Ольга Манскова - Город Дождей

Итак, в деньгах абсолютно не нуждаясь, Линда попала на «Пупси-Бест» просто ради какого-то разнообразия в своей монотонной жизни. А ещё потому, что в голову ей приходили песни. Она имела хороший слух и умела играть на нескольких инструментах. Но пошлость конкурса стала настолько её раздражать, что под конец она выкинула фортель, сымпровизировав скандальную песенку…

В поведении, в манере держаться, в словах Линды Кроласу почувствовалась какая-то затаённая грусть. Одиночество. Растерянность человека, вынужденного постоянно заниматься не своим ремеслом.

Линда рассказала ему, уже не для печати, что это занятие, ведение дел ателье, ей поручил некий дядя Ося. Это был человек из клана торговцев. Дядя Ося признал её своей родственницей и пристроил к визаж – делу, предварительно пригласив мастериц для её обучения. Когда Линда, неожиданно для себя, оказалась в Ростове, он помог ей выжить в этом городе. Сам дядя Ося с головой погряз в торговых делах. Иногда полулегальных, а иногда – даже выходящих за грань. Сейчас он являлся маклер-бароном среднего ранга и жил в Батайском районе Ростова.

В будущей статье Кроласа, они намеренно указали даже адрес Линды: вернее, название её ателье, ну, а его адрес вычислить было не сложно. А также, провозгласили якобы её желание контактировать с любым казино или молодёжным мюзик-клубом… Потому, что терять ей было уже нечего: хуже, чем интерес «серых», не было в городе ничего. Кролас был в этом абсолютно уверен: он сам с этим сталкивался. Два года назад пропал его сосед по лестничной площадке, медик по образованию. После того, как поначалу за ним таким же образом начали наблюдать «серые».

Поглаживая лисокотёнка, которого она назвала Кари, Линда просила закончить заметку о ней фразой о том, что она согласна участвовать во всех культурных массовых мероприятиях города.

А потом, она проводила незваного гостя до дверей своей комнатки и подала ему на прощание бледную узкую руку.

– Боюсь, всё это поздновато, и за мной придут уже этой ночью. Вас тоже могут задержать по дороге, и эта заметка в печать вовсе не выйдет, – и Линда грустно улыбнулась.

– Надеюсь, что нет, сегодня вас ещё не посмеют тронуть. У вас, в конце концов, какая-никакая охрана наблюдается. Позовите ребят своего… как там? Дяди Оси, – сказал Иоганн.

– Мой охранник, при входе, если что, вызовет целый отряд; они совсем неподалёку. Но, я не хотела бы этой бойни: все торговцы Города – против серых… А такая заварушка легко может начаться. И, полагаю, серые всё же победят.

На фоне огромного окна-иллюминатора, зашоренного сейчас непроницаемым супер-покрытием, изображающим звёздное небо, Линда была хрупкой и беззащитной. В своём чёрном облегающем платье, с огромными печальными глазами, она казалась девушкой, сошедшей с древнего киноэкрана.

Иоганн сфотографировал её с помощью редакторского микроскотча.

– А сейчас, возможно, они уже пронюхали, что у меня – посетитель, и явно не клиент ателье. В таком случае, вас снаружи уже поджидают, – взволнованно сказала Линда. – Охрана дяди Оси имеет инструктаж охранять только меня. Не думаю, что вам грозит большая беда. Но, они вполне могут просто поймать и продержать вас в заточении… До тех пор, пока не добьются от меня всего того, чего хотят.

– А чего они хотят?

– Не знаю. Но, серые следят за мной неотступно, где бы я ни находилась. Сюда пока что не заходят. Но, если заглянут… Боюсь, что тогда произойдёт что-то страшное. И потому, я не говорю: до свидания. Скорее всего, прощайте, – и она закрыла лицо руками, скрывая предательские слёзы.

