С. Егоров - Байки из баньки

– Борисыч, ты как? Отдышался, всё путем?

– А что, вполне даже ничего, осталось только потом добавить в «чаёк» дополнительные ингредиенты для большего насыщения «букета», и не хуже, чем заграничные рецепты будет. – Нет, Борисыч, я не согласен, что значит – не хуже, должно быть лучше, чтоб они там в заграницах от зависти полопались. Ты уж постарайся.

– Да без вопросов, сделаем. Вставим гадам заграничным, утрём им нос.

Я подивился на поведение Борисыча. Что это с ним произошло, раньше он сперва подумает хорошенько, а потом решения принимает, а тут бац – и согласился сразу, и вставить им чего-то пообещал.

А «чаёк» хорош, и чего это я на него грешил, бомбой обозвал, прям нехорошо сказал, да ещё при Борисыче, поторопился с выводами, точно поторопился, поспешил с ними.

Вон какая лёгкость в теле появилась, приятное томление разлилось, в голове помыслы образовались один другого приятней. Борисыч тоже не отстает, гогочет уже, хорошо сидим, блаженствуем, разговоры разговариваем, исключительно на приятные темы.

– Борисыч, а помнишь, как мы веники для Баньки заготавливали, всем составом нашим развесёлым ездили. Ох и натерпелись мы тогда, орали жутко.

– Когда это мы орали?

– Ну как же, вспомни. Тогда жарища стояла, а мы в лесу в тенёчке, да только не одни мы там были, там ещё враги лютые были, тоже от солнышка прятались.

– Какие ещё враги, сбрендил? – недоумённо спросил Борисыч, ещё и пальцем у виска покрутил. Обидно для меня покрутил.

– И ничего я не сбрендил. «Мессеры» нас там поджидали. Борисыч опять намылился пальцем у виска покрутить, но я опередил его, не дал обиду сотворить.

– Ты погоди, слушай дальше. Слепни нас там поджидали в неисчислимом количестве, огромные, здоровущие, размах крыльев как раз размером с самолёт, не меньше.

Для убедительности руками размеры показал.

Борисыч рот открыл от изумления, по глазам вижу, что не верит. А я сроду не врал, так, иногда только. А раз молчит Борисыч, значит, правильной дорогой иду.

– Мы уже заготавливать закончили, обратно засобирались, а тут они и налетели.

Сначала одной стаей за нами погнались, а потом разделились на две, хитрые, гады, чтоб окружить, в кольцо нас взять. И каюк нам бы был, если б Анатолич газу не прибавил, еле оторвались от них. Хорошо, что таратайка Анатолича не подвела, а то в осаде бы оказались. Попили бы кровушки нашей точно.

Летят и кулаками грозятся, рожи зверские состроили.

– Какие у них кулаки? Ты что, «чаю» перепил?

– Ну, может, не кулаки, а жала ихние, здоровущие, вперед выставленные, как копья, я видел.

– Что городишь-то? Что они, задом за нами летели?

– Маневрировали, видать, сообразительные. Вы-то вперед смотрели, вот и не видели, а я оглядывался, потому и видел, точно говорю. Ну, вспомнил?

Борисыч задумался. Ага, вспоминает, значит. А он посмотрел на меня и ничего не сказал. Посмотрел, правда, как-то странно, жалостливо, что ли.

– Ладно, Борисыч, давай продолжай, проводи экскремент свой.

– Не экскремент, а эксперимент. Сейчас анализ проведём, – интеллигентно поправил меня Борисыч. А затем опять осторожно опустил хрупкую «вещь» в подготовленную новую ёмкость.

На этот раз «вещь» приняла вертикальное положение, без всяких предыдущих танцулек. Рисками на шкале обозначила насыщенность «заварки».

Борисыч закряхтел от удовольствия, я тоже поддержал для приличия, кашлянул пару раз.

