Ирина Оганова - Когда ангелы спускаются на землю

– Я вас на Мойке высажу, рядом с Певческим мостом.

Не против? Там пару шагов до Дворцовой.

– Я местная! – с гордостью заметила Лиля.

Когда рассчитывалась, окликнула Олега:

– Выходи давай!

Водитель резко обернулся, глянул, что делается у него за спиной, никого лишнего не заметил, только на всякий случай тоже вышел из машины и плюхнулся в неё, когда Лиля уже вышагивала к площади вместе с Олегом, о существовании которого он не знал и никогда не узнает.

– Смешно, если я его однажды встречу. Ну ты понимаешь… И скажу: «Мужик, помнишь, как ты вёз девушку, которая разговаривала сама с собой? Дружище, так это она была со мной!»

– Ну конечно! Теперь он только и станет что вспоминать меня. Больше ему делать нечего! Между прочим, когда я одна, часто этим грешу. Народ поглядывает, но сильно как-то не удивляется, обычное дело, невротиков кругом полным-полно.

– Тогда почему он так сильно повёлся? – не уступал Олег.

– Сам бы и спросил.

– Через тебя? Его бы точно удар хватил.

– Я-то держусь. И в обморок не упала, когда увидела тебя в чём мама родила.

– Ты другое дело. У нас есть связь. Мы о ней не знали, но она всегда присутствовала между нами.

– Не неси чушь! Сколько раз видела тебя у дома твоей матери, ничего у меня не дрогнуло, – врала себе Лиля.

Дрогнуло, ещё как дрогнуло!

– Всему своё время! Долго я тебе одно и то же талдычить буду? – сказал Олег и растворился.

Тут терпение окончательно покинуло Лилю, она со всей силы топнула ногой и впервые выругалась по матушке.

Может, и не впервые, но материться не любила и при редактировании уговаривала авторов избегать подобных выражений. «Всё! Пусть катится, откуда пришёл! Надоело!»

По Дворцовой лихо накатывала круги молодёжь на роликах, туристы прогуливались и фотографировались на фоне Зимнего дворца в обнимку с Петром Первым и Екатериной Великой. Ряженные исторические личности, как всегда, назойливо приставали к каждому проходящему, пытались остановить и Лилю, но она отворачивалась и делала вид, что не замечает их.

Мимо процокала белая лошадка, запряжённая в небольшую бутафорскую карету для желающих по-настоящему прочувствовать дух великого имперского города. До захода солнца ещё было далеко, но небо медленно меняло оттенки и кое-где появлялись бледно-розовые мазки, всё говорило о том, что закат предстоит волнующе прекрасный. Лиля стояла, задрав голову, и её взгляд невольно упал на самую верхушку Александрийского столпа, где, сколько себя помнила, парил ангел с крестом. Она навела на него камеру телефона и увеличила картинку. У самого подножия ангела кто-то стоял. Без сомнений, это мог быть только он, Олег. «Символично!» – подумала Лиля, понаблюдала за его передвижениями ещё несколько минут и двинула в сторону арки Главного штаба, уверенная, что Олег не заставит себя долго ждать: «У него нет альтернативы – я или никто!»

– И куда ты направляешься? – как ни в чём не бывало спросил Олег. Он стоял прямо перед Лилей и застенчиво лыбился.

– Ровно туда, куда ты просился – канал Грибоедова…

Казанский… – передразнила Лиля Олега, пытаясь поймать его интонации. У неё всегда присутствовал дар пародировать, особо хорошо получалась мама, и отец часто просил: «Ну покажи, покажи, как мать на меня ругается!» Мама никогда особо ни на кого не ругалась, но отцу было очень приятно называть это именно так и потом долго смеяться, как здорово у Лили получается, точь-в-точь, не отличишь.

– Красиво наверху? Весь город, наверно, как на ладони.

– Очень красиво, но мне не до этого. Я думал.

– О чём? Тосковал по близким?

– Не то чтобы тосковал… Это другое. Им, наверно, труднее, чем мне. Не могут смириться с утратой… У меня же появляется чёткое осознание невозвратимости. В людях заложены надежда, глубокое сожаление и непринятие того, что случилось не по их воле и помыслам. Живым невыносимо переживать несчастья.

Они вышли на Невский и повернули в сторону канала Грибоедова.

– Если быть откровенным, у меня остался страх перед неопределённостью моего положения. Я не представляю, что будет дальше, и это меня тревожит.

Никогда не приходилось так отчётливо испытывать подобное. Словно стою у какой-то черты и жду. Только чего жду?

Спорить на тему, которая была слишком далека от неё и покрыта сакральной тайной, не имело смысла – не в её правилах. «Как всё-таки хорошо жить!» Лиля вздохнула и грустно улыбнулась.

– В собор зайдём? Нет, уже не получится. Опоздали, закрылся!

– Ничего страшного. Я к Богу на приём ещё успею. Знать бы только, когда это свершится.

– Грехов много?

– А у кого их нет? Кстати, у тебя есть инста?

– Есть.

– Открывай! Набери в поиске «Luisapetroff». После «л» не «у», а английская «ю» и «с» как доллар. Да, да и две «ф» на конце.

Лента открылась, и Лиля увидела молоденького блондинистого пупса с капризно надутыми губками, по всей видимости, названного при рождении Луизой. Имя как нельзя лучше подходило этой миловидной миниатюрной девушке с большими карими глазами, обрамлёнными щёточкой густых ресниц. «Крашеная! Не натуральная блондинка!» – сей вывод сильно порадовал Лилю, и она, как коршун, листала её фотки, разглядывая новый персонаж их истории.

– Кто это? – сухо спросила Лиля.

– Моя любовница, – спокойно ответил Олег. – Нажми на сториз. Она отмечает в инсте каждый свой шаг. Так…

Это мы проснулись… Намазались кремом… Вышли и сделали селфи… Бокал шампанского в бутике «Бабочка»… Ну как же без этого. Вот! Пятнадцать минут назад. И где это она? Всё ясно – сидит с подружками в «Европе», на втором этаже. Идём туда.

– Никуда я не пойду. Тебе надо, ты и иди!

– С тобой хочу! Не спорь! Просто любопытно, как она проводит первый день, когда я имел неосторожность преставиться. Тьфу! Отойти в мир иной. Тоже не точно, я же пока здесь. Короче! Хочу, и всё!

Олег ускорился, то и дело оказывался слишком далеко от Лили, и ему приходилось останавливаться и с нетерпением ждать её. В кафе «Мезонин» гранд-отеля «Европа» царила обстановка тишины и покоя, заняты всего пара столиков, и девушка за арфой исполняла заунывную композицию.

– Зачем ты меня притащил сюда? – ворчала Лиля, представляя, какие здесь цены.

– Спокойно, не мельтеши. Двигаемся вон к тому столику. Да не к этому, а к тому, что рядом с девчонками!

Видишь?

– Вижу! – сквозь зубы процедила Лиля. – И что дальше?

– Ничего, сядешь, а я напротив.

– Если бы ты только видел всё со стороны! Голый человек преспокойно прогуливается по дорогому отелю и сейчас ещё намеревается занять место практически в центре кафе.

Не успели они присесть, как подбежала официантка в чёрном ладненьком костюмчике и протянула Лиле меню.

– Сразу что-нибудь из напитков закажете?