Алексей Макаров - Три измерения. Сборник рассказов

– Мальчишки, вставайте! Смотрите, какое замечательное утро! Быстро умывайтесь и за стол, -нёсся звонкий голос тёти Тамары.

Но не тут-то было. Алёшка с Таймуразом сразу же глубже залезли под одеяло. Так не хотелось покидать тепло постели. Но разве от тёти Тамары скроешься?

Одеяло откинуто и тёплые, нежные руки то щекотят, то потихоньку массажируют спинки мальчишек.

Утро наступило. Надо вставать. И с визгом, наперегонки мальчишки бросились к умывальнику. Повизгивая от холодных струек воды, они смеялись, и в этой игре успевали чистить зубы, мыть лицо и от души хохотать.

Фатима, проходя мимо, презрительно на них посмотрела. Малыши ещё, что с них взять. Она уже давно встала, помогла матери с завтраком и с уборкой по дому.

Долина постепенно прогревалась от вышедшего из-за высоких хребтов солнца. Оно радостно прорывалось во все укромные уголки скал и гнало прочь ночную прохладу. Альпийские луга уже были прогреты, и лёгкий утренний ветерок волновал их море, расцвеченное разноцветьем трав. Тепло постепенно шло к аулу. Туман был изгнан из расщелин, листья кустарников и деревьев уже скинули утреннюю росу. Всё радовалось наступлению дня.

Один дед Ибрагим невозмутимо сидел на крыльце дома и курил. Он был одет в свой старый бешмет, подпоясанный тонким ремешком, разукрашенный серебром, и спокойно смотрел на плещущихся мальчишек. Он был таким старым, что Алёшка думал, что старее его могут быть только горы. Они белели вдали от аула ледниками и чернели загадочными перевалами и ущельями. Об их жизни напоминал, рокочущий внизу Заромаг.

Дед Ибрагим смотрел на мальчишек из-под огромной папахи маленькими, подслеповатыми глазами и было непонятно, одобряет он их возню или наоборот, осуждает. Ведь они, хотя и маленькие, но всё же мужчины. Но, если бы не одобрял, то, лежавший у его ног Джульбарс, огромная кавказская овчарка, дал бы об этом знать. Он бы зарычал или подошёл разнять мальчиков, но он лежал, высунув язык, и как дед Ибрагим, так же невозмутимо смотрел на баловство. А вода только вселяла озорство в мальчишек. Про умывание уже было забыто, началась игра, которая, у Алёшки с Таймуразом, никогда не заканчивалась, но тётя Тома всё знает и видит.

– Мальчики, пора за стол, – опять прервала она их игру. – Быстро одеваться. Солнце уже вон где, а вы, ещё не поели. Отара уже заждалась.

Ароматный хлеб с брынзой ненадолго прервал их игру, но, уже допивая, ещё тёплое козье молоко, они всё равно продолжили её. Сейчас ещё можно поиграть и повеселиться. А днём, в горах, надо быть осторожным и осмотрительным. За овцами всегда нужно особое внимание. В чём им всегда помогает огромный козёл Казбек. Голова Казбека всегда откинута назад. Нелегко ему носить такие большущие рога. Но это он с виду такой грозный. А Алёшку он очень любит и за окурки от папирос, что захочешь, то сделает, и куда захочешь, то и пойдёт.

Сегодня Алёшка хозяин Казбека. Он вчера собрал десять окурков, и теперь он будет сидеть первым на спине Казбека и, держась за его рога, будет направлять эту громадину, куда ему будет нужно. Таймураз сегодня будет сзади. Но он не обижается. Ведь он тоже соберёт окурки и тогда обязательно покормит Казбека, чтобы тот признал его за хозяина, как сегодня, Алёшку.

Овцы сгрудились в углу двора. Тётя Тома с Фатимой выгоняли их из сарая. Им помогал Джульбарс.

