Валерий Мирошников - 2045-й. На пути к Человечности

7 января 1943 года. Нижний Тагил. Военный госпиталь. Харис Миндубаев в военной форме заходит в палату, где провёл полгода, попрощаться с товарищами. На его груди две медали – «За отвагу» и «За боевые заслуги». Последняя нашла солдата за время нахождения в госпитале.

Петров(бывший рядовой-новобранец из 2 части): Ого! Впервые вижу тебя с наградами!

Миндубаев: Я и сам себя впервые в зеркало увидел. На больничной койке пролежал больше, чем на фронте воевал.

Петров: Зато домой поедешь! Для тебя война окончена!

Миндубаев: Для меня война никогда не будет окончена! Разве это забудешь?

Медсестра: Харис! Надо забыть! О будущем думать надо. Жену себе найдёшь. Детишек нарожаете.

Миндубаев: Жену, говоришь? (Харис посмотрел на изувеченную руку). Ты видела, как меня трясёт во время приступа? Ты бы сама за такого замуж пошла?

Медсестра: Знаешь, сколько сейчас похоронок с фронта идёт? После войны женщины будут хватать и безруких, и безногих.

Миндубаев: Как у русских говорится: на безрыбье и рак рыба?

Медсестра(наклонив голову): А я бы за тебя пошла.

Рыжая кошка пробиралась вдоль стены дома по бетонному отмостку, держа в зубах рыжего с белым котёнка. Материнский инстинкт подсказывал ей, что прошлое их обиталище надо сменить. Кошка на секунду остановилась, потом миновала цветочную клумбу и пробралась под дощатое крыльцо. Здесь она положила котёнка, который сразу запищал, почувствовав свободу от её властной, но нежной хватки. Кошка несколько раз лизнула его, успокаивая и приучая к новому месту, а затем побежала к слуховому окну подвала за следующим котёнком.

Дом, возле которого всё это происходило, находился в селе Богородское, которое, впрочем, не слишком отличалась от обычных уже экопоселений. Главные отличия – в селе стояли церковь XVII века, бюст дважды Героя Советского Союза Коломыцина, а за околицей паслось стадо коров. Были, разумеется, почта, магазин, школа, сельсовет, контора и производственная база сельскохозяйственного кооператива.

Люди, приезжавшие из города, объединяли по нескольку заброшенных участков, обсаживали их живой изгородью, делали небольшой пруд, строили дом – словом делали всё, как на детских рисунках изображается счастье. Только на современных рисунках на крыше вместо печной трубы с дымом – спутниковая тарелка и солнечные батареи.

Мотылёк, влетевший в окно дома, уселся именно на такой рисунок, пришпиленный к стене. На рисунке ещё есть мама, папа и девочка с огненными волосами, которую они держат за руки. А под рисунком спит та самая девочка лет пяти – её легко узнать, она рыжая и с конопушками. Мы её видели в первой части повествования в эпизоде с уколом кактуса. Мотылёк перепорхнул с рисунка ей на руку. Девочка во сне улыбнулась.

В соседней комнате зазвенел будильник. Женщина подняла голову с подушки и выключила его. Мужчина рядом, потягиваясь спросонья, заметил.

Виктор: Рита, зачем ты ставишь будильник? Мне кажется, в твоём положении надо спать, пока сама не проснёшься.

Рита(поднимаясь и надевая халат поверх ночнушки): Этому положению всего месяц. Ещё не заметно ничего. Я бы и сама не заметила, если бы мы к этому год не готовились.

Виктор: Окружающим незаметно. А будущему малышу важно, чтобы его мама высыпалась, была бодра и жизнерадостна.

Рита: Витюша, я же не спорю. Просто сегодня у меня выступление в школе перед старшеклассниками по вопросам полового воспитания и культуры чувств.

Виктор(тоже поднимаясь): По линии Лиги?

Рита: Да, меня попросили.

Виктор: Все эти выступления перед массовыми аудиториями слишком будоражат эмоции и информационное поле. Я настаиваю, что тебе необходим покой. Мы для чего купили домик в деревне? Для чего вышли из всех аккаунтов соцсетей?

Рита: Последний раз, честное слово! Я давно им обещала, ребята хорошие, чистые. Все наши соседи.

Виктор: Ладно… если последний раз! Я выйду на зарядку. И нарву зелени для салата.

В дверях появляется рыжеволосая девочка

Лада: Мама, смотри – у меня бабочка!

Она осторожно протягивает руку, мотылёк так и продолжает сидеть на ней, слегка шевеля крыльями.

За завтраком Лада вертит головой и говорит родителям.

Лада: Котята теперь под крыльцом. Я слышала, как они пищат. А зачем Мурка их туда притащила?

Рита: Она чувствует, где им будет лучше.

Лада(отодвигая тарелку с почти доеденной кашей): Но почему им раньше было лучше в подвале, а сейчас под крыльцом?

Виктор: Может, раньше им была нужна тишина, а теперь – солнышко и возможность выходить наружу.

Лада(допивая молоко): Я пойду посмотрю!

Рита: Только не пугай котят!

Лада(убегая): Не буду!

Виктор: Как построишь выступление?

Рита: Жизнь сама подсказывает. С нашей кошки и начну. Животные же не спариваются просто так, от безделья. Только в определённые периоды для зачатия потомства. Мы же стремимся к естеству, к природе, а избыточное внимание к отношениям полов – это городское, киношное, надуманное.

Виктор: Действительно, культура наживы безудержно эксплуатировала темы секса, денег и насилия, порождая, я даже так скажу, умственных и эмоциональных инвалидов, которым не интересны познание, творчество, развитие, совершенствование общества. Для них и дети были не подарком Всевышнего, а обузой, помехой в получении удовольствий. Собственно, такие люди и не оставили потомства, не вошли в будущее.

Рита: А будущее – это второй краеугольный камень выступления. Нам Вседержитель доверяет детей, людей будущего! И наша задача – как если бы мы посадили дерево или цветок – дать им полностью развиться, стать тем, кем они могут. Но это же закладывается в процессе зачатия – надо вложить в ребёнка всю свою энергию, а не растрачивать её на сексуальные утехи.

Виктор: Ребятки-то умные. Поднимут вопрос о метрологической состоятельности теории. Что это за энергия? В чем измеряется? Правда ли, что она расходуется, а может, наоборот, накапливается в тренировках?

Рита: Это вопрос чистоты внутренней среды организма. Избыточное количество половых гормонов при постоянных занятиях сексом – это такая же интоксикация, как отравление алкоголем или выхлопными газами автомобиля. Это же всё надо выводить, это работа печени, почек, расход ресурсов организма. И потом представь – пара решила заняться этим вне процесса зачатия и в самый миг подъёма эмоций они думают: «Хоть бы ребёнка не было!». Они что программируют-то в своём будущем и в будущем своих детей, что вносят в родовой эгрегор?