Ирина Оганова - Когда ангелы спускаются на землю

Лиля от ужаса схватилась за голову и ждала, что вот-вот, очумевший от увиденного, выскочит отец.

– Ты спятил окончательно?!

– Он меня не видит и не слышит, как и твоя мама, – спокойно сказал Олег и подошёл к зеркалу. – Мать честная! У меня и отражения нет!

Лиля по инерции встала рядом.

– Видишь, Лилечка, у тебя есть, а у меня ни фига…

– Это ещё ничего не значит! Не надо раньше времени отчаиваться. Всё это, конечно, более чем странно…

Может, мы столкнулись с необъяснимым, чего не дано понять! – подбадривала Олега Лиля, но у самой уже закрадывались мрачные мыслишки.

Поначалу, оказавшись на улице Цветочной, где он знал каждую рытвину и ямку в наскоро положенном асфальте, который латали каждый год, испытал жуткую неловкость и всё время норовил спрятаться за Лилю.

Никто из прохожих не обращал на него никакого внимания, и он, немного успокоившись, понуро брёл рядом, иногда, как бездомная собака, с подобострастием поглядывая на свою благодетельницу.

– Ты как в 3D-изображении или в 4D. Необычно выглядишь. Как в анимации.

– Я – мультик! Прикольно… – улыбнулся Олег улыбкой сатира из античного греческого театра.

– Жарко! – Лиля стёрла со лба капельки пота. – Духота! Хоть бы гроза прошла!

– Мне всё равно. Я ни хрена не чувствую и вряд ли потею.

– Вообще-вообще ничего?

Они уже почти подошли к дому его матери, и Лиля преднамеренно остановилась чуть поодаль. От Олега исходила какая-то неведомая вибрация. Лиля ощущала нечто подобное в доме, когда проходил мимо станции Комарово товарный поезд.

– Я когда осознал, что потерял осязание, и не улавливал на ощупь ни одну поверхность, вдруг понял, что могу этим управлять. Всё осталось в моём сознании, в голове. Поэтому я прекрасно представляю, как ты, например, сейчас приятно томишься и словно таешь под жарким солнцем. Нет ни одного дуновения ветерка, сосны ведь стоят как вкопанные. Видишь, как просто.

Логика включается! Жутко расстроился, не чувствуя запахов. Ан нет! Они стали гораздо отчётливей. Особо сильный дурман сейчас от хвойных. Не знал никогда, что он такой резкий. Всё в голове! Несомненно там!

Лиля легонько ткнула его пальцем в лоб, и её палец провалился.

– У тебя там ничего нет! Как же ты ухитряешься думать?!

Ты полый!

– Полый? Однажды я покупал жене подарок, браслет в Cartier. Продавец попросил положить браслет на ладонь и отметить его лёгкость. Он был полый внутри.

Полый – значит пустой. Я пустой! Ты понимаешь, как страшно звучит это слово?!

Ворота дома скрипнули, начали медленно откатываться в одну сторону, и выполз серебристый спортивный мерседес, за рулём которого сидел мужчина в чёрной футболке. Он хмурил брови, недовольно о чём-то разговаривал сам с собой, потом резко повернул руль налево, дал по газам, вскоре чуть притормозил машину, и она начала медленно удаляться, а Лиля с Олегом молча провожали её взглядом.

– Пашка! – чуть не плача воскликнул Олег. – Он посмотрел на нас! Ты заметила? Не признал! А мы такие кореша с самой юности! Чего только не творили. Борзые были, жуть! Пашка особенно. Крутой чувак! Блин, как мне не по себе… Прям выворачивает наизнанку…

Ладно… Пошёл…

– Подожди, я позвоню в калитку.

– Спасибо, очень мило с твоей стороны. Но я уж сам… – Олег скривился в улыбке и растворился.

На другой стороне дороги, через канавку, среди кустарника притулился пень от свежеспиленного дерева.

Лиля махом перепрыгнула небольшой ручей и присела на пенёк, с досадой вспомнив, что забыла телефон.

«Сколько, интересно, его ждать? Уйти нельзя – обидится. И в телефоне даже не покопаться!»

На стоящую рядом берёзу прилетела ворона, уселась на ветку, как раз над Лилиной головой, следом вторая, помельче. Сначала они с любопытством поглядывали на неё сверху вниз, потом начали каркать, точно затеяли спор и ни одна не желала уступать. Каркали они так пронзительно и громко, что Лиле захотелось поскорее избавиться от назойливых птиц. Не найдя ничего подходящего, кроме сухих веток, которые вряд ли спасут ситуацию, она заткнула уши руками и начала напевать всё, что приходило на ум. Время тянулось медленно, и Лиля теряла терпение – хоть иди в этот дом и поторопи Олега. Вспомнив, что сейчас решается его судьба и он наконец-то получит ответы на жизненно важные вопросы, остыла. «Вдруг он встретил там настоящего Олега, а он лишь его проекция? Ну и глупости мне лезут в голову! Видно, и у меня образовалась полость вместо мозгов!» Вскоре её посетила другая мысль, не менее бредовая: а что, если все эти необъяснимые явления происходят с ней, а не с Олегом?! Подобная версия в целом не поддавалась осмыслению, и она решила, что лучший вариант – просто сидеть и ждать.

Вороны иногда замолкали, но продолжали следить за каждым её движением, пока вновь не срывались на своё противное «кар-р-р-кар-р-р-кар-р-р-р». Лиля попробовала их передразнить и слишком увлеклась этим занятием, ничего не замечая вокруг. Именно в этот момент её самозабвенного карканья проходила женщина с маленьким ребёнком за руку и катила перед собой сидячую коляску.

Увидев Лилю, она тут же подхватила малыша на руки и что было мочи припустила по улице, подальше от неадекватной гражданки в кустах. Это было очень смешно, и Лиля, заливаясь смехом, весело подмигнула притихшим воронам. Стоило появиться Олегу, ворон точно ветром сдуло. Не издав ни одного «кар-р-р-р», они очумело замахали крыльями и разлетелись в разные стороны. Олег был необычно бледный, но не так, как бледнеют люди.

Он был весь белый, словно вырезанный из листа детского альбома по рисованию.

– Что случилось?!

Он молчал, не зная, с чего начать, и Лиля терпеливо, но с волнением ждала, что же он сейчас ей поведает. Постепенно к Олегу стали возвращаться прежние краски, в белом варианте он выглядел зловеще и своим видом прилично напугал Лилю, и она уже была готова поверить в то, что Олег есть самое настоящее привидение.

На его лице одна за другой сменялись гримасы горя и страдания. Вдруг у него затряслись плечи, и он разрыдался. Огромные слёзы, не успев показаться, тут же куда-то исчезали, не оставляя ни одного следа на щеках.

«Господи, как пожалеть его?! Невозможно ни приобнять, ни погладить по головке, ни взять за руку!!!» Её сердце раскалывалось, сжималось от жалости и собственного бессилия.

– Я умер! Взял и так запросто умер во сне! И это в сорок два года! Сердце! Какое, к чёрту, сердце, сроду не жаловался.

Олег всхлипывал, как маленький мальчик, и всё время нервно теребил волосы.

– Бедная мама… На ней лица нет… Но держится… Это, наверно, шок. Пипец ситуация! Все зеркала завешены…

Родственники бродят взад-вперёд… Вера очень удручена. Она, наверно, думает, как ей теперь жить дальше… Вера – это моя жена. Она такая красивая сегодня…