Елена Соловьева - Ангельские сказки

– Что ты, родной, мы здесь, – успокаивала мама, а папа пытался снова атаковать удирающего кота.

Добраться до гнезда не представлялось возможным, научиться летать с поврежденной лапкой тоже. И родители приняли решение остаться с птенцом на земле.

– А как же опасности? – Спрашивал птенец.

– Пока мы вместе, опасности нам не страшны, – отвечали родители.

Кира с вороненком устроились под березой, а Кирилл занял пост на нижней ветке березы. Началась «веселая» и полная опасностей жизнь на земле. Одного своего врага-кота они знали в лицо. Но тот пока не спешил появляться в поле зрения Кирилла, помнил его твердый и беспощадный клюв. Новая опасность появилась внезапно в виде рослого, но еще бестолкового вислоухого щенка. Тот резво выскочил из подъезда по своим собачьим делам и наткнулся на ворону с вороненком. Только он собрался весело гавкнуть на них, как кто-то очень больно клюнул его в нос. Щенок обиженно завизжал, поджал хвост и бросился в подъезд. Вороны, торжествующе каркая, кружили над двором. Вскоре все жители пятиэтажки ощутили на себе родительскую опеку. Не было никакой возможности просто пройтись по двору, птицы, видя в каждом потенциальную опасность, кружили и норовили клюнуть прямо в темечко. Неудачливые хозяйки отказались от того, чтобы сушить во дворе выстиранное белье, только с тазом на голове они могли спастись от разъяренных родителей. В редкие часы затишья птицы выгуливали свое чадо, значительно подросший птенец все увереннее ковылял на двух лапках. Когда он совсем окреп, отец стал учить его летать, раскидывал крылья, резко взмахивал и взлетал в небо. У Коли получалось пока только взмахивать, а взлетать, ну ни как, не получалось. Тут снова активизировался кот, он не терял надежды придушить наглого птенца. Притаившись за кустами, он уловил момент, когда родители отвлеклись, и бросился на вороненка. Коля, на ожидавший нападения, вскинул возмущенно крылья вверх, взмахнул раз, потом еще и взлетел. Да, да взлетел, несколько сильных взмахов и он в гнезде. Во дворе поднялся ужасный гвалт, люди выглядывали из окон и наблюдали такую картину. Над березой, где располагалось гнездо, кружили три птицы, громко каркали, приземлялись в гнездо и снова взлетали, пикировали на землю, где по инерции, как приземлившийся самолет, еще немного бежали, а потом снова взмывали в небо и уже в окружении других ворон приземлялись на березу и весело галдели.

Вот такая история случилась в нашем дворе. Может вы хотите узнать, как живет Коля? Он вырос в прекрасную сильную птицу и каждый год прилетает посмотреть на родное гнездо, хромота осталась, но видна она только на земле. Если вы заметите прихрамывающую крупную ворону, то наверняка это наш Коля.

Вы заметили какие нынче прекрасные облака, самых причудливых форм и всех цветов радуги. Откуда и куда они спешат, какой чудо-художник их создает? Из этих размышлений получилась такая сказка.

Посвящается моему Другу и Учителю Плетневой Ларисе Яновне.

Где-то там высоко-высоко в небе на Солнечной горе стоит хрустальный дворец, а живут там не царь с царицей, а три прекрасных Феи. На первом этаже дворца разместилась старшая Фея Мысли. Она была дамой бальзаковского возраста, стройной, ухоженной, элегантно одетой в шелка и атлас, с замысловатой прической на голове. Это была не просто прическа, она всякий раз меняла форму и даже цвет, в зависимости от того, какие мысли посещали ее хозяйку. Гостиная на первом этаже была под стать хозяйке, атласные обои, тяжелые шторы из парчи, кресла и диваны, обитые светлым шелком, мягкие светлые ковры, столики на витых ножках, великое множество ваз с цветами, тонкий и слегка сладковатый аромат которых наполнял комнату. Второй этаж занимала Фея Желаний. Она была прямой противоположностью Феи Мысли, просто кустодиевская красавица с пышными формами, копной кудрявых рыжих волос, то собранных на затылке в пышный хвост, то свободно рассыпанных по плечам. Фея желаний носила яркие развевающиеся балахоны, была стремительной и порывистой, как морской ветер. Обстановка тоже была немыслимых цветов и форм: на полу цветные циновки, по стенам картины в стиле экспрессионизма, рамочки с цветами, пустые птичьи клетки, цветные перья и яркие сухоцветы в напольных вазах, кресла, обитые голубым бархатом и красные кресла-мешки, сундуки, коробочки всех форм и размеров, цветные баночки, моточки блестящих ниток и много еще чего интересного. На третьем этаже поселилась самая молодая Фея Чувств, она вечно где-то витала, о чем-то мечтала, мурлыкала песенки или кружилась в танце, иногда она печалилась и даже могла всплакнуть, бывало, сердито топала ножкой или заразительно смеялась, на то она и Фея Чувств. На Фею она мало походила, больше смахивала на подростка-переростка: худенькая, высокая, с прямыми длинными волосами. Одевалась просто, белая майка или футболка и джинсы. Комната в стиле минимализма. Огромный диван, пара удобных кресел, телевизор во всю стену, мольберт с незаконченным пейзажем, скрипка на журнальном столике, рядом чашка с остывшим кофе и модным журналом. Окна всегда распахнуты, ветерок колышет невесомые занавески, солнце заглядывает сквозь хрустальную крышу или таинственно мерцают звезды на темном небосводе.

Каждый день феи отправлялись на работу. Они брали свои волшебные корзинки, у Феи Мысли корзинка была изящная с крышечкой и серебряными пряжками, у Феи Желаний напоминала бельевую корзину, оно и понятно, желаний было бесчисленное множество. А еще корзина была выкрашена в ярко-оранжевый цвет и украшена цветными бантиками. Корзинка Феи Чувств больше напоминала рюкзак или прозрачный кенгурятник, в котором носят новорожденных младенцев. Этот кенгурятник болтался спереди и доставлял Фее массу неудобств. Так вот они брали свои корзинки, надевали волшебные фейские крылышки и отправлялись бродить по свету.

Фея Мысли сначала отыскивала позитивные, умные, оригинальные, креативные мысли и бережно укладывала их на дно корзинки, потом собирала все остальные, в последнюю очередь негативные и дурные мысли. К ним она относилась довольно брезгливо, надевала надушенные кружевные перчатки и складывала их в отдельный отсек в корзинке.

Фея Желаний собирала все подряд без разбора, ведь не может быть плохих желаний, а если, такие случались, то Фея тяжело вздыхала, внимательно их изучала и придумывала, как эти желания можно трансформировать во что-то более радостное, например, привязав к ним цветной бантик или упаковав в веселенькую коробочку.

Фея Чувств работала без всякой системы, если она была в радостном состоянии, то бросалась собирать все оттенки радостных чувств: наполняла рюкзачок счастливыми моментами, восторженными криками, незабываемыми ощущениями ожидания и предвкушения чего-то особенного, волшебного, облетала все увлеченные натуры и цепляла восторг, напитывалась вдохновением. Или ловила любовные флюиды, нежность, восхищение и блаженство. В грустном настроении она испытывала беспомощность и тогда к ней в рюкзачок сыпались всевозможные неприятности, ошметки тоски, щепки разочарований, камешки обиды, колючки зависти, попадали стрелы ярости и бешенства и прочая гадость.