Дмитрий Роюк - Запах

– Помучить говорите…, – Джек поднял глаза, и я услышал обиду в голосе. – Да я не сплю уже, который день.

Его взгляд тоже говорил об обиде. Джек догадался, что с моим появлением он главный подозреваемый.

– Ладно, давайте начнем с того: почему вдруг Космос исчез?

Я подтянул к себе остывшую чашку с кофе и надкусил сэндвич. Джек начал, как на исповеди. Опустив глаза, заговорил рассеяно, но потом его голос выровнялся. Первые слова дались тяжело по причине, что они с братом были не делимы. Всегда были вместе и никогда не ссорились. И тут вдруг, Каин поднял руку на Авеля.

Речь потекла спокойно. Космос вернул руки на стол и даже немного начал ими жестикулировать, находя в воздухе нужное слово. Может быть, он уже успел отрепетировать рассказ и поэтому выглядел чересчур правдоподобно. Язык жестов, казалось бы, полностью был на его стороне и не выдавал сомнений в том, о чем повествует Джек. Но все же я не специалист по языку тела и не разбираюсь во лжи также хорошо, как Пол Экман, автор бестселлера по психологии «Теория лжи». У меня свое оружие – нос. Я аккуратно наклоняюсь через стол, чтобы взять еще один невкусный сэндвич, и попадаю в воздушное поле, окружающее Джека. Я слышу неприятный запах пота. Судя по крепким рукам Джека, и выделению в зоне подмышек, он занимается серфингом, постоянно в море и поэтому не использует дезодорант. Или он потеет, потому что чего-то не договаривает?

В характеристике о братьях, я узнал, что Космос и Джек являются гражданами России и работают над новым приложением в сфере IT-технологий. И чтобы попасть в Google, они изменили имена, объяснив это тем, что так проще пройти отбор. Так как их приложение разработано для защиты от пиратства и копирования чужих идей, они придумали себе прозвища и поменяли данные своих паспортов.

Оба не женаты. Оба мечтают о профессиональном росте, а в свободное время занимаются архитектурой и виндсерфингом. Это такой же вид серфинга, как и обычный, только спортсмен стоит на доске и держит в руке парус. Из-за сильных ветров в Хугарде виндсерфинг очень популярен в этой части Египта.

Со слов Джека, Космос проснулся рано, до начала рассвета. Джек встретил брата около ванной комнаты. Они обменялись пару тройкой фраз. Космос объяснил, почему так рано встал. Во-первых, из-за того, что ветер выбивал окно в раме. А во-вторых, пока он дойдет до пляжа, выйдет солнце и он успеет прыгнуть на доску и поймать парусом воздушный поток. В-третьих, в последнее время Космос любил бывать в одиночестве.

Джек ждал брата на завтрак. Они обычно встречались в небольшом итальянском кафе, где им приносили отварные яйца с моцареллой и горячие тосты. Оба пили горячий американо без молока и сахара. А затем отправлялись к себе в номер разрабатывать идеи, или шли загорать на пляж.

Но в это утро Космос не вернулся с пляжа. Джек, глядя на время, решил сходить в номер, проверить брата. Обнаружив комнату пустой, он отправился к морю.

На золотистом песке под открытым солнцем лежали шорты Космоса и полотенце. Джек поднялся на причал и прошел по мосту до конца. Но Космоса нигде не было. Он его постарался позвать. Никого. Ветер кидал слова Джека, как камни об воду, и топил в соленой воде.

Джек решил обратиться в полицию.

Сначала полиция не хотела искать в воде тело, объясняя возможность, что Космос просто решил прогуляться вдоль берега. И пришлось потратить еще много времени, чтобы прочесать в округе все пляжи. Затем все-таки прибыла спасательная лодка и выгрузила двух водолазов.

Так продолжались поиски, пока не зашло солнце, и наступила непроглядная темнота. В Египте солнце заходит довольно рано. Около пяти-шести часов и любой город превращается в мистическую Долину Мертвых. Ночной ветер остужает горячий песок и, завывая, нагоняет неприятные воспоминания.

Вернувшись в номер с опустившимися руками, Джек налил себе полный стакан рома и до утра не проснулся.

– А что насчет ссоры?

Глаза Джека резко потупились. Он не мог понять, как я об этом догадался. Я знал еще одну старую мудрость, которую рассказал мне Гарри. «Когда люди недовольны друг другом их сердца отдаляются. Для того чтобы покрыть это расстояние и услышать друг друга, им приходится кричать. Чем сильнее они сердятся, тем громче кричат. Потому что их сердца находятся очень близко, и расстояние между ними совсем маленькое». Но что же братья? Мой мозг способен извлечь из окружающих ароматов больше информации, чем обычные люди. Торибоны – это феромоны, которые выделяются в случае опасности и свидетельствуют о страхе и тревоге. С их помощью родственники пострадавшего животного узнают об опасности, которую может таить место, где произошло нападение.

Вот этим и пахнет фланелевая рубашка Космоса. Ведь Джек пришел в его одежде. Ведь он ее надел, чтобы объяснить в первую очередь себе, что он сожалеет о ссоре с единоутробным братом и единственном родном человеке во всей Африке. Получается, братья начали кричать друг на друга, а дальше Джек чего-то испугался. По всей видимости, это не первый скандал. Так, как Космос полюбил одиночество. То есть перестал ценить время, проведенное с братом.

– Вы часто соперничали?

– В детстве да. А сейчас нет. – Он почесал затылок. – Но мы почему-то не можем поделить девушек.

– Так кто ударил первый?

По правде говоря, я не знал: была ли драка. Я просто пошел ва-банк.

Джек заерзал на скамейке.

– Наверное, я.

– То есть ты не помнишь?

– Это было ночью по выходу из бара. Я держал в руках полный бокал с пивом. Не знаю, как так вышло, скорее всего, я был сильно пьян. Мы начали говорить о девушке по имени Саша, и я ударил брата бокалом в лоб.

Я, почему-то сразу же подумал о Мире. Но тут же отмел воспоминания в сторону.

– Кровь на лбу?

– Да, я предложил поехать в больницу.

– И вы поехали?

– Да, мы вызвали такси, но… Космос не доверяет местной медицине. Я начал его умолять. Все-таки это другой континент и никто из нас двоих не знает, какую заразу можно занести через рану.

– Значит, вы поехали домой?

– Да. Мы немного еще начали ругаться. Космос сказал, что у меня не все в порядке с психикой. И он устал от моих истерик.

Я почувствовал, как стенки моего горла начали сужаться. А голубая вена на лбу зашевелилась маленькой гадюкой. Я постарался сморгнуть накатившие воспоминания, но образ Миры уже стоял перед глазами стеной. «Мира тоже уставала от моих истерик».

– Вас кто-нибудь видел?

Почему, когда я спрашивал, я верил в то, что их никто не видел, как и меня в тот день с Мирой.

– Скорее всего, нет. Я не припомню, чтобы кто-то из знакомых прошел мимо нас, когда мы выходили из машины.

– А допустить то, что вас можно было услышать?

Джек резко выпрямился.