Ю Ли - Золушка в белом

Бывали дни, когда их дом был полон гостей и родственников жены. Тогда папа говорил Камиле, чтобы она оставалась в спальне и не выходила к гостям, потому как знал, что непременно начнутся разговоры о ее внешности. Не желая ранить свою дочь, отец сам оставался с ней в комнате. Папа верил в Камилу и день за днем повторял, что она вырастет и всему шабашу покажет, чья она дочь. Зато он смело хвастался перед своими друзьями умом и сообразительностью Камилы. Папа ввел новую традицию: покупать каждую неделю мозговые косточки. Делая на них крутой бульон, он выковыривал сваренное мозговое вещество из костей и давал его Камиле, говоря, что она у него будет очень мозговитая и умная. Камила ела мозговые косточки и верила папиным словам. Она была уверена, что она умная и по-другому быть не может. Когда же Камиле исполнилось шесть лет, папа сел за руль КамАЗа и поцеловал ее на прощанье. Он не спросил дочь по обыкновению, что она хотела бы в подарок. Вместо этого он сказал, что любит ее и чтобы она слушалась маму. На следующий день вечером, придя из детского сада, Камила застала дом в самом непривычном свете. Комнаты были заполнены плачущими людьми. Она ярко запомнила белые полотна на зеркалах и такую же белую косынку на голове мамы. Что такое смерть, Камила поняла не сразу. На похоронах она сидела рядом с гробом и не могла понять: почему от ее папы так странно пахнет и почему он лежит в этой красной коробке? Но леденящий ужас по непонятным причинам подступал к горлу все выше и выше. А потом она вдруг расплакалась, сама не понимая от чего. В тот момент чья-то теплая рука коснулась ее спины, и приятный женский голос тихо прошептал ей на ухо: «Все будет хорошо. Ты справишься. Наступит завтра, а завтра будет легче». Камила так и не узнала, кто была та женщина, которая сказала ей эти слова. Но только, действительно, после этих слов ей стало гораздо спокойнее.

Когда спустя год Камила поняла, что смерть – это то, что неизбежно произойдет со всеми и даже с ее мамой, и даже с ней, Камила полностью лишилась покоя. Ночью она представляла себя мертвой, лежащей в гробу. Представляла, как стучат гвозди по обитой красным бархатом крышке, как лежит она в кромешной тьме, а люди ходят по земле, в которой она лежит совсем одна. Оставшись без своего покровителя, Камила стала замкнутой и потерянной. С мамой она говорила очень редко, отчасти потому, что мама была постоянно занята, и еще потому, что Камила не знала, о чем говорить с ней. Хотя говорить ей хотелось много. На самом же деле в ней кипела буря эмоций, переживаний и поток нескончаемых вопросов. Это и стало разделяющим фактором между Камилой и всеми родственниками. Если ее не остановить и не отругать, она могла задавать бесконечное число вопросов весь день напролет. Причем вопросы эти были смешными и даже странными. Камила могла начать с вопроса «Почему голуби при ходьбе мотают головой то вперед, то назад?», а закончить: «А ты касаешься кнопки потому, что лампочка должна включиться?» Очень скоро Камила поняла, что ее общество невыносимо для взрослых, и потому она стала совсем нелюдимой. Проводя много времени в одиночестве, Камила стала слишком часто задумываться о смерти. Она боялась всего: землетрясений, потопа, войны, конца света. Ее бурная фантазия рисовала ей яркие картины страшных мучений то в огне, то в воде. Со страхом она представляла, как начнется война и на ее глазах умрет вся ее семья. А потом всех их закопают, как закопали ее папу. Мысли эти не давали ей спокойно жить и радоваться, как все дети. Камила не могла поделиться своими страхами даже с Марго. Камила всегда думала, что мама любит брата и сестренку, а вот ее – меньше всего. «И все это потому, что я в детстве не болела и вообще была здоровым ребенком, – решила Камила. – Вот брат часто болел, и сестренка тоже, поэтому мама их так любит». А вскоре Камила и вовсе начала бунтовать против Марго, считая ее несправедливой. В сущности, Марго наказывала всех детей одинаково, но Камиле доставалось больше всех из-за ее упрямства. Когда Марго ставила детей в угол, то ее сестренка тут же просила прощения и садилась за игрушки. Камила же предпочитала стоять весь день, чем извиниться. Этим самым она вызывала еще большее раздражение у матери. Когда все трое получали прутиком по ногам за оплошности, Андрей, будучи ребенком, плакал лишь потому, что видел, как надуваются вены на висках Марго и безумно боялся, что они могут лопнуть и с мамой что-нибудь случится. Младшая дочь же умоляла о пощаде. Она просила прощения как могла, только бы сохранить свои ноги от маминой плетки. Камила же в это время стояла стойко, сдерживая слезы и уж тем более не желая просить прощения. Марго выходила из себя при виде этого надутого выражения лица. Она была сильнее и била дочь до тех пор, пока та не сломится и не раскается хотя бы на словах. В этом доме были строгие порядки, и Марго была сильной мамой, не уступая даже такой упрямице, как Камила.

