Алексей Евстафьев - Обитель Блаженных

– Ну, началось… – сердито всмотрелся в потолок Евпсихий Алексеевич, в очередной раз порицая семейство, проживающее в квартире, расположенной этажом выше, как раз напротив квартиры Катеньки.

– Это семейка меня достала! – с усталым гневом выпалила Катенька. – Бедная девочка. Они же постоянно орут на ребёнка, орут по сто раз за день, по любому поводу и без повода!.. Ребёнок вырастет психопатом. Если вообще вырастет, если они его однажды не прибьют.

Катенька говорила правду про ребёнка – про маленькую девочку, над которой безрассудно измывались родители, доводили своими скрупулёзно проговариваемыми выволочками до истерического плача; и происходило это почти каждый день, иногда и по нескольку раз за день, что приводило в бессильное негодование всех соседей.

«Почему ты обещаешь, что больше так не будешь, а сама кулачком делаешь мне кукиш?.. – кажется, уж совсем невообразимую чепуху понесла сварливая мамаша. – Ты думаешь, что ты очень маленькая и хитрая, да это не так, и я тебя знаю, как облупленную.» – «Ну, мама, ну прости меня!..» – «Я не буду тебя прощать, это было бы против моей совести, потому что таких дрянных девочек никогда и никто не прощает, их сажают в тюрьмы, чтоб они там умерли навсегда!..» – «Ну, мамочка, прости!.. – лихорадочно причитала девочка, всякий раз искренне верящая во весь тот пугающий бред, что несла её родительница. – Ну, прости, прости, прости!..» – «Вот ты специально плачешь так громко, противная девчонка, специально орёшь на весь дом, чтоб тебя соседи пожалели, и потом мне выговаривали за тебя!.. соседям-то не хочется знать всю правду про тебя, соседям нет нужды знать, как мать заботится о тебе, а отец работает, не покладая рук, а тебе нравится расти тварью неблагодарной, и ты все соки готова выпить из своих родителей, как пиявка!.. прекрати орать, кому говорю!! прекрати орать, бестолочь ты чёртова!!» – «Ну вот что это за ребёнок? – подстраивался муторный папаша со своим гнилым занудством – Что это за ребёнок, от которого нам одни невзгоды?.. за что нам наказание такое?..»

Супруги жили замкнуто, нелюдимо, их редко видели вместе прогуливающимися во дворе, а уж про девочку вряд ли кто из соседей мог сказать что-нибудь внятное, кроме того, что звали её Улинькой. Даже возраст девочки трудно было установить, поскольку ребёнок имел тот диковатый недоразвитый вид, что растёт сам по себе, смотрит на жизнь как бы украдкой, и у каждого встречного ищет снисхождения. Девочке могло быть и пять лет от роду, а то и все восемь, в школу девочка ещё не ходила. Мать принципиально нигде не работала, понимая несколько выгибонисто статус домохозяйки, и была презираема соседями настолько, что никто с ней даже не здоровался. Отец девочки буднями пропадал на работе, в выходные был не прочь поторчать часок-другой у местного магазина с лёгкой порцией спиртного напитка, однако больших приятелей во дворе так и не завёл: наблюдалась в его лице отталкивающая подловатая меланхолия, та самая, что способна нанести удар исподтишка. Невозможно было понять, избивается ли ребёнок во время затяжных процессов воспитательной ругани, или просто отделывается лёгкими пощёчинами и шлепками по заду, но одних визгливых материнских поношений и въедливой отцовской грызни было достаточно для отчаянной детской истерики.

– Это должно когда-то прекратиться!.. Евпсихий, надо написать на них жалобу, надо просто сходить в полицию и рассказать всё, как есть.

– Да разве есть время у полиции заниматься нашими жалобами?.. Послушают, покивают сочувственно, да и отправят восвояси.

– Евпсихий, ты просто ищешь отговорку, у тебя на всё найдётся отговорка, на все случаи жизни, тебе просто не жаль бедную девочку.

– Мне чрезвычайно жаль бедную девочку.

– Тогда ты должен что-то сделать.

– Пожалуй, Катенька, я сегодня что-то сделаю, я обязательно схожу в отдел полиции к участковому уполномоченному, да и накатаю жалобу на этих деспотов. Пускай что-нибудь решают в полиции. В конце-то концов.

– Накатай, Евпсихий. Прямо сейчас и сходи, как допьёшь кофе, не откладывай дела в долгий ящик.

– Смотри, Катенька, я сейчас быстренько допью кофе, затем вот за этим же столом жалобу сочиню, чтоб без суеты изобразить все подробности – а то мало ли какая у них, в отделении полиции, сутолока может приключиться, и она не позволит мне сосредоточиться на деталях – так я прямо здесь, за столом, напишу. Затем схожу в полицию, задам там шороху, а потом и ещё кое-что сделаю, мне надо сегодня посетить одно место. У меня, знаешь ли, появились мысли насчёт усовершенствования нашего материального положения.

Евпсихий Алексеевич слегка надавил интонацией на «нашего материального положения», намекая, что собирается усовершенствовать не себя одного.

– Я просто хочу, чтоб ты знал, Евпсихий, как я переживаю за эту девочку. – Катенька не распознала любопытных намёков своего друга и продолжала взволнованную речь. – Я отказываюсь понимать и принимать всю жестокость, которой стало очень много в нашем обществе, я по-настоящему беспокоюсь, как бы не закончились эти семейные издевательские разборки смертью ребёнка. Ты знаешь, мой милый, что довелось мне пережить не так давно, и я не хочу во второй раз переживать чувства, связанные с внезапной смертью… особенно, со смертью человека, который тебе не безразличен… И если можно предотвратить трагедию, если можно вовремя вмешаться, то это нужно обязательно сделать.

Муж Катеньки утонул чуть больше года назад, и причины происшествия так и остались до конца не выяснены – просто человек никому ничего не сказал, а ушёл в одиночку купаться на озеро, где и купаться-то редко кто осмеливался по причине неистребимых камышовых зарослей (да и месяц май не располагал к возбуждённым плесканиям на природе), ушёл и пропал. Через пару дней местные ребятишки нашли его вещи у озера, аккуратно сложенные в пещерке под валуном, рассказали про находку рыбакам, выпытывая, не припомнят ли они голого человека, шляющегося без цели у озера, а те сразу позвонили в полицию. Неожиданно расторопно в тот раз сработала полиция, специальная бригада водолазов тщательно обшарила дно озера, и утопленник был найден. Судебная медэкспертиза обнаружила значительное содержание алкоголя в крови, что никого не удивило, поскольку погибший в последнее время злоупотреблял спиртным. Однако ясности так и не последовало: самоубийство явилось причиной трагедии или простая пьяная случайность?.. Нельзя сказать, что Катенька любила своего мужа, и роман с Евпсихием Алексеевичем завязался ещё при его жизни, но он был неплохим человеком и стыдился своей тяги к алкоголю, хотя и держал себе на уме что-то неурегулированное. У Катеньки остался сын, теперь уже взрослый парень, сразу, после гибели отца, бросивший институт и отправившийся служить в армию.