найти не мог. – «Какая вам разница? Что за мода доставать неудобными вопросами? Захотят – сами расскажут! А нет – так не лезьте в душу!»

Разумеется, Игорю приходилось убивать на той войне. Снились ли ему застреленные недруги или бои? Нет, к счастью – нет. Где-то слышал: лет через десять – двадцать, начнут мучить кошмары, а пока молодой, нечего переживать раньше времени. Правда, десантник запомнил первого поверженного «духа». Они спорили с ребятами, кто раньше из них это совершит, сколько врагов «нащёлкает» в раскалённых горах… пари выиграл Сиротин. Совесть не грызла, произошло всё на посту, в первом карауле: заметил движение в темноте и нажал на спусковой крючок. Расстояние неблизкое, опыта стрельбы мало, плюс сумерки, а попал! И наповал. Прапорщик тогда похвалил его, сказал, – «Не переживай, если бы не ты его, то он тебя и половину роты вдобавок».

Утром, когда Игорь подошёл близко к трупу «духа», немного пошатнуло. Тот лежал на камнях, с открытыми глазами, в неестественной позе; ветер беспокоил одежду убитого, песок на лице мертвеца… именно этот момент отпечатался в памяти сильно. Нет, жалко не было, просто испытал ранее неизведанное чувство, понять которое может лишь тот, кто прошёл через подобное.

Выбор у Сироты оставался невелик: продолжить жить в Москве и примкнуть к бригаде афганцев; вернуться к родителям, либо на малую родину – в Водопьяновск. Игорь избрал последнее. Тянуло именно туда, где родился и вырос, да и не нравилась сержанту столичная суета, столпотворения. Дома – самый раз! Не дыра, но и не миллионник, население более двухсот тысяч человек, полным ходом идёт расширение, процветание.

Проблема одна – к кому ехать? Родители в деревне, с друзьями давно не списывался, наверное, мало кто знает, что он жив. – «Да ладно! В Москве не пропал, дома и подавно устроюсь!»

Игорь лежал в постели с Настей Власовой: обнажённые тела обдавал лёгкий, майский сквознячок – девушка прислонила голову к могучей груди десантника, гладила его, что-то шептала, он не слушал.

Сирота вернулся в Водопьяновск месяц назад, в начале апреля 1990 – го года. Сориентировался быстро, нашёл подработку на некогда одноклассника, ныне кооператора, охранял того от местной шпаны, которая массово принялась играть в мафию. Проблем со вчерашними школьниками у сержанта не возникало, одна его богатырская внешность решала многие вопросы. Однако с теми, кто пришёл к шефу неделю назад… лучше не шутить. Времена нынче сильно изменились, кооператоров, недавних «спекулянтов», в народе не любили, в том числе и милиция, потому за них особо не впрягались. Вот и доили братки всех, кто занимался тем, что приносило прибыль «не за станком».

Начальник Игоря, делиться «честно заработанным» не желал, из-за чего неделю назад «неожиданно» пропал средь белого дня. Сиротин понимал в чём дело – не дурак. Знал и другое: проблемы с людьми в спортивных костюмах могут возникнуть из-за шефа и у него, отчего решил уехать на некоторое время в холодные края, подзаработать деньжат заодно. Нельзя сказать, что прошедший Афган десантник боялся кого-то или чего-то, просто с явлением «рэкет» и его яркими представителями раньше не сталкивался, а разум подсказывал – лучше не стоит… по крайней мере, в одиночку против банды не попрёшь… не кино ведь.

Сирота снял небольшой домик на окраине Водопьяновска возле Дона, где потише, чтобы переждать недельку-другую до отправки на север. И здесь снова ирония судьбы: вышел вечером пройтись вдоль реки, услышал женский крик – в камышах трое парней стараются взять силой девушку. Остаться в стороне от рождения справедливый Игорь не мог. Ввязался в драку… как ввязался? Раскидал троицу в разные стороны меньше чем за минуту. Спасённая девочка, придя в чувства, схватила афганца под руку и крикнула, – «Бежим!»

Преодолев с километр, остановились отдышаться, тут-то и заметил дембель, кого спас.

– Настя?! – Воскликнул сержант.

– Мы знакомы? – Всмотревшись в лицо спасителя, Власова опешила, – Игорь?! – Она считала его погибшим.

– Я…

Анастасия бросилась на шею к тому, кого обещала ждать из армии, расцеловывала.

Несмотря на смертельную обиду, Сиротин не удержался! Столько раз в армии, представлял себе момент встречи с «неверной», думал, он ей всё выскажет, то и влепит пощёчину, а здесь… не устоял. Страсть взяла накопленное.

Ближе к утру, под концерт сверчков и лягушек с Дона, Игорь решился спросить:

– Почему так, Настюш? Хоть бы написала: «Прости, два года слишком много», знаешь, насколько сложно, когда ты там, а тебя бросают? Парни стрелялись из-за подобного. Это, когда ты на гражданке, тебя кинули, оно неприятно, но… напился, погулял, нашёл другую и плевать! А там… там тяжело.

Власова начала оправдываться в своей манере, мол, – «Мы переехали, навалились большие проблемы и прочее».

– Ты знаешь, как я ревела, когда на тебя похоронка пришла? – Подняв голову и посмотрев прямо в глаза Сироте, нагло соврала Анастасия, – под поезд хотела броситься… девчонки успели оттащить. Так убивалась…