Анатолий Мусатов - Братство золотарей

– Подписка о невыезде. Вам придётся до конца расследования никуда не уезжать. Пока свободны, Курков.

Стариков, после ухода слесаря, с минуту разглядывал тетрадные листы. Он почему-то думал об эфемерности причин и следствий во взаимоотношениях между людьми. Странная, почти мистическая, связь до этого совершенно незнакомых людей, разом соединила их в единый спай. Он видел, как Курков отреагировал на улику, но Стариков не того ожидал. Реакция Куркова походила скорее на ошарашенного неожиданным известием, или просто застигнутого врасплох, но только не уличённого в тяжком преступлении, человека. Да, он подобрался, внутренне поджался, и всё же это не было похоже на защитную реакцию. Скорее его поведение было сродни его, Старикова, позиции, – следователя. Курков очень сильно смахивал на человека, который вдруг должен разгадать неожиданную загадку, а не защищаться от грозящего ему самому обвинения. «Ладно, посмотрим, дальше что будет».

Стариков встал и вышел из комнаты. В соседнем с ним кабинете находились оба члена его опергруппы:

– Олег, что-нибудь экспертиза показала?

Высокий круглолицый парень утвердительно качнул головой:

– По предварительному заключению генетического анализа крови из его медкарты в районной поликлинике, и спермы с трупа показали высокую степень идентичности. Всё! Так что, Володь, дело, кажется, выгорает.

– Подожди радоваться. Это ещё ничего не значит и нам придется попотеть. Если Курков причастен к делу, то он тоже прекрасно это знает. По крайней мере, в разговоре он никак не прореагировал на тетрадь.

– Ну и что? – ответил другой оперативник. – Мужик с железными нервами, – такого на арапа не возьмёшь! Надо брать его, пока не поздно.

– Ладно, ладно, разогнался! Ты в школе показывал тетрадь?

– Всё чётко, тетрадка его сына. Училка опознала её с ходу! – Борис хмыкнул. – Она даже прибавила, что второй такой она давно в своей практике не видела.

– А как в школе характеризуют парня!

– Да как, блин! Оторва полная! – Борис даже скривился. – С ним в компании ещё двое тусуются, точно такая же бритоголовая вшивота!

– Хм, скинхеды! – Стариков устало повёл бровями. – Нам ещё этого не хватало, политику пришьют, за папашу! Тут же наскочит какой-нибудь Лимонов и начнет верещать о дискриминации! Лепилин в своей докладной говорил о трёх пацанах, которых выгнал из подвала, а в разговоре определённо указал на то, что опознал в одном сына Куркова. Значит так! В разработку надо взять обе версии, что-то тут, в этом деле, я чувствую, есть какая-то связь между старшим Курковым и младшим.

– Что именно? – спросил недовольно Борис. – Всё же ясно, не надо умножать сущностей сверх необходимого, как говаривал один очень мудрый человек. Версия, – толще не бывает, как железобетонная свая!

– Версия, говоришь? Я тебе сейчас набросаю столько версий, и все они будут не менее убедительны! Первая, – сынок изнасиловал и убил, испугался, поплакался отцу. Тот расчленил тело, чтобы незаметно вынести и спрятать. Версия вторая, – сам младший Курков со своими корешами всё сотворил, и папаша тут не при чём! Версия третья, – вообще не они, а мстительный дружок спрятал трухню младшего Куркова, когда они занимались суходрочкой, измазал ею тело убитой им девочки, и подбросил тетрадку! Версия четвёртая…

– Ну, ладно, хватит, – поморщился Борис, – вечно ты все усложняешь! Будем работать.

– И первым делом, что нужно будет сделать, – это выяснить поминутно, где на момент свершения убийства находился старший Курков. Это тебе. – Стариков ткнул пальцем в Олега. – А ты, Борь, возьми на себя младшего. Поспрашивай осторожно, да не его самого, время ещё не пришло, а тех, кто мог видеть или знать о нём в эти дни все. Дело не хилое, понятно, но ты уж постарайся! Я к полковнику, отчитаться.

…а образованностью выпендривайся у себя дома! Тут тебе не на диване валяться, книжки почитывать! Здесь технику знать надо, а на арапа не пройдёт! – Алексей напыжился, и всем показалось, что он даже вырос, увеличился в размерах, с таким видом он оглядел всю собравшуюся компанию слесарей. – Тут не тараканов давить надо, а головой мозговать…

… – у кого она есть, – ехидно закончил Виталий. – Некоторые думают, если они научились козырять, то и голова у них на месте. Не за то ли таких из армии пнули, что к пустому месту руку прикладывали и даже не догадывались об этом?

Мужики тихим добродушным смешком обозначили своё знание адресата, в кого бросил свой камешек Виталий.

Алексей насупился, схватил газету и, закрывшись ею, пробурчал:

– Я и говорю, – некоторые болтать горазды, а когда нужно хотя бы компакт поставить, так один не просекает, а только кучей, знатоки хреновы!

Оник, не очень жаловавший подобные словесные разборки, примирительно сказал:

– Э, мужики! Один так знает, другой по-другому. Кому от этого плохо, да? Я вот что скажу, – всем плохо! Денег мало, работы много, – чего делить?

– Кому как! Вон Васька с верхней диспетчерской, – кого надо прикармливает, потому и сам рожу наел – только что сало со щёк не капает!

– Да брось, Вить, – ввернул слово Виталий, – мужик правильно живёт! По нынешним временам не будешь делиться, – херня приключится! Сами найдут и заберут!

– Чего брать, да и у кого?! У тебя, что ли? Разводной ключ, да и у того «губа» уже приварена! Васька на той диспетчерской общак держит, через него все халтуры идут! Мужики ему отстёгивают, он наверх куски отсылает, а сверху ему предвариловку по халтурам спускают, потому у них бабки и водятся! – Виктор презрительно хмыкнул.

– А чего ж ты? – Лёха выглянул из-за газеты, растянув губы в ехидной ухмылке. – У самого кишка тонка? Хрен с два! Васька – мастер что надо, вот и прут на него заявки, а тебе ещё губой шлёпать до него с пяток лет!

– Да ладно, чья бы мычала… Ты-то у него сам в наваре сидишь, знаем мы!

Витя, прикрывшись равнодушной миной, обернулся к Стасу:

– Видал? Нет, чтобы наши халтуры, с нашего участка не уплывали, так это он о них Ваське трепется!

– Ты, замылься в тряпочку, мудила хренов! Вон на тебя до сих пор заявка с триста второй висит за перетяжку бачка! Иди лучше бачок поменяй, да за свой счёт! «Череп» уже знает, что ты расколол его, так что новый у него хрен с два обломится!

Лёха победно вытаращил своё круглое личико и насмешливо оглядел всех. Виктор исподлобья глянул на Лёху, прокашлялся и спокойно сказал:

– Чё ты рыпаешься, стручок морковный? Я тебя предупредил, – ещё раз какая заявка уплывет отсюда, ты у меня свой газовый баллон сожрешь за раз! Я об этом узнаю сразу же, понял меня, прапор дрюченный?

При полном молчании оторопелых мужиков Витя поднялся и кивнул Стасу:

– Пошли на заявку.

Выйдя на улицу, Виктор сказал Стасу с такой интонацией, будто в слесарке не договорил: