Елена Дымченко - Чужие здесь не ходят. Ведьмин пёс. Часть третья

– А ты не привередничай, пей. Это с непривычки оно тебе не понравилось, а на самом-то деле козье молоко ещё полезнее. Пей, привыкнешь, тебе коровье-то потом водой покажется.

– Ну не знаю, – протянул гость, но, взяв стакан, сделал один глоток, затем другой.

– Вот и добре, – одобрительно кивнула Семёновна, – а теперь расскажи, что ты строить в наших глухих краях собираешься.

– Эх, бабка, – вытирая ладонью губы, ответил он, – скоро у вас тут жизнь-то изменится. Свезло вам!

– Чем же свезло? – подозрительно нахмурившись, спросила старушка.

– Купил ваш лес один очень богатый человек, собирается здесь элитную охотничью базу строить. Я картинки видел, там такие домины! Всё под старину, но с современными удобствами. Будут к вам в глухомань чиновники да разные шишки на отдых приезжать. Заживёте… Лес почистят, дорогу построят, глядишь и супермаркет сделают.

От такой новости у Семёновны дыхание перехватило, глаза расширились, руки задрожали.

– Какой такой супермаркет?

– Супермаркет – это такой большой магазин, чего там только нет, – начал терпеливо объяснять деревенской жительнице Лёха, – но насчёт супермаркета, может, я и загнул. А вот то, что дорога будет хорошая, это точно. По вашей же сейчас пока проедешь, без колёс останешься, а если дожди? А асфальт проложат, катись с ветерком и в ус не дуй.

Семёновна схватила за рукав размечтавшегося гостя:

– Нет, ты погоди объясни по-человечески.

– А чего объяснять? Я, честно говоря, всех подробностей не знаю, моё дело маленькое. Нас бригадой десять человек закинули, будем пока жилые вагончики строить, потом геодезисты приедут, все разметят, потом технику нагонят и пошла веселуха.

– Нельзя этот лес трогать! – выпрямившись, сурово произнесла Семёновна.

Услышав металлические нотки неожиданно прозвучавшие в дребезжащем доселе голосе, Лёха удивлённо посмотрел в лицо старушки.

– А его никто вырубать и не собирается, – чуть ли не извиняясь, ответил он, – немного почистят, прорубят просеки, построят дома для гостей.

– Это ведьмин лес, там они испокон века хозяйничали. Побеспокоите их души, беду накликаете и на себя и на нас.

– Ведьмы? Ты серьёзно? Ну, ты, бабка, даёшь!

Пришлый гость не обманул и уже через неделю жители Глухово заметили непривычную активность на дороге ведущей к ведьминому лесу. Первыми появились чёрные как гробы, сплошь затонированные внедорожники, деловито снующие туда-сюда. Вслед за ними замелькали небольшие грузовики и микроавтобусы, а уже после к самому сердцу глуховского леса начали подтягиваться огромные оранжевые трактора и другие странные, невиданные в этих местах машины с ковшами, кранами и прочим загадочным оборудованием. Новый хозяин здешних мест явно был настроен серьёзно и откладывать дело в долгий ящик не собирался.

Собираясь вечерами, местные старухи, лузгая семечки, с жаром обсуждали новости, делились друг с другом наблюдениями и с тревогой и страхом гадали, какие же последствия столь бурной деятельности их всех ожидают. В том, что они обязательно будут, никто не сомневался, ну… почти никто.

– А, может, и обойдётся, – пыталась вселить оптимизм в односельчан самая молодая жительница Глухово шестидесятилетняя Василиса, прожившая в городе с десяток лет, – четыре года уже с тех пор, как старая Прасковья померла, а молодая ведьма подалась в Москву, живём как люди. А других ведьм тут и нету.

– Дура ты, Василиса, – хмуро зыркнула на неё высокая и крепкая, как дуб, Макеевна, – живых ведьм может и нет, а души их до сих пор здесь обитают. Мы просто их не трогаем и они нас, делить-то нам нечего. А если эти городские их достанут, ждать беды…

– А как же они их достанут? – не унималась молодуха.

– Доберутся до кладбища, начнут там копать, кости потревожат вот и… – великанша махнула досадливо рукой.

Старухи все разом как одна, горестно вздохнули. Только Василиса явно не желала сдаваться и впадать в уныние:

– Я слышала об этом древнем кладбище. Говорят, что ему тысяча лет и там похоронены все ведьмы наших мест, спрятано оно от чужого глаза и найти его нелегко. Можно рядом ходить и не заметить. Все про него только говорят, а хоть кто-нибудь, когда-нибудь его видел? Может, враки это всё, про кладбище-то?

– Прокопий его видел, так что не враки, – буркнула Макеевна, – жуткое место в самой глубине леса, окружённое такими густыми елями, что ни человек, ни зверь туда пробраться не может.

– А как же тогда Прокопий смог его увидеть? – блеснула глазом Василиса.

– Его туда Анфиска свела.

– Это какая такая Анфиска? Это не та ли, что на кладбище уже пятьдесят лет шарахается и которую, никто кроме Прокопия не видел? – в голосе Василисы слышалась откровенная насмешка.

Макеевна не стала ничего отвечать на такую дерзость, а лишь сердить сплюнула и направилась прочь, к своему дому. Довольная одержанной победой, Василиса окинула взглядом оставшихся старух, желая убедиться в том, что те не пропустили её звёздный момент в их с Макеевной многолетней вражде. Но увидев испуганные лица, поднятые вверх, почувствовала вдруг пробежавший по спине холодок, и тоже посмотрела в залитое кровавым закатом небо.

Со всех сторон к глуховскому лесу летели сотни чёрных, крупных птиц. Собираясь в огромную, зловеще шевелящуюся стаю, они парили над деревьями, галдя и каркая, и как будто чего-то ждали.

– Господи святы! – неистово закрестились старухи.

– Вот, похоже, и добрались до кладбища! – без малейшего торжества от сознания своей правоты, выдохнула Макеевна, вернувшись к собравшимся. – Теперь только держитесь, бабоньки… Рассерженные духи это вам не живая ведьма, которую можно скинуть в яму и накрыть осиновой бороной. Духов ничем не удержишь и никак не остановишь…

***

– Лёха, ты глянь, сколько их! – наблюдая за галдящей стаей, Славка отложил в сторону ложку, – никогда столько ворон не видел. Откуда они все взялись?

– Да уж, их тут не меньше тысячи, – пробормотал тот и предусмотрительно спрятался под развесистый куст, – ты бы шёл сюда, а то кто его знает, что им взбредёт в голову.

– Да что они мне сделают? – хмыкнул Славка. – Это же птицы!

– И что? Думаешь, они не опасны? Я с Юлькой фильм один смотрел, так там стая была гораздо меньше, а как начали пикировать на тёлку, так заклевали насмерть. Так что лучше поостеречься.

– Мало ли что в кино снимут! Ерунда это все. Ты давай доедай и начнём, нам бы до вечера успеть пару-тройку этих ёлок спилить. Ну и здоровущие, никогда таких не видел.

Лёха с тоской окинул взглядом густо растущие толстенные ели, которые им предстояло сегодня начать валить. Деревья росли настолько близко друг к другу, их ветви настолько плотно переплелись, что они казались одним большим организмом, неделимым и почему-то живым.