Андрей Хворостов - Прощальный подарок Жужелицы

– Вызвать из города? – немного удивился Павел Валентинович.

– Зачем? – Дремлюгина передёрнула плечами, будто вспомнила что-то очень неприятное. – Вызовы тут не практикуются. Не хватало притащить в дом СПИД или ещё какую-нибудь заразу. У меня здесь постоянно живут служанки специального назначения, нелегалки-мигрантки. Все красивенькие, нежненькие, ухоженные. Есть светленькие, есть смугленькие. Даже таечка и негритяночка имеются. Выбирайте любую. Можно и двух, если хватит сил. Вот, посмотрите!

Она провела Вирятина в комнату отдыха и включила экран со снимками девушек. У каждой были сфотографированы и лицо крупным планом, и обнажённое тело в разных ракурсах.

– Видите, какие у меня девахи? – похвалилась Дремлюгина. – Одна краше другой!

– И любая согласится?

Ирина Геннадьевна посмотрела на Вирятина снисходительно, как на ребёнка:

– Пусть только попробует заартачиться! У меня с ними разговор короткий. Если что не так – сразу выброшу в лес без копейки денег, без паспорта и без верхней одежды. Поблукает полдня среди осин – станет, как шёлковая… если кабан её не запорет.

– Суровая вы женщина!

– Бизнес заставляет. С одними мосты надо навести, с другими… Чиновничка умаслить, силовичка задобрить, делового партнёра к себе расположить. Не хватало ещё, чтобы какой-нибудь мой план сорвался из-за капризов девки-нелегалки! Все они у меня вышколены, все вымуштрованы. И при этом никаких контактов с внешним миром, никаких левых связей, никакой заразы… Чисты, как слеза: их каждую неделю проверяют врачи. Ну, как насчёт девочки?

– Нет настроения, – сам не понимая почему, сказал Вирятин.

– Если передумаете, скажите банщику.

Ирина Геннадьевна вывела Вирятина назад в коридор и нажала на кнопку лифта.

– Когда закончите париться, не тащитесь назад через мастерские. Поднимитесь на этом лифте, и окажетесь рядом с гостиной. Видите, как здесь всё продумано! Теперь идите и раздевайтесь, банщик к вам спустится минуты через две-три.

С этими словами Дремлюгина запрыгнула в открывшуюся кабинку.

Через два часа *

Когда Вирятин поднялся в гостиную, он увидел Ирину Геннадьевну, отдыхающую в кресле перед камином. Как и вчера, в картинной галерее, она откинула голову назад и то ли дремала, то ли о чём-то размышляла.

Лишь когда Павел Валентинович почти вплотную к ней подошёл, она открыла глаза, вызвала домработницу и приказала заварить чай. Затем велела ему сеть на диван, рядом с которым стоял журнальный столик, а сама встала и посмотрела в окно.

– Дождь усиливается, – сказала она. – Оставайтесь здесь. Комнату я вам выделю.

– Неудобно как-то… – замялся Вирятин.

– Оставайтесь-оставайтесь! Кстати, что к чаю подать? Что-нибудь сладенькое? У меня готов яблочный пирог и есть дикий лесной мёд. Будете?

Вскоре вошла служанка, поставила на журнальный столик чайник и вазочку с мёдом, разлила чай по чашкам и удалилась. Ирина Геннадьевна села на кресло недалеко от Вирятина и ласково на него посмотрела.

– Так о чём мы договорились? – задушевно спросила она. – О том, что вы мне поможете, правильно? У вас ведь есть поклонница в областной прокуратуре…

– Зачем вам Марина Вячеславовна? – насторожился Вирятин.

– Какой же вы недогадливый! Мне ждать нельзя. Хочу как можно скорее увидеть дело об убийстве мужа.

– Думаете, Марина мне покажет эти бумаги?

– Она ведь давала вам незавершённые дела, – парировала Ирина Геннадьевна. – Даже домой…

– То был слив с согласия прокурора, – ответил Павел Валентинович. – Сейчас же ей придётся действовать на свой страх и риск. Забрать материалы из следственного управления, какие-то объяснения придумать. Это ж убийство не деревенского алкаша, а миллиардера. Дело на особом контроле. Испугается она, откажется.

Ирина Геннадьевна вскочила и начала метаться по комнате. Вирятин безмолвно сидел и в глубине души посмеивался, глядя на её нервные движения и напряжённое лицо.

– Нет, ничего не приходит в голову, – наконец, она вновь села на диван. – Может, Марину Вячеславовну всё-таки удастся уломать?

– Попробуйте… но я-то чем тут могу помочь? – пожал плечами Павел Валентинович.

Дремлюгина округлила и без того огромные глаза:

– Как чем? Вы же с ней друг к другу неровно дышите. Все же знают, что вы её любите. Вам даже притворяться не нужно, ухаживая за ней. Всё будет выглядеть искренне и естественно. Вообще не понимаю вас. Оба одиноки, а жизнь проходит. Ни вам невесты на шею не вешаются, ни ей женихи. Чего тянете? Поженились бы давно… В общем, поухаживайте за ней, вам же она нравится.

– Всё-таки откуда вы узнали о наших отношениях? – стал допытываться Вирятин. – У вас что, шпионы в редакции?

– Откуда-откуда! Я ж не журналистка-халтурщица. К любой беседе хорошо готовлюсь. Это основа успеха… Так чего вы теряетесь, не зовёте Марину Вячеславовну замуж? Она ведь согласится, и вы это понимаете… однако вас что-то останавливает. Боитесь, что она будет вас попрекать зарплатой?

– Да нет…

– Как тогда объяснить, что вы и от моих девах отказываетесь, и к Марине Вячеславовне не подкатываете? Может, у вас не всё в порядке? Сейчас вот возьму, да проверю!

Ирина Геннадьевна потянулась к поясу его брюк. Вирятин инстинктивно отодвинулся, и она засмеялась, глядя на его ошеломлённое лицо.

– Это я прикололась, Пал Валентиныч! Какой мне интерес? А вот насчёт Марины Вячеславовны подумайте. Не стесняйтесь помощницы прокурора. Поработаете на меня – и денег у вас станет больше, чем у неё. Всё ваши комплексы улетучатся, будто их и не было. Точно вам говорю!

– Заманчиво, конечно. Мне она нравится, да и деньги нужны. Однако не только из-за них я согласился вам помогать. В газете тоска, не к чему применить мои способности … а я ведь в Европе, в Швеции обучался по теме «Журналистское расследование»…

– Всячески сочувствую, – улыбнулась ему Дремлюгина. – Буду рада, если помогу вам вновь себя раскрыть… но хватит разговоров: пора баиньки.

Комнатку Ирина Геннадьевна выделила темную, с крохотным окошком и двуспальной кроватью. На тумбочке у изголовья лежал планшет.

– Вдруг, какие мысли в голову придут. Сразу же их и запишете, – сказала Дремлюгина. – И потом, туда закачана хорошая библиотека. Можете почитать что-нибудь перед сном. Потом возьмёте планшет себе. Это мой первый подарок. И далеко не последний… если от вас будет польза, конечно.

Перед сном Павел Валентинович начал обдумывать задание Ирины Геннадьевны.

Он давно, очень давно был неравнодушен к помощнице прокурора. Это была гремучая смесь дружбы и платонической любви.

Впрочем, она была не совсем платонической, а с примесью мыслей о браке… но тем мерзопакостнее было использовать Марину Вячеславовну – объясняться ей в любви, думая при этом, как вытянуть следственные материалы об убийстве Сергея Дремлюгина.