Сергей Городецкий - Прощание с Ленинградом

– Кто ты? – спросил он, глядя на серебристую женщину. Она не отвечала и лишь ласково смотрела на него, перебирая его волосы.

Мальчик чувствовал холод, который шел от ее руки.

Она присела на краешек кроватки и положила голову на край подушки.

– Спи, малыш. Я люблю тебя.

– А я тебя нет. Ты холодная, – он отвернулся.

Смерть поднялась, лицо ее смешалось с темнотой, и она неслышно прошла сквозь закрытую дверь и растворилась в небытии, оставив после себя полоску колеблющегося лунного света, такого же холодного, как и она сама.

– Ты полюбишь меня! Ты полюбишь… – еще долго отражалось эхом от невидимых стен, – ты полюбишь меня…

От талантливых людей всегда рождаются талантливые люди, если не в первом, то обязательно в последующих поколениях (стержень рода).

Законы гармонии одинаковы для всех областей человеческой деятельности.

Снег летит косо, почти параллельно земле, завихряясь около зданий, он ложится на асфальт, тает, образовывая грязную жижу, ложится белым на газоны и крыши домов. Ветер раскачивает пустые деревья, с шумом пронося белые мокрые хлопья сквозь обнаженные ветки. Белый снег кружится…

Ленинград. Серые стены. Дворы-колодцы… Ничто не спасет нестойкие детские души, выросшие в этих дворах, в больших, темных коммунальных квартирах с высокими потолками, с почерневшими пейзажами и старыми безделушками на стенах, с существами, населяющими коридоры и комнаты, с нездорового оттенка лицами.

Бледная, чахлая душа, выросшая здесь, выйдя на свободу, не справляется с потоками солнца, ее не охватывает непонятное беспокойство, когда она слышит крики чаек в светло-голубом предзакатном небе. И она уползает обратно в серый гранит, облупившийся кирпич, растворяется в мелком осеннем дожде, в грязной снеговой каше, затекает в асфальтовые трещины, под фундаменты зданий и остается в вязкой болотной земле навсегда.

Кто не верит – пусть побродит ноябрьским поздним вечером по переулкам Петроградской стороны, по дворам Лиговки и Садовой. Поймет тот, почувствует – ничто не спасет нестойкую детскую душу.

Не пощадят серые стены и душу взрослого человека.

Гораздо проще доверять людям, чем постоянно их контролировать.

Вечный вопрос – есть ли в человеке что-нибудь, кроме мяса?

Уродуют природу – уродуются сами.

История человечества – история человека, становящегося взрослым.

Никогда чужого не берите.

Назначение искусства – будить в людях то высокое, что в них есть.

Заставить звучать по-новому старую мелодию.

Жизнь с годами оказывается гораздо проще, чем ее представляешь.

Откуда в нас эта вечная тоска, которая всплывает из глубины, когда мы смотрим в ночное звездное небо? Что оставили мы там, что хотим встретить, найти? И думаешь – ты пылинка в бесконечном пространстве и в то же время ощущаешь себя частью великого и вечного, чувствуешь неразрывную связь с ним.

Случай – видимая часть закономерности.

Проживая в настоящем, мы видим его изнутри и поэтому не можем охватить целиком. В дальнейшем, оглядываясь назад, мы видим прошлое объемно и чем дальше удаляемся, тем яснее проступают его формы. Мы движемся во времени (а не время идет). Прошлое не исчезло, не обратилось в ничто. Оно существует, просто осталось позади, на том отрезке пути (а не только в памяти, как считается). Есть Время-пространство. Мы переходим из пространства в пространство – пульсирующий характер нашего движения, протяженность момента – мы живем в нем некоторое время и потом переходим в другой момент (другое настоящее). И будущее тоже существует, и мы только приходим в него. И исходя из того, что связь между прошлым и будущем имеет причинно-следственную природу, вряд ли возможно изменить будущее, не изменив прошлого. Но изменить прошлое невозможно.

Выработал свой, природой данный потенциал. В 25 лет – старик.

Надо достичь больших вершин в развитии духа, чтобы форма перестала быть сутью, движущей силой. Они разрушили религию.

А между тем, это форма существования духа (пусть примитивная, но до большего люди еще не доросли), верная по сути, и без духовного существования в ней человек снова превращается в животное. Традиционные, веками создаваемые и природой развитые и живущие в народе формы (венчальные обряды, крещение, похороны с отпеванием, праздники и т.д.) методично уничтожаются, а то, что пытаются создать взамен – не живет, потому что не гармонирует с природой и человеком. И теряя связь с традициями, подвигающими к величию духа, человек перестает быть духовным, перестает ощущать себя частью великого целого, теряет чувство неразрывной связи с вечным и земным – живым. Он превращается в эгоиста, постоянно ищущего удовлетворения своих животных потребностей, и не удовлетворив их, будет искать извращений, будет уродовать все вокруг.

– Нельзя все огульно отрицать. Что возможно на Западе – невозможно в России.

Говорят, но не делают. И не потому, что отвыкли, а потому, что всякое естественное (верное по природе) действие неестественно для советской системы. Она органически не может его воспринять.

Чистая ложь лучше полуправды. У лжи всегда хорошо видна ее обратная сторона. Полуправда же создает иллюзию правды.

Седьмое доказательство – во мне. А идея самосовершенствования включает в себя основной смысл жизни. В нас совершенствуется Бог.

Мозг вреден для живого здорового тела (ровно, как и слишком здоровое тело для него). Большой интеллект всегда пожирает плоть. А в чересчур здоровом теле мало места для интеллекта.

Сталин и Россия. Что это было? Или может русскому человеку необходимо перед кем-нибудь преклоняться. От него отняли Христа, взамен стал Сталин.

В бесконечном море мелодий человеку всегда будут близки простые и мелодичные, которые гармонируют с ним. Так и в любом искусстве и литературе – близко то, что просто и где простота и примитивность – несопоставимые понятия.

Весенние деревья застыли в ожидании.

Белоснежные жирные чайки среди зловонной свалки.

Все материальные и моральные стимулы – наркотики, посредством который человек живет.