– Я прорвусь… И моя заметка выйдет. Это я обещаю, – сказал Кролас тихо. – Им не останется ничего другого, как смотреть издали на вас, ваших поклонников и репортёров… Давайте, сделаем так, чтобы вас потом всегда окружала толпа.

– Тогда… Вам надо спешить. Пока они не решили посмотреть, кто же у меня в гостях, – сказала Линда, сама содрогнувшись от такого предположения.

Кролас вышел из гостиной в полумрак визаж-холла, с его светящимися витринами. Пока он пересекал его, направляясь к фойе, сбивчиво объяснял врану:

– Тенгу, если серые ждут снаружи и попробуют меня задержать, надо будет всеми силами пробиться на волю. Уйти от них, любой ценой. На кону стоит не только моя свобода, но и жизнь Линды. Без моей статьи, она вскоре, и совершенно незаметно, исчезнет. Вряд ли, из ателье. Но, она же не сможет совсем не выходить, нигде не бывать… А они подкараулят удобный момент. Серые – это ужас города. Кого забирают к себе серые – того больше никто не ищет. Бесполезно искать. Будто, и нет такого человека: ни по документам, ни в печати нет о нём никакой информации. Для этого есть у серых, по всей видимости, свой рычажок… Он называется страх.

– А если, твоя статья выйдет, что это меняет?

– Если исчезает простая хозяйка ателье – это одно. А, если широко известная обществу персона – совсем другое. Чем больше известность человека, тем более он защищён. Лицам, широко известным – можно почти всё, только у них есть права, и только с ними можно поступать по писанным законам, а не по не прописанным нигде понятиям.

– Если прорываться – давай, потор-ропимся! – провозгласил вран, когда Иоганн подходил к фойе. – Шнур-руй калоши! – и он указал клювом на флайеры в гиперпакете, оставленные здесь, неподалёку.

Кролас мгновенно понял, что имеет в виду хитрая птица: именно сейчас – и шнуруй… Вытряхнув флайеры, Иоганн всунулся в них ногами и стал разгоняться прямо в фойе. Одновременно, он на ходу превращал свою внешность во что-то непотребное… На голову надел, как пилотку, уменьшенный благодаря трансформации гиперпакет. Лицо закрыл супер-очками из пластцеллюлозы, с защитной флюоресцирующей плёнкой. Затем, засунув врана к себе под плотную жилетку, он натянул перчатки. И, проехав на флайерах всё фойе, Кролас сразу, после того, как автоматически распахнулись прозрачные двери, круто взмыл вверх…

И весьма вовремя. Поджидавшие его струи песка, удушающий запах газового баллона «Ромашка-4» и зубы собакокрысы его не зацепили.

И… начались гонки… Да, вот так, по-сумасшедшему, летал он только в лихой ранней молодости. Тогда, только что освоив флайеры, он отправился с друзьями ночью в дальний киоск за пивом. А их рожи почему-то сильно не понравились полисам.

Несясь на максимальной высоте флайера – на уровне второго этажа – и маневрируя: огибая столбы и деревья, – Иоганн, вполоборота назад, заметил, что за ним несётся литл-бус класса «Сфера»… Махина огромной скорости и маневренности.

– Недетски запульнут они по мне сейчас тихими разрядами, – сказал он давно выпавшему из жилетки и летящему рядом с ним врану.

Но, вскоре долетев до ближайшего спасительного подъёма на второй уровень, он побежал по движущейся вверх скайт-лестнице, не снимая флайеров и разгоняясь до предела. По этой же лестнице, чуть ниже, следовал литл-бус, который не смог передвигаться вверх по грузовому подъёму и ехал лишь со скоростью эскалатора. Возьми он подъём нахрапом, то мог бы, вероятно, при этом просто снести лестницу напрочь. А так, его не слишком быстро несла вверх образовавшаяся скайт-платформа… И пара собакокрыс внутри буса с напряжением ждала высадки.