Семён Ходоров - Неисповедимы пути туриста

Тем не менее, следующий день я обозначил, как днёвка, что в военной терминологии трактуется как суточный перерыв при пешем движении войсковых частей во время свершения длительных маршей. В нашем понимании, это означало, что девочки будут плескаться в морской воде или в подогретом бассейне вместе с дегустацией мороженого, пирожных и других вкусностей в гостиничном баре. Мы же с Милой, чтобы не вычёркивать этот день из экскурсионной программы, сделали автопробег по средиземноморскому побережью Коста-де-Соль с остановками в небольших, привороживших наше внимание, уникальных испанских городках.

Пришло время, когда наступил последний день пребывания в нашем очаровательном отеле. Его мы решили посвятить поездке на Гибралтар, от которого нас отделяло всего сто двадцать километров. Я специально не поставил возле приведённого географического названия поясняющего существительного, так как определение этого термина многолико: его можно назвать и городом, и проливом, и полуостровом и даже государством. Википедия определяет Гибралтар как заморскую зависимую территорию Великобритании, находящуюся на скалистом участке южного побережья Пиренейского полуострова. Однако с 1969 года Гибралтар считался независимым государством, но всё равно оно было под юрисдикцией английской королевы Елизаветы II.

Всё отмеченное всего лишь преамбула к тому, что я хотел рассказать ниже. Признаюсь честно, что до момента подъезда к пограничному шлагбауму, я не ведал, что через несколько минут, после проверки документов, мы пожалуем в другое государство. Как только мы совершили это действие, перед нами открылась первая достопримечательность Гибралтара – взлётно-посадочная полоса местного аэропорта. Если, например, в израильском курортном городе Эйлат она проходит в центральной части города и всего на несколько десятков метров отдалена от шоссе, ведущего в Тель-Авив, что само по себе вызывает удивление, то здесь, в Гибралтаре, эта полоса для взлёта и посадки самолётов, просто уникальна. Дело в том, что единственная шоссейная трасса, которая соединяет это, уже английское, государство с Малагой, проходит, не подумайте, что вдоль, а именно поперёк этой полосы. Получалось, что через несколько минут наш Крайслер должен был проехать прямо по аэродрому, по бетонке, которой периодически касаются шасси авиалайнеров. Но не тут-то было. Нам не повезло, прямо перед нами загорелся красный сигнал светофора, и нам пришлось четверть часа ожидать, пока очередной самолёт не зайдёт на посадку. С другой стороны, когда светофор поменял свой цвет на зелёный, было просто интересно на своём автомобиле проехать через полосу, где только что приземлился самолёт.

Считалось, что в Гибралтаре три достопримечательности, скала, макаки и сам город. Нам сказочно повезло: мне удалось бесплатно припарковать машину под каким-то старым мостом у подножия этой «экскурсионной» скалы, что считалось большой удачей. Однако гораздо большим подарком судьбы оказался вид с этой, почти полукилометровой по высоте, обрывистой громадины. С вершины обозревался Гибралтарский пролив, соединяющий Средиземное море с Атлантическим океаном. Символичным являлся тот факт, что это море, которое я вижу каждый день с балкона своего дома в Израиле, находилось в его, можно сказать крайней, восточной части, а сейчас – мы находились на западной оконечности водного потока, который метафорически размещался посредине Земли. Однако для меня было намного значительнее, что с вершины гибралтарской скалы я, впервые в жизни, ясно видел невооружённым глазом очертания африканского континента. Да и немудрено: гид рассказывал, рядом стоящим, экскурсантам, что расстояние между двумя материками в этом месте составляло всего шестнадцать километров. Когда же мои глаза прильнули к подзорной трубе, установленной на вершине, я отчётливо увидел какие-то строения и дорогу, принадлежащие уже государству Марокко. Для меня жителя Евразии, пусть даже издалека, увидеть Африку, было, если и не праздничным, то особым, совсем не рядовым, событием.

Когда мы извилистой просеке начали спускаться со скалы, то набрели на вторую достопримечательность Гибралтара – единственную на всём европейском континенте колонию живущих в дикой природе бесхвостых обезьян-маготов. Около трёхсот приматов кувыркались, лакомились бананами и, конечно, активно знакомились с туристами, хватаясь за женские сарафаны и юбки, взбираясь наверх чуть ли не им на головы. До сих пор хранятся фотографии, где они гордо сидят на плечах у смеющихся Инны и Беаты.

И, наконец, сам городок Гибралтар. Первое, что здесь бросилось в глаза, это сочетание средиземноморской архитектуры и различных атрибутов Великобритании. На испанских, по форме, домах замечаешь многочисленные указатели, вывески и рекламу на английском языке. Да и само строение узких и живописных улочек переносит тебя в настоящий кусочек Англии, расположенный на берегу Средиземного моря. Чистота, множество цветочных клумб и подвесных вазонов создают обворожительную атмосферу не совсем обыкновенного города. Типичные британские магазины интересно вписывались в мавританскую и испанскую архитектуру.

Эти броские витрины заставили нас приложить немалые усилия, чтобы не оставить на этой улице большую часть содержимого своих кошельков. Однако отказаться от шопингового соблазна было непросто. Поэтому, Инна и Беата прибрели здесь какие-то английские «прикиды», которые мы, выражаясь русской терминологией, «обмывали» в таверне «Лорд Нельсон», названной в честь известного английского адмирала. Здесь нас угостили популярным гибралтарским блюдом Rolitos, которое мои дочери назвали «вкусняшкой». Оно представляло собой тонкие кусочки мяса, оборачиваемые вокруг сухариков, перемешанных с беконом, яйцами, оливками и специями. Запивали эту мальтийскую прелесть английским элем. Когда официант поставил на стол бокалы, наполненные этой, достаточно крепкой, пенистой жидкостью, моя Инна торжественно произнесла тост, которому сегодня исполнится четверть века, но я его всё равно помню. Она не сказала, а просто торжественно пропела:

– Дорогой папочка! За всеми этими скалами, обезьянками, разглядываниями африканских берегов мы чуть не забыли, что сегодня, 14 апреля, твой день рождения. Кроме пожеланий здоровья и удачи, я очень хочу, чтобы каждый год ты встречал его в другой стране.

Не было для меня более лучшего напутствия, чем этот наказ моей дочери. Забегая вперёд, скажу, что я свято следовал ему, уезжая, может и не в сам день рождения, но обязательно каждый год, на неделю-другую, за границу. За такой тост я был готов в этой гибралтарском пабе выпить не бокал, а бадью британского эля. Но не выпил потому, что завтра нам предстоял трудный день переезда в другой отель, в котором предстояло провести ещё одну неделю.