Кристен Соул - Сердца нет!

– У меня есть те, с кем мне приятно общаться. Больше не надо, спасибо, – наигранно-учтиво отвечает Ларри.

– Придётся, – пожимает плечами Тео, наблюдая из-под чёлки, снова пронзая своим ядовитым взглядом.

– Придётся? Или что? – Ларри складывает руки на груди. Он понимает, о ком идёт речь – о тех самых богатеньких детях, о которых ещё давно говорил директор. Ларри не особо интересуется политикой: может, ему и правда не интересно, может, потому что для этого нужно хотя бы газеты читать, которых тут не найти, а может, назло… Герольду? Он и сам пока не разобрался, но теперь ему кажется, что пора переступить через себя и таки начать интересоваться.

– Или Томасу будет не сладко на тренировках, – как ни в чем не бывало говорит Тео. Ларри чувствует, как воздух начинает сильнее проникать в лёгкие. Сильнее и чаще, а ладони вспотели.

– Ты мне угрожать собираешься? – хмурится Ларри, и Тео подходит к нему ближе.

– Да, – пожимает плечами, глядя на него сверху вниз. – Подумай ещё раз, а я тебя спрошу чуть позже, – подмигивает и, наклонившись к уху Ларри, шепчет: – Оставь надежду, всяк сюда входящий. – Тёплый воздух, коснувшийся мочки, разогревает волной всё тело. Тео обходит Ларри, направляясь в сторону двери, и прощается дьявольским приветствием: – Добро пожаловать в Ад.

Восьмикурсники толпятся, как стадо баранов, и следуют туда, куда им тявкает преподаватель. Одно радует: они его уже знают. Тот самый Барри Смит – учитель труда в детском ангаре – единственный преподаватель, который обучает и старшекурсников, как оказалось. Ученики немного расслабляются при виде знакомого лица, и Ларри прямо чувствует, как напряжение, повисшее в воздухе со времени их приезда, немного спадает на нет.

– Хоть бы он и тут нам про детские стулья не начал заливать, – улыбается Мышка. Ларри хмыкает, вспоминая забавные угрозы учителя.

– Итак, ребята. Прошу любить и жаловать наш зверинец, – остановив группу у длинного двора с большими деревянными сараями, громко произносит Барри Смит, рукой указывая на здания. Пахнет травой, помётом и сыростью. – На нашей территории находятся различные животные, за которыми требуется своевременный уход. Четыре коровы, один бык, две лошади, старая коза, три собаки и даже кошка где-то шарится. Также есть довольно обширный курятник и свинарник.

Пасутся звери на отдельно-отведённом поле, помимо него есть ещё поле с кукурузой и картошкой, овсом, а также спортивное. Большую часть пищи, что вы употребляете за столом, помогаете добывать себе сами, как, наверное, уже догадались. Так что в ваших же интересах хорошо заботиться о животных и будущем урожае.

– И когда же отдыхать? – звучит чей-то разочарованный голос.

– Мы, конечно, не изверги и постоянно вас грузить не собираемся. У вас будут часы отдыха, помимо перерывов на обед. Расписание всегда висит у входа в корпус и на каждом этаже у главной лестницы. Если вкратце: на этом курсе утром вас ждёт тренировка, душ, уход за мелкими животными, после обеда – основная учёба до пяти-шести вечера, затем свободное личное время и три часа света для уроков, ужина и подготовки ко сну. В десять вечера отбой. Выходить из комнат после отбоя запрещено, кроме как по естественным нуждам. По выходным – занятия спортом, уроки, также уход за животными и отработка провинившихся, а их, как показывает практика, будет много, поверьте. Всё ясно?

Ребята все недружно кивают, и Ларри снова ощущает уныние в воздухе, но ровно до тех пор, пока Барри Смит не выводит к ним из конюшни настоящего коня.

Черный, шерсть лоснится и такой послушный. Мистер Смит гладит его по носу, и тот тычется мордой ему в лицо.

– За каждым из вас будет закреплено животное, вы будете обязаны прийти и провести соответствующие манипуляции согласно графику. Сначала вам, конечно, не будут доверять уход за крупным скотом, а старшие курсы помогут во всём постепенно разобраться, но потом всё это станет вашей самостоятельной работой, за которую вы также получите оценки.

Конечно же, Ларри очень сильно захотел ухаживать именно за этим конём. Как и что делать – он абсолютно не знает, но видеть фыркающую груду мышц для него – словно чудо из чудес. Мэриан рассказывал ему про лошадей, Ларри читал про них в книгах, но чтобы вот так близко… А ещё и притронуться можно будет! Если позволят, то и покататься. Ларри сразу же себя одёргивает, понимая, что это – большая удача, если жребий судьбы выпадет на его голову.

В последний раз когда Ларри лунатил, примерно с полгода назад, ему как раз снились лошади. Правда во сне они предстали перед ним не в лучшем свете. Он убегал от них по ущелью, как оказалось, на самом деле он нёсся по коридору детского корпуса. Споткнувшись о ковёр, он распластался прямо перед охранником, который, схватив ещё толком не проснувшегося Ларри за шиворот, сразу же повёл к директору. Тот был не особо рад внезапной встрече в три ночи, но тем не менее, не повышая голоса, пригласил к себе в кабинет. Ларри пришлось переночевать на разложенном кресле мистера Майерса, потому что снова вырубился, так и не успев с ним поговорить. С утра, не понимая, где находится, Ларри подскочил с кровати и, заметив дверь, побежал в ее сторону, но она оказалась заперта. Чужой голос окликнул его:

– Стойте, мистер Бэрк, – Ларри почувствовал на своём плече чью-то руку. Он смахнул её и развернулся, опираясь спиной на дверь. Из-за накрывшей паники Ларри не сразу понял, кто перед ним. – Не бойтесь, у вас снова был лунатизм, и охранник подобрал вас в коридоре да притащил сюда, – Ларри отбивался от тянущихся к нему рук. Сердце зашлось так, что бьющим молотом отдавалось в голове, и он, схватившись за неё, сполз на пол. – Тихо, мальчик, тихо.

Лёжа на полу, Ларри начал озираться по сторонам и по обстановке понял, что находится у директора в кабинете. Вглядевшись в человека, узнал и мистера Майерса.

– П-простите, простите, только не говорите родителям, пожалуйста, только не говорите родителям, – не мог остановиться Ларри, повторяя одни и те же слова.

«Нельзя беспокоить мать по таким вещам, она ещё больше станет пить, расскажет Герольду, тот наедет из-за пьянства на неё, из-за этого и на меня, а отец как всегда ничего не сможет сделать, нельзя, нельзя…» – мысли вертелись смерчем в голове, хотя раньше Ларри не особо волновался по этому поводу. Но почему-то именно сейчас ему словно пощёчину влепили, и он вмиг очнулся и посмотрел на многие вещи новым взглядом. Верным или нет, он не знал, но чтобы ещё и об этом не добавлять размышлений в общую копилку кишащих мыслей, Ларри укусил себя за тыльную сторону ладони. Боль отрезвила.

– Я никому не скажу, Ларри, всё хорошо. Отпустите свою руку, вот так, вставайте, давайте помогу, – директор подхватил за подмышки, и Ларри, разомкнув челюсть, добрался на ватных ногах до стула. Перед ним поставили стакан воды, и он залпом осушил его. – Скажите, – усевшись напротив, обратился директор, – как часто с вами происходят такие приступы?