Maрк Шувалов - Сердцебиение. Роман

– Сам бы очень хотел это знать.

Она внимательно взглянула на меня, а я недовольно спросил:

– Зачем такая яркая помада?

Когда за ней закрылась дверь, меня обступила какая-то совершенно непривычная пустота. А ведь я всегда очень любил свою квартиру. Теперь же ни один из предметов меня не радовал, мало того, все стало казаться безвкусным, серым и холодным. Хотя я выложил немало средств на обустройство своего жилища в минималистском стиле с предпочтением цветов хрома и графит. И казалось бы, Саша должна была хорошо сочетаться с ними. Она и сочеталась, правда, только пока оставалась в своей офисной одежде, но нагота делала ее слишком уязвимой в этом строгом интерьере. И как только ее тело могло быть таким нереально гладким и нежным?

Я не находил себе места, хотя требовалось просто собраться на работу. Бессмысленно покидав папки с документами в сумку, я все-таки спустился к машине и вдруг между сиденьями увидел Сашин бейджик. Не помню, чтобы он был на ней в нашу первую встречу у меня в офисе, я бы обязательно обратил на него внимание. Вчера она вроде бы искала его, но так и не нашла. На нем значилось: Торгово-промышленный холдинг «Оптима», Александра Вейсман, секретарь-референт. Я положил его себе в карман и несколько минут не мог никак успокоить сердцебиение и завести двигатель. Референт, значит. Не слишком ли ты молода для такой должности, подумал я, с раздражением вспомнив о ее метросексуальном начальнике.

Каким-то ветром меня пригнало к ее офису. Он находился в огромном бизнес-центре и занимал целый этаж. Охране на входе я предъявил договор с Оптимой и сказал, что у меня возникли вопросы по проекту. Стараясь остаться незамеченным, я пытался найти Сашу, лавируя между стеклянными перегородками опенспейса, разделявшими столы многочисленных сотрудников холдинга. Но вдруг почти мне навстречу из кабинета с надписью «директор», вышел ее шеф и Саша вслед за ним. Я едва успел зайти за одну из перегородок, но Саша увидела меня. Они прошли совсем близко. Начальник ее спешил, поэтому ничего не замечал, а она, округлив глаза в мою сторону, резко провела гранью ладони по своей стройной шее, показывая, что потом сделает со мной.

Если бы она только знала, что это вовсе не мелкое хулиганство с моей стороны и не блажь. Мне скручивало все внутренности, даже дышать было трудно. Ее лощеный шеф просто подкосил меня. Я едва справился с чем-то похожим на спазм, и несколько минут на крыльце не мог отдышаться.

Лишь мой старый друг был способен помочь мне сегодня. По пятницам мы обычно встречались с ним, хотя в свое время учились в разных вузах и даже в разных городах – он в Питере, я в Москве, но всегда поддерживали близкую связь. Оставаться одному до вечерней встречи с Сашей у меня недоставало сил.

С Антохой мы дружили с 3-го класса и прошли огонь и воду. Хотя, конечно, это были всего лишь обычные фазы взросления, однако лишь с ним одним из всех моих приятелей я мог быть по-настоящему откровенным. Мы с ним облюбовали именно это кафе – нам нравилась здешняя обстановка, мягкие кожаные кресла и полу-кабины, отделявшие столики клиентов. Главное, здесь всегда имелись свободные места, можно было спокойно общаться и даже если мы прилично напивались, проблем не возникало – нам вызывали такси до дома.

Мой друг снял свой строгий офисный пиджак и ослабил галстук, а чтобы лучше меня видеть, достал очки, которые, будучи не у компьютера, надевал достаточно редко, поскольку считал, что без них выглядит более презентабельно. И сразу стал похож на себя семнадцатилетнего. Именно таким он был в старших классах гимназии. Когда был младше тайком от родителей в школе он снимал их и прятал в кармане, не хотел выглядеть ботаном перед девчонками, по причине чего делал много ошибок в контрольных. Между прочим, он сразу заметил, что я несколько не в себе. Тем более что сегодня расслабляться алкоголем я наотрез отказался.

– Лёка, не вижу твоей ослепительной улыбки, сражающей всех наповал, – обнял он меня, а потом сел поудобней и усмехнулся:

– Ладно, азиатчина, колись, в чем проблема.

– Проблема, да… – пробормотал я, прикидывая, как лучше описать ему то, что происходило со мной последние дни.

– Понимаешь, кажется, у меня мозги переклинило, – начал я.

– Что такое? Нервы?

– Да, наверное, хотя…

Я вкратце рассказал ему о секретарше, не называя ее имени и обходя интимные подробности.

– Не знаю, что теперь делать, со мной такое впервые. В этих делах я практически никогда не теряю самоконтроля, не терял до сих пор… Ты же знаешь, меня всегда хватало от силы на одну ночь, а тут остановиться не могу.

– Ничего себе! – воскликнул изумленный Антон, – Может, это козни конкурентов?

– Старик, мне не до шуток, – устало опустил я голову.

– Да понял я, понял. Нужно подумать. Может быть, ей что-то нужно от тебя? Секреты фирмы, например.

– Да какие у нас секреты? Обычное архитектурное бюро. Да и вовсе не она инициатор наших встреч.

– Лет девятнадцать-двадцать ей, говоришь? Она что, очень красива? У тебя есть ее фото? – спросил он, и я с изумлением понял, что даже не подумал щелкнуть ее на свой мобильный.

– Тот факт, что не она, а ты тащишь ее в постель, совершенно ничего не значит. Мало ли у бабского отродья замаскированных уловок, направленных на захват. С ними всегда следует быть начеку. Сам должен по опыту знать. Сколько их вокруг тебя увивалось, ты ж у нас неотразимый. Одни корейские глаза чего стоят, про губы вообще молчу.

– Хватит! Мне всегда было плевать на баб, ты же знаешь.

– Не скажи, и на старуху бывает проруха. Взять хотя бы феромоны. Сейчас даже синтетические изобрели, побрызгался и вуаля – ты уже магнит для противоположного пола. А еще – вдруг она что-нибудь подсыпает тебе в питье? Правда, слишком уж она молода, чтобы быть прожжённой и опытной. Хотя сейчас и в 13—14 лет бывают те еще лолиты профурсетки.

– Да не пили мы с ней ни разу! Я ее почти силой у себя каждый раз удерживаю.

– Вот как? Надо же, – удивился мой друг и задумался.

– А что, – вдруг оживился он, – говоришь, вы уже почти неделю встречаетесь?

– Пять дней, – обреченно уточнил я.

– Есть отличный способ охладить твои мозги – просто потерпи немного и дождись проявлений пмс у твоей новой пассии. Этот синдром частенько у баб бывает перед критическими днями примерно за три дня. Так что, по теории вероятности он может наступить у нее очень скоро. Редкая мамзель не стервенеет в этот период. Я это у себя на работе регулярно наблюдаю. А сами критические дни – как по мне, так это вообще трэш, реально способный отрезвить от любого любовного сумасшествия.

Я и сам иногда сталкивался с пмс у своих прошлых партнерш. Меня спасало лишь то, что все мои связи были не более чем на одну ночь. А, кроме того, любую слишком психованную от пмс мадам я тут же без стеснения отправлял от себя подальше, забывая о галантности. Впрочем, галантность я проявлял очень редко и только по необходимости. Например, при заключении выгодного договора с какой-нибудь заказчицей.