Лера Жорина - В шаге от рая

Пришлось сбегать ещё за одной бутылкой, чтобы закрепить договорённость, и когда у обоих языки уже перестали ворочаться, Алина, прищурившись, спросила:

– А мы трахаться сегодня будем?

– Хотелось бы…

– Мне тоже… Ой… как хочется…

– Прямо здесь?

– Я до дома не дойду.

– Тогда давай…

– Давай…

Их глаза одновременно закрылись, а головы, потеряв устойчивость, медленно опустились вниз…

– Что-нибудь было? – прикрывая ладошкой рот, произнесла Алина, щурясь от слепящего солнца.

– Думаю, что нет, – осмотревшись, ответил Юра, и сжал гудящую голову руками.

– И это хорошо. А то сейчас было бы стыдно. А нам ещё работать вместе.

Съёмки прошли на удивление легко. Алина чувствовала себя как рыба в воде, словно стояла перед камерой не в первый раз, а как минимум в сотый. Она умело интонировала, правильно держала паузы, в нужных местах улыбалась и в каждом из эпизодов была так органична и естественна, что Юра, глядя в монитор, то и дело ловил себя на мысли, что жалеет о той ночи, когда мог, но уснул. Программа получилась даже лучше, чем задумывалось. Александру Анатольевичу было доложено о готовности, и он затребовал её на просмотр. Вышел из кабинета часа через два, весь потный и покрытый красными пятнами. Алина и Юра всё это время сидели в приёмной, ожидая вердикта, и вскочили, как только увидели шефа, держащего в руке кассету.

– В эфир, – коротко резюмировал тот, опустив глаза в пол.

Юра схватил кассету, и выбежал в коридор.

– Алина, останьтесь, – тихо произнёс Александр Анатольевич, входя в свой кабинет, – хочу сказать…, что вы прекрасны.

– Мы снова на «вы»? – спросила она, войдя следом.

– Уже давно. Просто не было повода поговорить.

– Я хочу попросить у вас прощения за мой идиотский поступок.

Он, наконец, взглянул на Алину. Очки только усилили грусть, которая наполняла его глаза.

– Сам виноват. Поэтому просить прощения должен я.

Повисла небольшая пауза.

– Вам понравилась программа?

– Я же сказал – в эфир, – он снова сфокусировал свой взгляд на её глазах. – Но больше всего мне понравилась ведущая.

– Надеюсь вы не планируете второй раз вступить в туже реку?

– Ни в коем случае. Мне хватило первого раза.

Телефон не умолкал до самого утра. Звонили все, кто только мог позвонить, кто помнил и знал Алину: хвалили, заискивали, завистливо поучали, просто радовались. Именно в это утро она впервые ощутила на себе те самые взгляды окружающих, которые не верили, что видят перед собой новую телевизионную звезду.

– Алька, я в шоке, – услышала она в трубке голос Ани. – Тут в агентстве все только и говорят о тебе. Меня шеф задолбал вопросами – кто такая, откуда.

– Они тоже смотрят такое? Рекламисты же, нафига им эротические программы?

– Ещё как смотрят.

– Ну как тебе на новом месте? – сменила тему Алина.

– Отлично. Совсем другие люди. А шеф здесь просто душка. Такой миленький. Но я пока сдерживаю себя.

– Вот ты неугомонная. Тебя хоть кто-нибудь кроме руководства интересует?

– С Юркой продолжаю трахаться, – невозмутимо ответила Аня. – Кстати, а как у тебя на этом фронте?

– С переменным успехом, – вздохнула Алина.

Последний секс у неё был как раз в ту ночь, когда сбежал пристыженный Александр Анатольевич. А разве он мог не случиться? Жорик даже говорить ничего не стал, запер дверь, оставив замерзать на площадке опешившую Аню, и чуть не задушил в объятиях Алину. Он как можно скорее хотел снять с неё все эти чужие подарки, отшвырнуть их в сторону и снова ощутить то блаженство, которое уже однажды ощутил.