Алёша с Таймуразом первыми вышли со двора. У каждого за спиной в котомке был сегодняшний обед. Тётя Тома всегда заботится о них. Они же уходят на целый день, они же идут в горы. В котомках есть всё. И поесть и попить и даже чем накрыться, если пойдёт дождь. Но сегодня светит солнце, сегодня нет ветра и так хорошо и уютно на спине Казбека. Алёшка даёт ему окурок и тот его долго и смачно жуёт. Казбек за окурки всё отдаст. Сейчас, прикрыв глаза, Казбек пережуёт табак и пойдёт. Он не любит что-либо делать быстро. Он любит всё делать важно. И поэтому его уважают и слушаются все овцы. Вот и сейчас, они сгрудились за ним и ждут, когда же Казбек пойдёт. Но вот он тронулся.

Джульбарс бегает вокруг отары и проверяет, нет ли кого отставшего. Он всё время крутится кругами вокруг стада. С ним не страшно. Волков и чужих собак он раздерёт, а людей просто не подпустит.

Алёшка сегодня сам выбирает путь на пастбище. Его руки лежат на огромных рогах Казбека, и он слушается любого его приказа. Сначала надо спуститься к источнику. Какая же вкусная в нём вода! Она бьёт в нос, заставляет жмуриться и выбивает слезу. Мальчишки пьют её и смеются, видя, когда очередная слезинка бежит из глаз. Хотя совсем не плачешь, а в носу всё равно щиплет до слёз. Надо наполнить бурдюк водой на целый день. Овцы не хотят уходить из низины. Они чувствуют, что их погонят вверх и вверх, а этого им не хочется. Ведь трава и здесь есть. Но Алёшка делает то, что велел дед Ибрагим. Тот знает, где самые лучшие пастбища. Он их однажды показал Алёшке.

А теперь через мост и наверх по тропе. Овцы идут за Казбеком гурьбой. Они идут и едят траву. За ними остаётся примятая дорога. Казбек впереди. Мальчишки то слезают с него, то вновь у него на спине. Трава такая густая и высокая. Иногда даже выше головы. Вот в ней и может оказаться змея. Но мальчишки шумят, раздвигают палками траву. Они умеют и знают, как бороться с этими страшными чудовищами.

Всё выше и выше. Иногда подбежит Джульбарс, посмотрит в глаза, как бы спрашивая, скоро ли привал. Но Алёшка знает, когда привал, и Джульбарс убегает. Вот и она, поляна Растерях.

Здесь, как ни проверяй, обязательно обнаружиться, что что-то ты всё равно забыл дома.

Сегодня стоим здесь. Тут и трава вкуснее и ручеёк есть. Отсюда, как на ладони, виден аул, его дома и окружающие его деревья.

Весной красивее. Груши и яблони цветут. Аул весь бело-розовый, а сейчас дома прикрыты зеленью и на плоских крышах кое-где видны люди. Наверное, там сейчас хозяйничают женщины.

А вон там – дорога, которая вьётся из аула вдаль, то, пропадая, то, появляясь вновь. Она уходит в горы, к Мамисонскому перевалу, где сурово вознеслись ввысь острые, заснеженные пики скал, а из долины, в другую сторону, идёт другая дорога. Она ведёт в город. Там когда-то и жил Алёшка. Но папа с мамой уехали в далёкую Африку и оставили его у тёти Томы.

Алёшка каждый день смотрит на эту дорогу. Он каждый день мечтает, что вон в той машине едет за ним его мама. И хотя, он уже большой мужчина, ему уже целых шесть лет, но ему так хочется к маме…. А иногда ночью, когда она ему снится, ему невольно плачется. Тётя Тома берёт его тогда к себе и успокаивает, иногда она поёт ему нежные песни. Её тёплые руки приносят тепло и уют, но это не мамины руки. Они у неё лучше, но Алёшка всё равно сладко засыпает от тепла и ласк. Только утром прячет глаза от Таймураза. Не хочется ему быть плаксой и нытиком. Ему хочется только одного, чтобы рядом была только его мама.