Misty - Нежные тайны

– Да, – хихикнула она. – Сколько себя помню.

– Сейчас посмотрю. – Держа в одной руке зонт, я недовольно начала рыться в сумочке.

Троллейбус вынырнул из-за угла – как всегда неожиданно… Так и не найдя куда-то запропастившуюся пачку, я вскочила вслед за девушкой в салон. Я не села – ехать мне было две остановки. Пустой троллейбус, потряхивая, катил нас, а она сидела и смотрела на меня в упор, не отрываясь, открыто, немного вызывающе – все ничего, но светились внутри ее глаз угольки, которые жгли и переворачивали все внутри.

– Пока! – бросила я им, выходя на своей остановке.

Вновь обретя твердую почву под ногами, а с ней и душевное равновесие, я облегченно вздохнула и, не оборачиваясь, поспешила к своей многоэтажке.

Я шла по асфальтовой дорожке, заливаемой непрекращающимся дождем, и вопрошала себя: «И что, мать, на тебя нашло? Какой-то несуразный бред…»

Она догнала меня возле подъезда.

– Вы хотели меня угостить сигаретой. – неловко улыбнувшись, сказала она.

Я выдержала ее взгляд – дома и стены помогают, и, наконец решившись, сказала:

– Похоже, что придется… и не только сигаретой. Пойдем. Обсохнешь, выпьешь чаю… – и, помедлив, я добавила: – Только, пожалуйста, избавь меня от вранья и душещипательных рассказов.

я так понимаю, вы уже слышали от нее историю нашей встречи… так вот… все это чушь собачья… в жизни не видела большей лгуньи и лицемерки… все было совсем не так… я ее сняла в одном клубе… вернее возле клуба, где она сидела на лавочке и по ее лицу было видно, что она так и ждет, когда кто-нибудь ее трахнет… я сразу ее отметила – брючки, жилетка и плащ классно сидели на ее фигурке… я оставила подруг и, попросив закурить, стала разводить ее на вечер… глядя на ее длинные пальцы (вы бы сдохли от зависти), унизанные золотыми кольцами, я приняла решение, что ограничится пивом для всей компании было бы глупо… кроме того, я кожей чувствовала, что она на грани и перегибать палку не стоит – сорвется, поэтому, сделав вид, что здесь оказалась случайно, я повела ее в тихий ресторанчик по соседству… стоял на редкость теплый вечер. мы шли по бульвару и я заливалась соловьем о учебе, о карьере, о дебилах – сокурсниках, о нежной и загадочной женской душе… надо сказать, что врать мне особо не приходилось – я листала старую книгу, пылившуюся в самом дальнем углу и ей это нравилось…

вечер был не плох, но под конец мне отчего-то стало так тошно и противно, что я не выдержала и для разрядки устроила сцену, сказав, что о ней думаю – прямым текстом, используя весь спектр русского языка… видели бы вы ее лицо!.. каменный истукан, показался бы вам живее… меня это еще больше взбесило, и я понеслась дальше… звонкий хлопок и ожог на левой щеке застали меня врасплох… потом мускат потек мне прямо за шиворот и я пропустила еще одну пощечину, теперь уже на правой щеке…

– я жду тебя на улице, – сказала она и растворилась среди танцующих.

все это произошло так быстро и неожиданно, что я и ответить – то ничего не успела… я выскочила на улицу – ее нигде не было… от злости я чуть не плакала – так позорно меня еще никто не опускал… я вспоминала кривые усмешки официанток, какие-то сморщенные лица в зеркалах… ярость и злоба душили меня… все от меня шарахались, как от бешеной псины…

минут за пять я прочесала все соседние улочки, дворы и переулки – бесполезняк… она исчезла, испарилась… ну, попадись ты мне, бормотала я, задыхаясь от быстрого бега и вконец выдохнувшись, прислонилась к одной из припаркованных машин… дрожащими пальцами я стала вытягивать из пачки сигарету…

тихий шорох опускаемого стекла и знакомый голос:

– Сигареткой не угостите?

Прошло несколько лет, как я видела их в последний раз, а все никак не могу забыть той удивительной нежности светящейся в их глазах, когда они смотрели друг на друга…

И мир для них был мал, и Вселенная была – капелькой…

Плохо, просто плохо…

Так бывает. Потом проходит… Успокаивается. Потом снова накатывает… Как на перекрестке – желтый, красный, потом зеленый… Мне пора идти. Но я стою возле столба, бездумно смотрю на спешащих мимо прохожих: на девочку – воробушка, болтающую сменкой, строгую деловую даму, знающую себе и другим цену, мужчину с авоськой, хохотушек в кожаных юбках… Стою. Рядом подземный переход. Безопасно. Но я их не люблю – там грязно, душно, как в могиле. Перебегаю всегда поверху, стараясь не задеть и без того расшатанные нервы водителей… Бывает – не рассчитаю. Скрип тормозов… Ругаются чаще. Иногда смотрят как на инопланетянку и крутят около виска. Контакт устанавливают… Замигал зеленый. Я поздно спохватываюсь. Не успела.… Срываясь с места, пижонски газуют иномарки. Переваливаясь гадким утенком, медленно проезжает троллейбус. Какой-то парень на мотоцикле улыбается. Прокричал. Улыбнулся. Значит что-то хорошее. Или анекдот вспомнил. Про даму с картиной, картонкой… Ну вот. Вокруг меня опять люди. Рядом старушка что-то шепчет про себя: то ли молитву читает, то ли сдачу считает – не обманули ли? Чуть дальше – мужик сверлит колючим взглядом. Хорошо. Спокойно. Я как все. Жду. Сейчас загорится зеленый, и мы все вместе потопаем на другую сторону… Я внутренне собралась… Замигал желтый. Красиво. Желтый на черном… Бог мой! Как же давно это было. Желтые, желтые, песочные глаза… Маленькие усталые руки. И весь мир в них… Плохо… Опять плохо… Но, надо идти… Надо? Кому это надо? А не послать ли куда подальше все эти «надо»?! Чтобы жизнь не портили… Или мне надо это «надо»?.. Злюсь. Не понимаю, почему так долго мигает желтый? И где все? Куда дели бабушку? Я растерянно кручу головой. Упс… Красный. Та-а-ак… Вокруг постепенно собирается народ. Все. К черту. Пусть мне будет плохо, просто плохо. Я поворачиваюсь и иду в свой любимый скверик.

– Девушка, вы куда? – меня догоняют темные девичьи глаза, и я вижу на немного недовольном лице странное внимание. Будто прислушивается.

– Ваше? – она протягивает мне холст.

– Ой… – я как дурочка сияю. – Как я вам благодарна! И что у меня только в голове?!

– Вам видней. – она деловито закуривает сигарету и, глубоко затянувшись, пристально смотрит на меня. – Мы не встречались раньше?

– Нет, нет… – растерянно бормочу под нос и ухожу в себя, черепашкой.

– Может, на выставке?

– Может быть.

Я вскидываю вверх глаза. Хочу сказать. Но, уже поздно… Я смиряюсь с неизбежным и тороплю ее:.

– Смотрите, уже зеленый… Спасибо Вам, большое… Идите, а то – опоздаете.

Она нерешительно стоит на месте.

– Идите же… Вас, наверно, ждут.

– Да… – долгий грустный взгляд. На мгновение промелькнуло что-то жалостливое, а может – жалобное. Ко мне, к себе или ко всему миру? Не знаю… Отвернулась. Бежит к перекрестку. Птицей.