– Осторожно, порвёшь, – фыркнула она, оттолкнув ретивого гостя, – я сама.

Алина не торопясь сняла пеньюар, аккуратно расстегнула лифчик и осторожно стянула трусики, положив всю эту красоту повыше на полочку.

– А вот теперь можно, – улыбнулась она, повиснув не шее Жорика.

Им никто в этот раз не помешал…

– Ты придёшь завтра? – спросила Алина, блаженно потягиваясь в кровати и глядя на то, как Жора одевается.

– Мы с Томой вечером летим во Францию, – после небольшой паузы ответил он.

– А… Понятно, – потухшим голосом произнесла Алина, и отвернулась к стене. – Счастливого отдыха.

– Не начинай. Ты же понимаешь… Семья и всё такое.

– Понимаю. Можешь идти, Жорик. Ты получил, что хотел. Но запомни, третьего раза не будет. Никогда.

Программа за полгода стала настолько популярной в городе, что редакцию еженедельно заваливали письмами, в которых мужчины объяснялись в любви к ведущей, старики жаловались на разгул мерзкой порнографии, женщины делились своими бедами и переживаниями, а молодёжь требовала тем погорячее. Для Алины это стало настоящей отдушиной, а из-за плотного графика съёмок, у неё просто не оставалось времени на грусть. Казалось, что эта эйфория продлится вечность, и каждый выход из дома будет сопровождаться всё нарастающей волной восхищения, но всё закончилось тем, что какой-то придурок, вот уже несколько дней безуспешно пытавшийся познакомиться с Алиной, плеснул ей в лицо кислотой. Она чудом успела увернуться, и основной поток ядовитой жидкости попал в плечо, молниеносно превратив куртку в расплавленный ошмёток кожи, оставив на теле лишь небольшой ожёг. Через минуту, нападавший уже лежал мордой в грязи, и несколько мужиков от всей души пинали его ногами.

– Ты просто кинозвезда какая-то, – восхитилась Аня, забежав во время перерыва на канал, – аж завидно.

– Это была последняя вспышка сверхновой звезды, – грустно улыбнулась Алина. – Закрыли программу. Сашенька наш в штаны наложил, когда к нему пришли из милиции. Ничего, говорит, не знаю, всё делалось у него за спиной, без ведома и без разрешения.

– Так переходите к нам. И Юрка будет под боком и ты, при деле. Нам для рекламы художники нужны. Хочешь поговорю с шефом. Я знаю, он смотрит вашу программу, значит знает, что вы не пальцем деланы. В общем, жди. Будет тебе подарок на день рождения.

– О боже, ещё один год прошёл, – всполошилась Алина. – Так и не заметишь, как бабкой станешь.

– Не спеши себя записывать в старухи.

Все, кто хоть мало-мальски был связан с телевидением, с вожделением следили за тем, что и как делает первое в городе рекламное агентство, и в тайне мечтали туда попасть. Алина не была исключением. У неё всё затрепетало внутри, когда на следующий день после разговора раздался звонок, и в трубке зазвучал весёлый голос Ани:

– Я договорилась! Ровно в два выходи к остановке, к той, что напротив исполкома. Там тебя будет ждать наша тёмно-синяя «Шкода».

– А что мне взять? Что делать?

– Ничего не делай. Просто будь собой.

Легко сказать – будь собой. Чем ближе стрелки часов приближались к назначенному времени, тем сильнее Алину колотило, будто бы от этой встречи зависела вся последующая жизнь. Нужно успокоиться, твердила она сама себе – это просто новая работа, и не факт, что тебя туда возьмут. Но за полчаса до назначенного времени она уже была на остановке и пряталась за рекламным щитом, ожидая, когда подъедет машина. Тёмно-синяя «Шкода» подкатила ровно в назначенное время, и как только она притормозила, Алина вышла из своего укрытия и постучала в окно. Водитель открыл дверь изнутри.