Айгуль Малахова - Я, Ангел

Впоследствии я часто вспоминала прощальный взгляд тёти Лиды. Много позже, встречаясь и расставаясь с разными людьми, я научилась безошибочно узнавать этот взгляд. Обозначал он, как правило, одно. Больше этого человека в моей жизни не будет. За прошедшие годы встречалась с разными мужчинами: одни искренне любили (либо полагали, что любят), другие пытались использовать в различных целях, от постели до банальной наживы… Разные внешне, по характеру и темпераменту они становились для меня раскрытой, прочитанной и неинтересной книгой через пару недель после знакомства.

Мне было двадцать восемь лет… Обедая в ресторане в Нью-Йорке, ощутила на себе пристальный взгляд. Мне не привыкать к разным взорам: и восхищённым, и полным зависти, а то и злобы. Борюсь с ними очень просто. Какое-то время делаю вид, что не замечаю человека, который бесцеремонно разглядывает меня, а потом резко упираюсь глазами и начинаю смотреть с вызовом. Как правило, данный метод всегда помогает, и нескромный человек обескураженно отводит взгляд. Так поступила и сейчас. Мужчина примерно моих лет, высокий красивый брюнет, не смутился, не отвёл пристального взгляда карих глаз, а поднялся с места и подошёл к моему столику.

– Простите мою нескромность. Вы очень красивая девушка, – по-американски произнёс мужчина. Всегда раздражала прямолинейность и бедность английской речи. Это тебе не богатейший русский язык… Вот и к речи придралась, упрекнула себя и вежливо улыбнулась в ответ. Посмотрим в глаза правде, как давно у тебя был мужчина, спросила я себя и… не смогла ответить на этот вопрос.

– Вы позволите присесть за ваш столик? – спросил незнакомец. Я кивнула. Взгляд у него был притягивающий и присасывающийся одновременно. Он продолжил: – Меня зовут Майкл Джеральд, я работаю здесь недалеко, в офисе в Эмпайр-стейт-билдинг. Вы прекрасны.

Так я познакомилась с Майклом, высокопоставленным клерком, воплощением удачливости и успешности. Наши отношения продержались три месяца, два из которых я безуспешно пыталась справиться со скукой в его присутствии. Майкл был безупречен. Красив и достаточно развит, но умён он был именно в рамках… В рамках американской мечты. Уже тогда я пыталась убедить себя в том, что это и есть моя судьба. Создать красивую семью-картинку с обложки глянцевого журнала. Не смогла. Мой вечно неудовлетворённый дух, мятежная натура увлекла меня прочь из Эдема…

Я уехала рано утром, не попрощавшись, оставив лишь скупую записку о том, что мы не подходим друг другу. Уверена, что Майкл так и не понял, почему я сбежала…

Олег Юрьевич Штельман знал, как и куда вкладывать сбережения. В скором времени он вошёл в сотню самых богатых людей на планете по версии журнала Х. Изредка вспоминала о его признании в московской квартире, не с сожалением, с теплотой. Я была признательна ему за помощь в обретении той свободы, которую имею по сей день. Но каких-либо чувств, кроме благодарности, не испытывала.

С другими мужчинами, изредка появлявшимися в моей жизни, было ещё проще. Кратковременный всплеск страсти, романтика и красивые ухаживания приедались в рекордно короткие сроки… С обречённостью узника, томящегося пожизненно в холодном каземате, поняла, что могу сосуществовать исключительно с собой. Нет на свете человека, способного растопить лёд моей души. Наслаждаясь сиюминутными утехами, на исходе тридцать первого года я как никогда остро прочувствовала одиночество и свою ненужность. Впервые в жизни захотелось родить ребёнка. Прикоснуться к мягким кукольным ручкам, вдохнуть сладкий запах нежной кожи, ощутить свою необходимость для другого человеческого существа. Та девочка на пороге церкви в Италии, её огромные доверчивые глаза разбудили трепетный материнский инстинкт, который все годы благополучно дремал в глубине души…

Итак, задумавшись о ребёнке, поняла, что надо лететь в Россию. Тяга к возвращению была настолько сильной, что удивила. Я не была на родине почти тринадцать лет и ни разу не испытала какой-либо ностальгии. За годы, проведённые на чужбине, изменилось многое. Появилась сотовая связь, интернет, человечество продвинулось далеко вперёд… Различные гаджеты прочно вошли в жизнь, казалось странным, что когда-то мы пользовались телефонами с дисковым набором цифр. Жить стало проще, веселее…

Интернет стал незаменим: на работе, в быту, в развлечениях. Подменяя, а иногда совсем заменяя настоящее общение… Я до мозга костей «совок», с грустью думалось мне. Научившись пользоваться всеми гаджетами, осталась равнодушна к интернету. Наблюдая за окружающими, замечала, как меняет Всемирная паутина людей. Ради лайков стало возможным переступить через вопросы морали. Книжные идеалы канули в прошлое вместе с копеечными таксофонами на улицах. Одновременно с массой положительного мировая сеть принесла много негативного. Прежде всего это явная человеческая деградация, которая особенно видна в подрастающем поколении. Детская психика беззащитна перед волной агрессивной информации. Что получило человечество? Интернет, подобно Гамельнскому крысолову, уводит детей и подростков в другую реальность. Где нет норм морали, а хорошо лишь то, что будет популярным…

Благодаря своему умению выделяться из толпы, быть на своей волне мне удалось избежать интернет-зависимости, которая не пощадило и поколение намного старше. Если бы нашим миром решили завладеть инопланетяне, им не нужно было бы нападать и устраивать кровавые войны. Достаточно запустить игрушку, подобную интернету… Впрочем, это лирика. В самолёте, летящем из Милана, я была спокойна. Не спала, но и никакого волнения не испытывала. Не было ностальгии, душа как будто дремала… И вот проснулась. Эмоции включились практически все одновременно, своим противоречием доставляя мучительный дискомфорт, раздирая мозг и душу на части.

Провалявшись в постели почти весь день, обуреваемая мыслями и картинами из прошлого, чувствовала себя разбитой, больной. Ближе к вечеру заставила себя встать с кровати, прошла в душевую комнату. Долго смотрела в зеркало. Воспалённые красные глаза, бледный вид, растерянный взгляд. Акклиматизация? Либо превращение в вампира… Я устала за этот бесконечно длинный день от воспоминаний, переполняющих меня.

Заказав в номер свой завтрак-обед-ужин, три в одном, села в удобном кресле. Уютно бормотал телевизор, горел торшер, но успокоения не было. Ощущение, что забыла что-то важное, заставляло тревожно прислушиваться к собственным мыслям, ворошить память… Позже, неохотно ковыряясь вилкой в салате, пришла к выводу, что пришло время поехать на кладбище. Завтра проснусь пораньше и навещу своих усопших. Кроме тёти Лиды и дяди Гены, они похоронены в Москве… Момент, тщательно отодвигаемый, наступил. Возможно, тревога за предстоящее рандеву и была причиной моего невесёлого состояния.