Чуть повзрослев, Камила и вовсе стала открыто огрызаться со всеми взрослыми, приводя свои доводы, примеры, обвинения. Она не молчала и не отставала ни на слово, за что наказывалась сильнее. Со временем Камила привыкла, что с мамой они чужие и что она нелюбимая дочь. И тогда Камила решила, что она будет исполнять папины мечты: станет умной, будет хорошо учиться, перестанет косолапить. Незачем ей мамино мнение, мама все равно в нее не верит. И хотя она так себя убеждала, в глубине души Камила хотела, чтобы Марго ее заметила. Марго понимала любовь по-своему: она считала, что одеть, обуть ребенка – это и есть любовь и поэтому, со своей стороны, считала дочь неблагодарной. Камила же хотела находиться с мамой, говорить и советоваться с ней по всем мелочам. Различия в понимании любви привели к тому, что Марго и Камила стали чуть ли не врагами. Чтобы прекратить ссоры в доме, эти двое просто стали избегать друг друга. Камила перестала добиваться внимания Марго. Вместо этого девочка прилепилась к книгам. Возможно, там, на страницах книг, Камила находила пристанище своей бурной фантазии и одиночеству. Марго вначале была рада, что ее дочь много читает и хорошо учится, но потом стала не на шутку переживать, особенно когда от «добрых» родственников посыпались подозрения, что Камила странная и как будто немного помешанная. Марго стала ограничивать время чтения книг. Тогда Камила и научилась хитрить и обманывать. Бывало, что она, засунув книжку под кофту, шла в туалет или на задний двор с равнодушным лицом, а сама пряталась и украдкой читала книги как преступница. А потом случилось совершенно неожиданное: зрение Камилы по неясным причинам начинало ухудшаться, и в одиннадцать лет она почти что ослепла. Глаза стали видеть так плохо, что Камила уже не могла читать, из-за чего впала в глубокую депрессию. И именно в этот момент в их город приехали странные люди. Они называли себя миссионерами. Каждый день они собирались в доме бывшей блудницы. Там они раздавали бесплатно очки и куртки малоимущим и старикам. Слух разнесся по всему городу, и Марго, не раздумывая, повела туда свою старшую дочь. Миссионер, который едва говорил по-русски, осмотрев Камилу, сказал, что очки ей не нужны. Он спросил Камилу, верит ли она в Бога. Камила много слышала о Боге, о разных религиях. Она хотела верить из-за страха смерти, который постоянно преследовал ее, но не знала, в кого или во что. Все ее родственники были отъявленными буддистами и говорили, что после смерти она переродится в другого человека, а может и в свинью или барана, если будет плохо себя вести. Ужас охватывал Камилу от одной только мысли, когда она стояла у свиного корыта и думала, что однажды она тоже станет свиньей и ее беспощадно зарежут и отправят на сало, а из кишок сделают колбасу. В поисках ответов, она обращалась и к соседям мусульманам. Те твердили, что если она будет хорошо себя вести, то отправится на небо к Всевышнему, а если грехи перевесят, то она отправится в озеро огненное и там будет вечно мучиться. От всех этих рассказов у Камилы голова шла кругом. Она боялась за себя, за маму, за брата и за сестренку. Всякий раз, когда ее сестренка обманывала или делала какую-нибудь шалость, Камила уходила в комнату и безутешно плакала, всем сердцем молясь непонятно кому, чтобы ее сестренку не забрали в ад и чтобы она не превратилась в свинью или корову.