Константин Энбо - Тюльпаны

Да, с утра всегда всё по-другому. Стас решил не спешить домой, а для начала обдумать то, что с ним произошло. Из-за врождённой наивности ему хотелось кому-то об этом рассказать, с кем-то этим опытом поделиться. Но здравый смысл говорил этого не делать, ведь все сказанное им в последствии будет использовано против него же. Он сел на лавочке в городском парке. Шумел фонтан. Дети возле него катались на роликах. Стас вспомнил про Витьку, интересно, как у него сейчас дела. Небо загремело, стал моросить мелкий дождик. Стас встал с лавочки и тяжелой, безысходной походкой пошёл домой. Он думал о том, как закроется в своей комнате и ляжет спать. Завтра его ждал выходной день, бессмысленный и пустой.

Утром в квартире пахло кофе. Родители разошлись по своим работам, и Стас остался с Викой. День был пасмурным, солнце спряталось за тучи и даже не думало выходить. В такие дни меньше всего хочется проявлять активность.

Он взял альбом с семейными фотографиями и пошёл с ним на кухню. Вика сидела за столом и не могла оторвать взгляд от книги. Стас с шумом кинул толстый семейный альбом на стол, так что Вика подскочила на стуле.

– Ну что? Повспоминаем?

Она улыбнулась.

– С чего бы вдруг?

– А когда, если не сейчас?

– И кто, если не мы? Раскрывай альбом, всё моё внимание принадлежит тебе.

Первыми шли фотографии Витьки, ведь он был самым старшим. Далее были детские фотографии Стаса и Вики. Новый год, вот Стас в костюме зайца, а Вика в костюме лисы. Вместе они стояли под ёлкой, где лежали подарки. Вика засмеялась.

– Я помню, как ты стишок на табуретке рассказывал, было мило.

– Ты не можешь этого помнить, ты была слишком малая.

– Но я ведь каким-то образом помню.

Следующая фотография была с моря, вся семья дружно сидела в спасательных жилетах в лодке.

– О, а вот тут ты Витьку укусила, прямо на лодке.

– Он сам виноват, целый день меня тогда доставал.

– Но ведь можно было это сделать после лодки, это было не по технике безопасности.

– Не по технике безопасности целый день надо мной подшучивать, ничего плохого, кроме испуга родителей, в тот день не произошло.

На фотографии была Вика с огромными бантами и за партой. На парте лежали Букварь, ручка и букет цветов. Она посмотрела на Стаса, тот улыбнулся.

– Школа.

– Ага, каторга, через которую нам всем надо пройти.

– Я бы не назвал это каторгой.

– А я думала, что каторга – это когда ты не имеешь права выбора.

– В этом мире есть вещи, которые ты любишь?

– Все, кроме тех, которые связаны с людьми.

В дверь постучали. Стас и Вика переглянулись.

– Интересно, кто это может быть?

Дверь пошел открывать Стас. В подъезде перед ним стоял молодой, худой парень в очках с большим букетом цветов. Он попросил позвать Вику. У Стаса от такой картины поднялось настроение, он сказал, чтобы сестра подошла к двери, ибо за ней прискакал принц на белом коне.

Вика подошла к входной двери, парень начал что-то говорить, но она демонстративно захлопнула перед ним дверь.

Стас очень удивился такому поведению, он уже хотел догнать парня и поговорить с ним, но понял, что не знаком с предысторией, поэтому пришел к выводу, что не стоит лезть не в своё дело.

– Я уж и не знаю, стоит ли рассказывать родителям о том, что я только что увидел.

Вика посмотрела на него злобным взглядом.

– Думаю, не стоит.

– Так мы досмотрим фотографии?

– Не сегодня, у меня уже нет настроения.

Она забрала с кухни книгу и пошла к себе в комнату. Стас остался стоять в коридоре, ему было ужасно любопытно узнать, что это за парень и почему она так себя с ним повела, но всему своё время.

Погода становилась всё пасмурней и, похоже, дело шло к дождю. Одному альбом с фотографиями смотреть не хотелось, поэтому альбом вернулся на полку. Как обычно в такие дни, на помощь прило любимое увлечение.

Стас достал из папки белый лист бумаги и простой карандаш, остро заточенный ножом.

Ничего конкретного он никогда не садился рисовать. Стас понимал, что именно будет изображено на рисунке, только после первых проведённых им линий. Большинство набросков были грязными или недорисованными, но для него это была словно папка с личными, понятными только ему фотографиями, которые описывали моменты из его жизни.

Качество изображения было неважным, но роли это никакой не играло. В некотором плане он был зависим от того, что делает, и если надолго забрасывал своё хобби, то начинал думать только об этом. Ему нужно было нарисовать хоть что-то, провести хотя бы пару линий по белоснежной бумаге.

Квартира погрузилась в тишину, звук трения карандаша о бумагу отправлял Стаса в медитативное состояние. Состояние, в котором он играл роль созидателя, когда линии переходили в силуэт, силуэт в образ, когда он откладывал лист и начинал следующий, и так до того времени, пока средний и указательный пальцы не начнут болеть. Именно эта боль служила сигналом того, что на сегодня достаточно, и лимит рисования временно исчерпан.

Улица за окном опустела, в клумбе о чем-то очень громко спорили коты, машины парковались, и люди, выходящие из них, разбегались по подъездам. Ударил гром, небо стало тяжелое и злое, на улице пошёл мощный ливень.

Спустя некоторое время Стас обнаружил, что он уснул прямо за столом. Подобное с ним случилось впервые. Вика шуршала посудой на кухне, вкусно пахло жареной картошкой. Стас уснул так крепко, что на какое-то время ему показалось, что история с приходившим к Вике парнем с цветами ему приснилась. Но, посмотрев в окно на последствия ливня, он восстановил всё в своей памяти. По городу стекали коричневые ручьи с пеной, будто миниатюрные горные реки, но только с грязной водой.

Стас вспомнил, как в детстве он любил мерить глубину луж после дождя, иногда даже набирая через верх резиновых сапог. Ужасно хотелось есть.

Он вышел на кухню. Вика с невозмутимым лицом готовила жареную картошку и гречневый суп одновременно. Стас молча сел за стол.

– Через пятнадцать минут будет готово. Ты уснул прямо за столом, я первый раз такое вижу.

– А как я удивился, когда проснулся. Не знаю, что произошло, может быть погода на меня так повлияла.

– Мне нравится такая погода, по крайней мере, никто к тебе не пристаёт.

– Что за парень к нам приходил? Точнее, не к нам, а к тебе.

– Он работает в библиотеке, около года назад начал проявлять ко мне лишнее внимание. Я считаю, что он находится на работе, и подобное поведение с его стороны абсолютно не компетентное. А в последние несколько месяцев он начал действовать уж слишком радикально. Прийти ко мне домой, ещё и с цветами… А если бы отец или мама дверь открыли, господи, какой стыд.

– Почему ты не даёшь ему шанса? Может быть, стоит попробовать себя в отношениях?