Александр Жабоедов - Мысли без правил

– Семёныч, давай! – продублировала приказ домоправительница. И слесарь быстро выдавил ломом хлипкую дверь.

Все трое вошли в тёмную квартиру. Воздух отягощал сладковатый запах, который как бы слежался и загустел, будто помещение давно не проветривали. Где-то жужжала муха. Из приоткрытой ванной слышались падающие капли. Участковый включил в коридоре свет и прошёлся по комнатам. Никого. Лишь тяжёлое безмолвие.

– Пётр Андреевич! – крикнула домоправительница. – Идите сюда, взгляните на это.

Участковый быстро вернулся к своим спутникам в коридор.

– Вот! – домоправительница одёрнула штору, закрывающую нишу, где на полках рядами стояли закатанные банки с каким-то тушёным мясом внутри. Затем из комнаты послышался шум. Участковый прошёл в середину зала и прислушался. Из ободранного дивана-книжки доносился странный шорох или гудение. Пётр Андреевич поднял сиденье и увидел внутри напуганного Олега. Тот трясся от ужаса всем телом, округлив безумные глаза. Он что-то бормотал себе под нос, прижимая к груди «Тошноту». Участковый наклонился чуть ниже к парню. Почти к самым его губам.

– Я есьм… Я есьм… Я есьм… – услышал он одни и те же повторяющиеся слова.

– Сколько? Тысяча койнов? – Грэг закрыл официальный сайт «Pumping Brain» и перешёл на «качнемсявместе.ру». – Йо-хо-хо! Платить за то, что можно взять бесплатно. Вот, ещё!

Двойной клик мыши. Через пару секунд прошивка уже лежала на жёстком диске.

– Отлично! – улыбнулся Грэг, нацепив на висок нейрозагрузчик. Тонкие пальцы шустро клацали по затёртой клавиатуре.

Enter.

Красная полоса медленно поползла в отражении круглых линз. Гигабайты свежей информации заливались прямиком в прожорливый мозг. Ветвились дендриты. Разрастались нейронные связи. Перед глазами мелькали единицы и нули.

Completed…

– Добрый день! – Женщина с серебристыми кудрями и строгим непроницаемым лицом внимательно смотрела на Грэга. – В анкете вы написали, что хотите работать по направлению киберзащиты. Какая у вас версия ?

– Самая последняя. – Он самодовольно улыбнулся. – Интеграция прошла успешно. Теперь мой мозг генерирует идеи, как атомный реактор энергию. Прямо сей… – Что-то щёлкнуло в его голове. – Вам одиноко? Вас давно не ласкали? – закончил он игривым баритоном.

– Что? – округлила она серые глаза.

– Я не то хо… – щелчок. – Хотите, чтобы вам облобызали пересохшие соски?

– Кошмар! Да как вы смеете? – Она вскочила с кресла и начала нервно тасовать бумаги на своём столе.

– Простите меня! На… – Щелчок. – Наши ребята работают не хуже отбойных молотков.

– Покиньте, пожалуйста, кабинет! – она уже совсем разволновалась. Хотела сесть, на полпути встала. Шагнула вправо, влево. Потом зачем-то полезла в стол.

– Я.. я не знаю… – заикался Грэг, не понимая, что с ним происходит. – Это не я… – Пятился он к выходу. Щелчок. – Hotcucumber. com. Горячее только звёзды.

– Вооон! – завизжала она, топнув в сердцах крепкой ногой.

Перепуганный Грэг растворился в дверном проёме, как утренний туман. А она, чуть дыша, опустилась в мягкое кресло. Взгляд её бессмысленно блуждал по столу. «Что же я хотела?» Она взяла в руку перо. Посмотрела перед собой. И машинально записала в блокнот адрес обжигающего сайта.

Вздымая пыль, мы неслись по просёлочной дороге сквозь зелёный тоннель из густо посажанных деревьев. В открытые окна задувал тёплый ветер. Звонко разливались трели птиц. Прекрасное бытие! Спала лишь магнитола. Искусственное только портит живую красоту. Я взглянул на Дашку. Хороша! А, вдруг, она – мираж? И, вот, сейчас я закрою глаза, открою, а её здесь нет. Пробую. Фу! Пронесло. На месте.

Вскоре мы вырулили на опушку леса. Деревья здесь теснились широким кольцом, пересечённым посередине двумя дорогами, как в прицеле. На перекрестке возвышалась огромная стеклянная сфера, собранная из мелких сот. Вечер уже разжигал горизонт, и тысячи граней исполинского шара отливали сверкающим багрянцем. Невероятное зрелище. Мы остановились на компактной парковке у здания. Надпись над входом гласила: ресторан «На перекрёстке Вселенных». Дашка сказала, что слышала про него. «Говорят, их блюда переворачивают сознание. Взрывают понятие о еде, как о банальном приёме пищи. „Безумный ужин“». Я заинтриговался. Мне уже не терпелось отведать межгалактического штруделя.

Стеклянная дверь откатилась влево, и мы вошли в просторный зал, выложенный белым мрамором. Светло. В центре стояла конторка из чёрного стекла, за которой нам приветливо улыбалась рыжеволосая девица. Ойя, так её звали, учтиво нам поклонилась. Она вышла из-за конторки и, не говоря ничего лишнего, попросила проследовать за ней. Мы с Дашкой ничего и не спрашивали, только удивлённо переглянулись, и как заворожённые, поплелись за девушкой. Мы шли по ослепительно-белому коридору, который постоянно загибался вправо, как по спирали. Вдоль стен тянулись необычные двери, точнее только их белые ручки. Ни полотна, ни даже щелей не было видно. Около одной из таких ручек Ойя остановилась и открыла нам дверь. Мы вошли в комнату не многим отличающейся от коридора. Белая. Аскетически пустая, аж теряешься. Но всё же здесь были стол и два стула. Я понял это по тонкой кромке теней, повисшей в воздухе. Ойя усадила нас за призрачный гарнитур и положила перед нами два тома меню, толщиной с хороший роман Гюго.

– Сейчас подойдёт ваш официант. – Она почтительно поклонилась и вышла, прикрыв за собой дверь, не оставив даже намёка на оную. Мы повисли одни в комнате. Да-да, именно повисли. Лишь так можно было описать ощущение нахождения себя в этой пустоте. Я посмотрел на Дашку. На её физиономии удивление мешалось с непониманием. Я лишь пожал плечами и углубился в изучение толстенной книженции. «Проститутка», «Капитан дальнего плавания», «Тракторист» – хм, список вакансий? «Шизофрения», «Анорексия», «Чума». – и диагнозов?

– Что это? – спросил я у Дашки.

– Перечень блюд. – Раздался надо мной величественный мужской голос.

Я поднял взгляд по белому, и увидел чёрную голову. Ошалеть! Негр! В белом костюме и перчатках он сливался с помещением. Его черепушка парила в воздухе, как шоколадный шарик в молоке. Вид у неё был весьма важный, и даже надменный. Будто он не прислуживал нам, а надсмехался над нашей ничтожностью. Этакие мы клопы. Под головой, в районе груди, красиво чернели буквы его странного имени – Шаи. Араб что ли?

– Человек – это целая Вселенная, обтянутая кожей. – Продолжал официант. – Со скоплениями страстей, вкусовыми спиралями и туманными переживаниями. Мы даём возможность постоять на перекрёстке миров и заглянуть за поворот. Вкусить. Проникнуться. Насытиться чужим голодом.