– Ну вот, отлично! Гляди, немного выше нормы, но вполне допустимо. Сейчас на горючесть проверим, – сказал Борисыч и немного на стол капнул.

– Во, нормально, даже пятно образовалось. Годится.

– Да нет, Борисыч, не пятно, кажись, дыра на скатерти образовалась. Слушай, Борисыч, если от второй порции дыра образовалась, то что бы от первой было?

Борисыч опешил, начал скрести голову, усиленно заскрипел, слышно даже. Думает, значит. Похоже, ничего не надумал, раз только руки развёл, поболее, чем я до этого.

– А я вот думаю, а и хорошо, что не попробовали, предполагаю, могло бы произойти непоправимое. Вынесло бы нас отсюда с рамой оконной на плечах, вместе с «чайником», и тю-тю нам.

Борисыч опять задумался, привстал было, да сразу присел, только рукой махнул да вздохнул тяжко.

Вот дернул же чёрт меня такое ляпнуть, не подумавши, друга нервничать заставил. У него же натура тонкая, интеллигентная, а я с ней вот так грубо обошёлся. Надо исправлять ошибку свою допущенную.

– Борисыч! А не пора ли нам дегустацию продолжить, так сказать, пробу снять.

– Давно пора, заболтал меня, чёрте что из-за тебя в голову полезло.

Борисыч встрепенулся, повеселел заметно и закивал согласно.

Пробу на ура сняли, хорошо пошла, гладенько, без всяких штучек «хронических». Пришлось ещё по капельке откушать, уж больно хорош «чаёк» оказался.

И потекли у нас разговоры, плавные, никуда не спешащие, весёлые разговоры.

– А помнишь, Борисыч, «ретро»-баню у Анатолича, у него тоже «чайком» угощались. И неплохой, скажу тебе, «чаёк» был, тоже крепковатый, ну, конечно, с твоим не сравнить, куда там, – попытался я умаслить Борисыча. Смотрю, в тему попал, Борисыч аж зарделся от похвалы.

– Да, неплохой был «чаёк» у Анатолича. Вроде как ты на обратной дороге в кювет нас столкнул.

– Э нет, так не пойдёт, давай разбираться, как вы туда угодили, я совсем и ни при чём в этом казусе. Давай вспоминай, как шли, как мост прошли, друг за дружкой, колонной или как? – Вот ты и вспоминай, у тебя это лучше получается, – ответил Борисыч, с намеком ответил, при этом не переставая хихикать. Я призадумался, вспоминая, а может, действительно это я был зачинщиком? Поэтому он и посмеиваться начал. Похоже, до правды докопаться хочет, не дай бог, на чистую воду выведет.

Поднатужился ещё разок подумать, подумал. Да нет, точно не я. И зачем я разговор этот затеял, ну теперь пусть будет как будет, раз начал.

– Нет, ты давай, ну припомни, как шли, может, «свиньёй» или каре построили?

– Какой ещё свиньёй? Не было никаких свиней с нами.

– Вот голова садовая, я ж не про хрюнделей. «Свиньёй» – это строй такой, ещё древние римляне его применяли в своих сражениях, а может, в набегах.

– Да не бежали мы никуда, шли и шли, ещё песни пели, а потом ты нас столкнул. Точно, строем мы шли.

– Ну про песни понятно, после «чая» Анатоличева кто хошь запоет. Так хочешь сказать, шеренгой по всей дороге топали?

– Ну да, шеренгой и шли, под руки друг друга держали для равновесия. Ты крайний справа был, потом все мы по левую сторону от тебя друг за друга цеплялись, я за тебя, потом Виктор, за него Фёдорыч держался.

– Вот! А ты говоришь, я. Это Фёдорыч всех за собой в кювет утянул, он же здоровяк, вот и утянул. Фёдорыч, он во какой!

– Да, Фёдорыч немаленький, согласен, но не такой, как ты руками показал, хорошо, он не видит, как ты их раздвинул, а то бы.