Софья Апрельская - По раскаленному лезвию. Путь длиною в неосуществимую мечту

– А меня Ритой зовут, – сказала она и протянула ручонку через стол, чуть не опрокинув тарелку. Парень вовремя её отодвинул в сторону и пожал руку в ответ.

– Савва.

Девочка облизала губки от сладкой помадки и отложила булочку в сторону, подаваясь вперёд.

– А как у тебя такие волосы красивые выросли? Прямо как у Эльзы, – голубые глазки мечтательно блеснули. У Риты прямо таки чесались руки, потрогать шевелюру парня.

– У кого?

– Ну, Эльзы. Это же принцесса, ты её не знаешь? – удивилась девочка и как-то разочарованно покачала головой. – А я подумала ты её сын… Так ты не принц?

Мариан тихо прыснул, еле сдержав хохот, а Савва почесал затылок, что-то мыча себе под нос.

– Нет, я… Это просто краска…

– Ну же, не скромничай, Савелий. Моя сестра тебя раскрыла, теперь придётся тебе признаться, кто же ты на самом деле.

Лебедев посмотрел на Раевского таким взглядом, будто спрашивая: «Что за чушь ты несёшь?»

Он открыл рот, но не успел ничего сказать в ответ, как Рита с радостным визгом уже соскочила со стула и, проскользнув под столом, вынырнула прямо рядом с парнем. Она трогала его с обожанием, разглядывала каждый его миллиметр и тянулась к пепельным волосам, не давая возможности ему поесть. Но кажется, он был так обескуражен, что просто не мог отказать, поэтому позволял малышке исследовать себя с головы до ног. Савва поморщился, когда она потянула прядку на себя, и снова встретился взглядом с Марианом. Тот насмешливо улыбался, скрещивая руки на груди, не собираясь вмешиваться.

– Но почему ты у нас дома? Почему так одет, где же твоя красивая одежда? А лошадка? Или ты на королевских оленях ездишь?

Мариан смеялся уже в голос, откинувшись на спинку стула. Савва только успевал моргать не успевая придумать ответы на вопросы, чтобы не расстроить ребёнка.

– Нет, я езжу каждый день к одному оленю на маршрутке. В наше время на лошадях неудобно как-то.

Настроение брюнета приподнялось настолько, что он даже пропустил мимо ушей первую часть предложения, оставив её без внимания. Пока Рита уже смело забиралась на коленки к парню, прося рассказать, как живётся в настоящем дворце и есть ли у него способность управлять снегом, Мариан с упованием откусил хрустящий хлеб и закинул в рот ложку супа. Зубы прошлись по чему то твёрдому и в следующий момент раздался хруст.

Горло резануло и тут же обожгло, вызывая нестерпимую боль и безудержный кашель. Он распахнул глаза, склоняясь над тарелкой и хватаясь за горло.

Весёлое щебетание сестры сошло на нет и она с испугом повернулась, замечая подозрительные алые струйки, текущие из уголков рта.

– Марик! – Рита взмахнула руками и, спрыгнув с колен Саввы, помчалась к брату, чтобы похлопать по спине, думая, что он подавился, но Савелий её перехватил, не давая подступить ближе. Он сжал челюсти и осторожно спросил, что случилось, не подходя к нему.

Глотка горела адским пламенем, вдохнуть через рот не получалось – было ужасно больно, а когда Мариан попробовал вдохнуть носом, то тут же захлебнулся какой-то жидкостью. На скатерть плеснули алые брызги, будто гроздья граната усеяли собой всё вокруг.

Рита начинала плакать, она знала что случилось что-то плохое. Особенно когда у её брата шла кровь, значит нужно что-то делать – мама с папой всегда быстро перематывали ранку и она это хорошо запомнила. Но сейчас её крепко держал за плечи Савелий, не давая сдвинуться с места.

– Помоги братику! Марику плохо… Плохо, очень плохо… – голос сестры был наполнен таким же ужасом, который испытывал сам Мариан. Он посмотрел затуманенными от слез глазами на Савву, но смог лишь увидеть мутные очертания лица. Он отступал с каждым шагом назад к дверям, уводя сестру дальше. Стул опрокинулся на пол и парень еле смог дотянуться до кнопки под столом. Ещё ни кто не пользовался ей за всё время, что они жили в доме, но она работала. Подтверждением был топот ног охраны в холе. И через каких-то нескольких мгновений его уже окружили со всех сторон.

Он ничего не мог понять и лежал на полу, теряя сознание, когда кто-то разомкнул ему челюсти и проник пальцами в рот. Сработал рвотный рефлекс, но ему не позволили поднять голову. Новая вспышка боли заставила его распахнуть глаза и вскрикнуть.

Валерий Силков склонился над ним и замер, держа окровавленными руками кусок стекла.

– Всё будет хорошо, не бойся, дыши ровно через нос, – услышал он от мужчины. Из горла послышался хлюпающий звук. Он бы при всем желании не смог сейчас успокоиться, он буквально захлёбывался в своей же крови, чувствовал солоновато-медный вкус очень отчётливо. Мариан потерял сознание, когда его подняли на руки и очнулся только спустя несколько часов в больнице.

Ему сообщили, что в супе было найдено стекло. Будто кто-то специально накрошил кучу маленьких стёклышек в кастрюлю, добавив вместо специй.

– Женщина, что готовила еду уже задержана, но говорит, что ничего не делала, клянётся перед богом, что не знает, как в суп попали инородные предметы, – говорили ему. Мариан трогал забинтованную шею, слушая Валерия отстраненно. Он не понимал, что вообще происходит в его жизни в последнее время. Опять его пытались убить, только уже угроза была в доме – месте, где он чувствовал себя всегда в безопасности. Стекло в еде… Кто мог до такого додуматься? А ведь мог пострадать не только он, но и Рита. А ещё Савелий, который остался на ужин.

Никто больше не пострадал, Лебедев сразу же увёл плачущую сестру, чтобы она ни к чему не прикасалась на столе. А значит с ней всё хорошо.

Мариана отпустили домой только вечером. Его забирали на машине сразу несколько человек. Валерий похлопал его по плечу и покачал разочарованно головой.

– Я лично проверил камеры в доме, но там пусто. Совсем ничего. Они были отключены в течении нескольких часов, – Силков смотрел на молчащего Раевского и судя по внешнему виду корил в какой-то степени себя за произошедшее, ведь это он обеспечивал дом охраной. И среди них был убийца.

Мариан открыл бутылку воды с заранее разбавленной там таблеткой обезболивающего и с большим трудом сделал несколько маленьких глотков.

Ему промывали желудок, делали снимки, чтобы убедиться что его жизни ничего не угрожает, но гортань он всё же немного повредил, и помочь избавиться от неприятного чувства после вмешательств врачей, могли только болеутоляющие.

– Почему ты был дома, а не с отцом? – шёпотом спросил парень не в силах повысить голос громче.

– На самом деле, не вижу смысла скрывать это, хоть твой отец и просил молчать, – Валерий почесал затылок и откинулся на спинку сидения, доставая свой телефон и показывая фото документов незнакомых людей. – Я узнал, что твой новый телохранитель не из простой семьи. Отец – был замешан в воровстве и едва избежал тюремного заключения, а мать погрязла в долгах. Оба заядлые пьяницы о которых уже давно никто не слышал.