Константин Энбо - Тюльпаны

Поднимаясь по лестнице, Стас думал о Витьке. У него никогда даже мысли не было, что брат может покинуть дом, ведь с самого рождения они были вместе. А скоро и Вика может уехать. И родители тоже не вечны, так что же делать простому человеку, когда в жизни у него не остается никакой опоры? Наверное, пить и в тумане мыслей пытаться найти эту самую опору там, где её никогда не будет.

Только лишь заполночь Стасу удалось задремать. К утру стало холодно, а тело будто весило в 2 раза больше. Стас умылся, заварил себе чай и пошел вниз выключать свет. Обычно этим занимались на смене караула, но его молодой организм требовал размять мышцы.

На смену пришел третий охранник по имени Андрей. Это был мужчина средних лет, коротко стриженный, с натянутой, грустной улыбкой и татуировкой в виде черепахи на правом предплечье. Он был уже наслышан о новом работнике и расспрашивать ничего не стал. Андрей вяло поздоровался и начал курить сигарету из окна. У Стаса появилось ощущение, что на работу он пришел отдохнуть от своего дома, а может и от жизни в целом.

Выйдя на улицу после смены, Стас оглянулся. Маяк был огромен, будто Вавилонская башня, и ему опять захотелось его нарисовать. «Тюльпановы Сады». Кто вообще придумал это название?

Утренние машины пролетали по широкой городской трассе, город был холодным и сонным.

Стас хотел зайти в гараж, но потом подумал, что еще слишком рано и навряд ли там кто-то будет. Он отправился домой, подгоняемый мыслями о том, что сегодня практически не спал, и неплохо бы успеть выспаться перед выходными.

Квартира встретила его ароматом кофе. Это означало, что Вика уже была на кухне, пока родители спали. Кофе она всегда пила без сахара и почему-то из большой чашки для чая. Стас сел за обеденный стол.

– Ну, как всё прошло?, – начала разговор сестра.

– Вик, я как-то никогда об этом не задумывался до сегодняшнего дня, а почему «Тюльпановы сады»? Кто вообще придумал это название? Каким боком маяк относится к цветам?

Вика сделала большой глоток и поправила сползавшие вниз по носу очки.

– Это название пошло из народа, точнее, того народа, который был внутри маяка. От каждого блока, который ты охраняешь, идут провода, а на их конце висят разноцветные штекеры, которые в простонародье называют «тюльпаны».

– Вау, это очень тонко. Откуда ты вообще это знаешь?

– Меня больше удивляет, что ты этого не знаешь.

– Ну, человек же не может знать все.

– Достаточно знать больше, чем другие.

Стас поднялся со стола.

– Да, Вика, будешь ты с родителями до конца жизни жить, я чувствую.

– А это так плохо?

– Не знаю, лично я спать.

Он обнял сестру и закрыл дверь уже своей комнаты.

Спал Стас плохо и рывками, его не покидало ощущение, что он до сих пор на работе. Так и не отдохнув, он заварил себе фруктового чаю, взял карандаш и стал рисовать Марс.

Еще недавно эта планета считалась невообразимо далёкой. Для многих и сейчас это место, где обитают зелёные человечки с большими головами и хрупкими телами. А для кого-то с годами Марс стал понятным и скучным, как и многое во взрослом мире. Жизнь становится серой, когда в ней не остается места неизведанному.

Отец и мать куда-то ушли, Стас тоже решил прогуляться. Недалеко от подъезда стоял железный, выкрашенный в желтый цвет киоск, на его боку была выцветшая синяя надпись «Пиво, Соки, Воды».

Когда Стас был ещё ребенком и ходил с матерью в этот киоск за ароматным тёплым хлебом «кирпичиком», он постоянно думал о том, что хорошо было бы пробраться туда ночью. Продуктовый магазинчик казался ему тогда тайником с сокровищами и запасами еды. Сейчас же, спустя время, из всего содержимого киоска его могла заинтересовать максимум молоденькая продавщица Света, которая училась с ним в параллельном классе.

Чуть ближе к городской трассе стояла желтая бочка-прицеп с красной надписью «Квас». Еще недавно заиметь такую было мечтой каждого начинающего предпринимателя, но потом их стало так много, что интерес постепенно угас.

На лавочке возле детской площадки пенсионеры играли в шахматы. Рядом с ними Стас заметил дядю Женю, который шел ему навстречу.

– О, Стасик, привет, ну рассказывай.

– Та что рассказывать? Вроде работаю, а денег как не было, так и нет.

Дядя Женя засмеялся.

– Ну ведь всех денег не заработаешь.

– Мне бы и части хватило.

– Ты ещё молодой, всё будет.

– Может быть.

– Ты, главное, не опускай руки.

– Стараюсь.

– Ты куда идёшь?

– Прогуляться вышел.

– Ясно. Ну, не скучай.

Он похлопал Стаса по плечу и ушел. По трассе с грубым рёвом мигалок пронеслась пожарная машина, Стас проводил ее взглядом и отправился в парк. Там он встретил двоих своих школьных приятелей.

– Слышишь, Стас, а это правда, что ты сторожем на «Тюльпановы сады» устроился?

– Правда.

– И как там?

– Да вроде ничего необычного, огромные комнаты и старый хлам.

– Хлам?! Да ты вообще в курсе, что ты охраняешь? Каждый из моих знакомых душу бы продал, чтобы оказаться на твоем месте.

– И что же такое я охраняю, за что можно продать душу?

– Ты реально не знаешь или просто смеёшься сейчас?

– Реально.

Одноклассники переглянулись.

– Ладно, идем.

Втроем они зашли за угол, где стоял старый магазин. Там они взяли по бокалу разливного пива и сели на улице под укрытием. Беседка была сделана из нарезанных пней, самый большой был посередине вместо стола, а маленькие вокруг выполняли роль стульев.

– Сервера, Стасик. Каждый из них – это огромный и непознанный мир.

Второй одноклассник надпил пену из бокала.

– Я бы на твоём месте там точно не заскучал.

– Не знаю, пацаны, – ответил, наконец, Стас. – Это просто легенда, вы все слишком романтизируете. По факту, там этажи пыльной старой рухляди.

– Ну, некоторые вещи на первый взгляд именно такими и кажутся.

Они выпили пиво и разошлись, Стас почувствовал себя уставшим и отправился домой спать. Думать ни о чем не хотелось.

На следующий день пошел дождь, выходить из комнаты было бессмысленно. Иногда, для большей продуктивности, человеку полезно побыть в одиночестве, ответить самому себе на некоторые вопросы.

Стас сел за стол и начал перебирать стопку своих свежих набросков. Из головы не шел вчерашний разговор.

Они говорят о том, о чем совершенно не смыслят. В чужих руках конец веревки всегда толще, а хорошо там, где нас нет. Никогда бы не подумал, что кто-то вообще помнит это заброшенное место.

Он посмотрел в окно. Мокрый и квадратный город. Грубый, без вкуса, где все как-то по инерции, где каждому по возможности, а не по потребности. Тем не менее, архитектура завораживала своей простотой и масштабностью. Поля из серых бетонных коробок, которые стали данностью, будто вековые леса, которые впитали в себя мудрость действительности и теперь готовы поделиться ею с человеком, но только с тем, кто по-настоящему может видеть и слышать, а не заниматься имитацией, как большинство людей.