Анастасия Мартюшева - Трудно быть ангелом, или Хранитель поневоле

Некоторое время Денис молча рассматривал такое чужое и в то же время знакомое лицо, а потом повернулся к Олегу:

– Это кто?

– Это ты, – невозмутимо ответил тот. Видимо, он решил добить нового знакомого окончательно и, кивнув на лежащего под капельницами немолодого мужчину, сказал: – А это я.

Денис глянул и обомлел: у Олега и у того мужика одно и тоже лицо.

– Че тут происходит вообще?

– А чего ты удивляешься, – Олег был совершенно спокоен. – У нас обоих клиническая смерть, а, может, и того…

– Что «того»? – не понял парень.

– Просто смерть, – и он снова закурил, пояснив: – Надо успевать, пока есть возможность.

В эту ночь Лилия Станиславовна не ложилась спать. Она сидела за кухонным столом и думала. Перед ней лежал телефон, и она время от времени поглядывала на него, точно ожидая звонка. Женщина вздохнула и взяла мобильник; некоторое время она задумчиво крутила его в руках и только потом решилась – позвонила Альбине.

– Слушаю, – раздался в трубке сонный голос медсестры.

– Альбин, ты в больнице? – спросила Мартова.

– Да, я сегодня дежурю, – отозвалась девушка.

– Что с тем парнем?

– С каким?

– С Денисом Парамоновым.

– А, с этим… Ну, его прооперировали. Сейчас он в реанимации.

Женщина слушала и молчала. Медсестра уже закончила говорить, а она все молчала.

– Лилия Станиславовна, вы меня слышите?

– Да, да, – отозвалась женщина. – Семен Семенович что сказал?

– А что тут скажешь? Открытая черепно-мозговая. Вы же сами знаете: тут дело случая.

– Знаю, – вздохнула Мартова. – Спасибо, Альбин. Доброй ночи.

Денис проснулся от холода. Оглядевшись, он с удивлением обнаружил, что находится не в той маленькой комнате с медицинскими аппаратами, а в просторном помещении с серым потолком и каменным полом. Вдоль стен рядами стояли металлические столы, закрытые белыми простынями. На краю одного такого стола сидел Олег. Он, как всегда, был спокоен и неторопливо курил очередную сигарету.

– Где мы?

– В месте окончательной регистрации граждан, – ответил тот.

– Где?

– В морге, – Олег докурил и бросил сигарету. Она упала на пол, погасла и… исчезла.

– Не может быть, – пробормотал Парамонов, глядя в пол. – Я что, уже умер?

– Да, – кивнул собеседник и, немного помолчав, беспечно добавил: – И я умер, и все эти люди.

Он развел руками. Денис поднял голову, как бы спрашивая: «Какие люди?», но уже в следующую секунду он сам, своими глазами увидел «людей». Они – мертвенно-бледные, почти прозрачные, все в одинаковых пижамах – сидели на металлических столах, стояли вдоль стен, ходили, занимались своими делами и разговаривали друг с другом. Повсюду мелькали белые пижамы, то тут, то там раздавались голоса, кто-то даже смеялся. У окна, прямо на полу сидели два потрепанных жизнью и алкогольными напитками мужика, они играли в карты. У их ног валялись несколько бутылок из-под водки. Неподалеку от мужиков стояли и мило беседовали женщины. У другой стены яростно спорили двое мотоциклистов. Казалось, еще чуть-чуть и их словесная перепалка перерастет в драку. А в нескольких сантиметрах от спорщиков, на расстеленной куртке устроилась худенькая, наголо подстриженная девушка. Ее лицо скрывала белая медицинская маска, и окружающим были видны только ее печальные, серые глаза. Напротив девушки, на деревянной скамеечке сидели, взявшись за руки, старичок и старушка.

– Этого не может быть, – пробормотал Денис. – Бред какой-то…

– Трудно поверить, не правда ли? – усмехнулся Олег и вдруг предложил: – Хочешь: докажу, что так оно и есть?

Парень неопределенно пожал плечами.

– Иди за мной, – скомандовал Олег.

Они стали пробираться среди одинаковых, закрытых простынями столов. Олег был спокоен и даже весел; он приветствовал попадавшихся навстречу людей, жал им руку, кивал, улыбался и неустанно сыпал шутками. За ним, нахмурившись и сосредоточенно глядя себе под ноги, молча шагал Денис.

Олег остановился около очередного стола и, сказав: «Ну, смотри», потянул простынку вниз. В ту же секунду где-то совсем рядом раздался такой громкий и пронзительный женский визг, что Денис закрыл уши руками, а его товарищ по несчастью смущенно пробормотал:

– Прошу прощения, мадам. Я просто перепутал… – он повернулся к Парамонову. – Вот, точно здесь.

Олег откинул в сторону ткань, закрывавшую соседний стол; и Денис увидел того парня, что лежал на его кровати в реанимации. Проще говоря, он видел себя…

– Убедился?

Парамонов не ответил, молча поправил простынь и присел на краешек стола, в ногах у «того парня».

– Ну, и как долго нам тут сидеть? – поежившись от холода, спросил Денис.

– Это как повезет, – пожал плечами Олег. – Тут мужик лежал, Максимыч, так его брат мигом забрал, а вон там баба Шура. Ее, говорят, уже дней пять не забирают.

Парамонов повернул голову и увидел одиноко сидящую в дальнем углу маленькую, сухонькую старушку. Ее лицо покрывала паутинка морщин, на носу поблескивали очки, правая дужка которых была перемотана скотчем. Старушка вязала шарф, ее почерневшие и огрубевшие от работы руки на удивление ловко справлялись со спицами. Она одновременно быстро и

старательно вывязывала ряд за рядом; шарф становился все длиннее и длиннее. Он уже лежал на полу, словно огромная, свернувшаяся кольцами змея.

– Почему не забирают-то? – спросил парень. – Родственников нет, что ли?

– Сын есть, – сказал Олег. – Но он не то живет где-то далеко, не то просто не спешит… У тебя самого-то есть кто-то?

– Есть, – кивнул Денис. – Мать есть, жена, сын и сестра, – он немного помолчал и добавил: – Младшая.

– А у меня брат есть, – проговорил Олег и вздохнул, подняв глаза к потолку. – Эх, скорей бы уже туда… – он поймал на себе недоумевающий взгляд собеседника. – Семья у меня там: жена Сонечка и двое ребятишек – Анечка и Павлик. Уже три года меня дожидаются… – он замолчал и вытащил из кармана пачку сигарет.

– Будешь?

Денис покачал головой и оглянулся. Мужики по-прежнему играли в карты, а мотоциклисты подсели к девушке в медицинской маске, и теперь они втроем что-то оживленно обсуждали, весело смеясь. Дедушка с бабушкой сидели на лавочке и все также держались за руки. Женщины продолжали свою беседу. И только старушка в очках сидела совсем одна, в стороне от всех и вязала свой шарф.

Денис посмотрел на нее, на этот нелепый длинный шарф, и у него больно защемило где-то внутри, там, где при жизни было сердце…

Железная дверь громко и неприятно лязгнула и открылась. На пороге показались двое молодых санитаров с носилками. Денис слез со стола и встал поближе к стенке. Остальные обитатели морга не обратили на вошедших ни малейшего внимания – даже не взглянули в их сторону.